
Онлайн книга «Брюнетка в клетку»
![]() — Было очень вкусно, — подхватил он. Еще бы! Съел почти всю картошку, которую Зоя, конечно, готовила не для него одного. — Осторожнее. — Он отодвинул стул, о который Капитолина и не собиралась спотыкаться. Ясно. Все должны видеть, какой он вежливый. Лариса поправила эластичный бинт на руке и отвернулась, чтобы этот тип не подумал, будто она пытается привлечь к себе его внимание. — Такое впечатление, — обратился Жидков к Ларисе, — будто семейству все равно, что случилось с Макаром на самом деле. — Это ужасно, — пробормотала она в ответ, бочком пробираясь к двери. — Хочешь, посидим в саду? — спросил Жидков, прижимая к себе предполагаемые вещдоки. — Можно полежать в тенечке, подремать. Ах, да! Дремать тебе не полагается. Ну, я подремлю, а ты почитаешь мне газету. — У меня другое на уме, — шепотом ответила Лариса. — Вот это да! — обрадовался Жидков. — Я так рад, что ты согласилась. — Согласилась на что? — Как на что? Ты как маленькая, в самом деле. Сама сказала: «У меня другое на уме». — Я с тобой о деле говорю, — прошипела Лариса. — Можешь найти старые альбомы с фотографиями? — Могу. Наверное. Хочешь посмотреть на Анечку Ружину, верно? — Хочу, а что? — Сколько ей сейчас?.. Сбежала она в семидесятом, когда ей только-только исполнилось восемнадцать. Значит, сейчас ей… Э-э-э… Пятьдесят один. Вряд ли ты ее узнаешь, даже если встретишь на улице после просмотра фотографий. — Мне просто интересно. — Мне самому интересно, — пробормотал Жидков. — Но ты ведь все равно меня не отпустишь рыскать по дому одного. — Да уж, конечно, не отпущу. Ты, к слову сказать, весьма неожиданно вырвался из-за стола. Это против правил! — Я отсутствовал всего минуту. — За это время ты мог поговорить по мобильному телефону. Она еще не закончила фразу, когда у Жидкова в кармане рубашки зазвонил тот самый мобильный. — Ты его взял! — воскликнула Лариса. — С подоконника! Так я и знала. — Ну, взял. Это же мой телефон. Ладно, не напрягайся. Я отвечу? — Отвечай, но под моим контролем. Жидков приложил ухо к трубке и наклонился, чтобы Лариса тоже смогла слышать. Она прижалась к нему щекой и уставилась было невидящим взором в пространство, когда в поле ее зрения появился Уманский. Вероятно, он слышал их диалог и был потрясен, хотя и пытался это скрыть. Однако изумление прорывалось через все барьеры, которые он ему поставил, — сжатые губы, сдвинутые брови, наморщенный лоб. Еще бы! Невеста держит под контролем жениха до такой степени, что даже прослушивает его телефонные разговоры! — Алло! — сказал Жидков своим обычным ловеласским тоном. Голос у него стал особенно мягким, даже вкрадчивым. — Антон Никифорович? Вас беспокоят из магазина «Джентльменский набор». В течение месяца после дня рождения клиенту предоставляется пятнадцатипроцентная скидка на покупку товаров в нашем магазине плюс к пятипроцентной скидке по дисконтной карте. Итого получается двадцать процентов. Совеем неплохо! У вас есть еще неделя, не желаете ли воспользоваться скидкой «день рождения»? Как именинник этого месяца? — С удовольствием, — ответил Жидков, слегка, впрочем, померкнув. Вероятно, он ожидал услышать какую-нибудь из своих цыпочек, окончательно его забросивших. — Обязательно к вам заеду. — Не тяните с этим, — предупредила любезная девушка. Лариса с трудом отлепила свою щеку от щеки Жидкова. Уманский, который стоял поблизости, не сдержался и хмыкнул. — Она меня ревнует, — с удовольствием сообщил ему Жидков. — Вас никогда не ревновали? — В такой форме — нет. — Он оглядел Ларису с ног до головы, но поинтересовался совсем другим: — Рука сильно болит? — С чего вы взяли, что сильно? — Ну-у… Вы так выли на лестнице. — Я не выла! Я плакала. Жидков, размышлявший о своем, перебил их и обратился к Уманскаму с насущным вопросом: — В своих странствиях по дому вы нигде случайно не встречали альбомов с фотографиями? Каких-нибудь старых и пыльных? — Альбомов? — Уманский закатил глаза, немедленно позабыв о Ларисиной травмированной руке. — Кажется… Кажется, у Анжелики в комнате лежит большой альбом. И еще у ее матери. То есть у вашей тетки, если я правильно разобрался в родственных связях. — Правильно разобрались, — кивнул Жидков. — Значит, у Фаины… И я этим не удивлен. — У нее их целая куча. — Придется идти к ней, ничего не попишешь. Или нет! Лучше я подошлю маман. Пойдем, милая, поищем мою мамочку. — Она на веранде, — сообщил Уманский и еще раз осмотрел Ларису с ног до головы. Она была раздосадована. Надо же! Как он оказался безразличен к ее травме. И еще сказал, что она выла на лестнице. Мерзавец. Они с Жидковым вышли на веранду, где расположилась Маргарита. — Мама, у меня к тебе дело, — подсел к ней Жидков. Лариса тем временем размотала бинт и принялась разглядывать свою руку. Рука была абсолютно нормальной, белой. — Ищете следы насилия? — спросил у нее за спиной Уманский. — По-моему, там ничего нет. — Нет, есть. — Дайте сюда. — Он схватил ее за запястье, и Лариса тотчас вскрикнула: — Ой-ой-ой! — Да ладно вам прикидываться! Все чисто. Она вырвалась и смерила его презрительным взглядом: — У меня там… внутренние повреждения. — Я всего лишь шлепнул вас по пальцам, — возмутился Уманский. — А вы разыграли тут целый спектакль. Хотите сделать из меня мерзавца? — Когда мужчина замахивается на женщину, он становится мерзавцем автоматически. Уманский открыл рот, чтобы в очередной раз возразить, но тут на веранде появились Мишаня с Симоной. Он пожал плечами и, так ничего и не сказав, спустился в сад. — Вы всерьез говорили про убийство? — осторожно спросила Мишанина девушка, глядя на Ларису из-под челки глазами доброй лошадки. — Я-то говорила всерьез, хотя вовсе не собиралась обнародовать свою версию перед всей честной компанией за обедом. Однако Антон пожелал, чтобы его родственники были в курсе, и начал обсуждение вслух. — Удивительно, — протянула Симона. — Все-таки здесь работала милиция… Милиционеры такие бдительные… Если бы убийство… Они бы сообразили, что дело нечисто. |