Онлайн книга «Лошадиная компания»
|
— Наверх! — скомандовал Андрей. И первый помчался по лестнице. Томка за ним. Катя уже хотела бежать следом, но оглянулась на побледневшую Настю: — А ты? — Я… — еще больше побледнела девочка. — Я тут… И с опаской посмотрела наверх. И тут до Кати дошло: — Высоты боишься? Настя молча кивнула. Ну что тут будешь делать! В самом деле — лестница довольно высокая, крутая, перила несерьезные. И главное — все время землю видно — все дальше и дальше… — Давай я за тобой, подстрахую, — предложила Катя. — А ты смотри вверх. — Ага, а спускаться потом как? — вздохнула девочка судорожно. Катя подумала, что «потом» может и не наступить, если они будут так тянуть время. Вот придут сейчас хозяева и… Она торопливо оглянулась — неужели некуда скрыться? Открылась, скрипнув, дверь, и в башенку вошли двое. Один — несерьезный какой-то, мелкий, суетится и дергается. Другой — повыше, с бородавкой на носу и прыщами по всей физиономии. — Ну и на фига ты меня сюда потащил? — рявкнул тот, что повыше. — Ты посмотри, как тут удобно! — радовался мелкий, не обращая внимания на то, что приятелю все это не по душе. — Вот тут поставим, никто и не увидит. А то… — А то, а то… — передразнил высокий. — Эта скотина под боком, забыл, что ли? — Ну и что? Тут он их не достанет. — Зато услышит. Такой хай подымет — держись! Тебе что, шум нужен? — Не нужен, — согласился мелкий. — Но там их всякий увидеть может. А уводить куда-то далеко тоже рискованно, могут понадобиться в любой момент. А тут… — Да брось паниковать, — сплюнул высокий. — Никто их не увидит. Сараюшка надежная, народу никого. Дачники и те теперь не ходят — у них речка есть. — А здорово мы с заразой придумали, да, Вась? — захихикал мелкий. — Теперь туда точно никто не сунется — кому охота в больнице париться летом! — Да помолчи ты! — рассердился его приятель. — Лучше скажи, что с ветеринаром? — Договорился, придет, — засуетился мелкий, и по всему было видно — что-то у него не так складывается. — Вот вернется с дачи… — Ах, с дачи! — взревел Василий и надвинулся на мелкого. — Ты же говорил, что он скоро приедет! — Скоро, скоро, — попятился мелкий. — Я же говорю — как вернется, так сразу. Кто ж знал, что у него теща начнет погреб перестраивать. — Какая теща?! Какой погреб! — заорал Василий и тут же осекся, видимо, сообразив, что хоть место и на отшибе, но мало ли кто пройдет мимо? Вдруг тоже кому-то захочется выяснить, чья теща погреб собирается перестраивать. — Какой погреб? — повторил парень уже тише. — Звони ему, деньги обещай. Пусть бросает свою тещу вместе с погребом и мчится сюда. Ты хоть понимаешь, какими бабками здесь пахнет?! — Так я ему и пообещал, как договорились, четыреста баксов… — растерялся мелкий. — Звони, обещай еще две сотни. За три часа работы хорошие деньги. Потом же еще надо будет ждать, пока шрамы подживут. А красить когда? Василий хотел от души двинуть мелкого, даже руку занес, но сообразил в последний момент, что если он прибьет этого типа, то звонить ветеринару будет некому, и остановился. — В общем, сиди на трубе, и если завтра или в крайнем случае послезавтра его не будет тут, ты у меня сам под кобылу полезешь, понял? И высокий вышел из башенки, пинком распахнув дверь. Но мелкий сразу за ним не пошел. Он еще покрутился около лестницы, ворча — что, мол, как работать, так Сема, а как деньги делить, так Сему не надо звать. — Кто сообразил? Сема сообразил. Кто лошадей нашел? Сема нашел. И масть какая надо, и похожа. Кто ветеринара отыскал? А теперь что? Умные все! А если кто увидит? А если кто сфотит? Подумаешь, слух про заразу распустили! У нас народ дурной, ничего не боится. Как припрутся все купаться, — с опаской поглядывая на дверь, бубнил парень — по всей видимости, он и был тем самым Семой, с которым никто не считался. Наконец Сема оторвался от лестницы, стукнул каблуком по нижней ступеньке так, что гул пошел, и вышел наружу. Дверь так и осталась открытой. Наступила тишина. В открытую дверь стрекотали кузнечики, пели птицы, ветер шумел листвой. Но все эти радостные летние звуки словно гасли в ватной тишине башни. Здесь будто бы до сих пор раздавалось смутное эхо страшноватого разговора. Хотя — чем он был страшен, этот разговор? Ну, кто-то ждет ветеринара, мало ли зачем? Может, скотинка какая болеет, лечить надо? Осторожно открылся сверху люк, свесилась Томкина голова: — Эй, Катя, Настя, вы где? Голос у Томки от волнения слегка дрожал. Куча досок под лестницей, укрытая черным пластиковым мешком, зашевелилась, потом развалилась, и оттуда вылезла перепачканная в пыли, со щепками в волосах, Катя. Она попыталась отряхнуться — безуспешно. Оглянулась на кучу мусора, приподняла мешок за край: — Вылезай, они ушли. Куча снова зашевелилась, пакет слетел окончательно, и вылезла Настя. Она посмотрела на Катю и нервно хохотнула: — Ну ты и чучело! — Сама такая, — огрызнулась Катя. — Сейчас отряхнем, — Томка уже спешила вниз, стуча ногами по ступенькам. Лестница гремела, как набат, и Катя присела: — Ты что, а услышат? — Не услышат, — подошла к ней Томка. — Мы в окно видели: они к реке ушли и там в машину сели. — В какую? — В ту самую, — улыбнулась девочка. — Или очень похожую. Да стой ты, отряхну Это Катя кинулась к лестнице, посмотреть на машину из окна. Но сверху уже неторопливо спускался Андрей: — Уехали, не видать. А мы тут голову сломали, почему вы не пошли за нами и куда делись! — А мы в мусор закопались, — рассмеялась Катя, отряхивая ноги, пока Томка старательно выбирала щепки у нее из волос. Андрей стал помогать отряхнуться Насте, торопя: — Уходить надо. Это девочки и сами понимали: мало ли что тем типам башня не понравилась? Вдруг Сема все же уговорит своего несговорчивого приятеля, и они вернутся? Да еще не одни, а с компанией? Вот то-то… Девочки быстро привели себя в порядок — ровно настолько, чтобы не напугать до смерти первую же попавшуюся им бабульку. Потом осторожно подошли к двери и выглянули во двор. Никого. Ребята вышли на засыпанную песком дорожку под лучи веселого летнего солнца, тихонько дошли до перелаза, проскользнули за забор и, не сговариваясь, кинулись к речке. Опомнились только уже после моста. Остановились и, тяжело дыша, оглянулись. Угорье стояло — как ни в чем не бывало. Дома, деревья — кто бы мог подумать, что в одном из домов ребята натерпелись такого страха! |