Онлайн книга «Отшельник»
|
Что-то новенькое… – Нет. – Эрхард ошеломленно покачал головой. – Можете съездить туда и убедиться в том, что я говорю правду. – Мы уже съездили. – Вы нашли его? – Рауль просил вас переехать к нему. Более того, он также просил вас избавиться от сеньориты Колини. – Нет. Все это неправда! – Как вы объясните, что переехали из своего дома, который, между нами, честнее назвать сараем, в одну из самых роскошных квартир в городе? – Меня попросил переехать Эммануэль Палабрас до возвращения Рауля. Он горевал, и я подумал: почему бы нет? – Значит, вы помогли бедному отцу в нужде? – Хассиб засмеялся. Его напарник был по-прежнему сосредоточен на мобильнике. – Д-да… наверное, можно и так сказать. – А вот Эммануэль Палабрас рассказывает другое, – вдруг вмешался в разговор второй полицейский. Хассиб бросил на Эрхарда ледяной взгляд. – Что?! – Кроме того, сеньор Палабрас хочет знать, почему его сын позволил вам переехать в его квартиру. – Значит, он лжет. Именно сам Палабрас… – Сейчас нас гораздо больше интересует Рауль. Где он сейчас? Нам кажется, вам это известно, – говорит Хассиб. – Я не знаю, где находится Рауль. Клянусь… – Клятвы вам не помогут, – поморщился Хассиб. – Терпеть не могу, когда клянутся. Обычно так поступают, когда лгут. – Я не лгу. Рауль Палабрас был моим другом. – Прекратите, сеньор Хорсенсен. Послушайте-ка меня. Хватит отговорок! У нас есть свидетель, который видел Рауля Палабраса в вашем доме в Маханичо двадцатого января. – Об этом мне ничего не известно. – Он был у вас в тот же день, когда вы нашли его подружку, которая якобы свалилась с лестницы. – Не знаю, что он там делал. Я его не видел. – По словам свидетеля, вы с Раулем ссорились. – Кто ваш свидетель? Козел? Интересно, кто способен наугад прийти туда и застать ссору двух человек? – Значит, вы с ним все-таки ссорились? – Нет. Должно быть, ваш свидетель, кем бы он ни был, ошибается. – Но вы в тот день встречались с Раулем Палабрасом? – Нет, ради всего святого. – Успокойтесь, – сказал второй полицейский, делая шаг вперед. – Рауль, конечно, мог поехать ко мне домой без моего ведома. Возможно, там его действительно кто-то видел. Этого я отрицать не могу, но знаю, что я не… – Ну да, конечно, – хмыкнул Хассиб. – Рауль мой друг. Я бы тоже хотел знать, где он. Он уехал за границу. – Откуда вы знаете, что он уехал за границу? Эрхард больше ни в чем не был уверен. Кто говорил ему об этом – папаша Палабрас? – Кажется, ваш коллега Берналь обмолвился, что Рауля видели в аэропорту. – Интересно! А вы слышали? – спросил Хассиб, повернувшись к своему спутнику. Тот в ответ пробурчал что-то неразборчивое, и Хассиб снова обратился к Эрхарду: – Кроме того, мы слышали, что семнадцатого января, во вторник, за несколько дней до исчезновения Рауля Палабраса, вы с ним участвовали в потасовке. Из-за чего? Эрхард растерялся: – Понятия не имею, о чем вы говорите! – Вы понятия не имеете… – повторил Хассиб, глядя в лежащий перед ним на столе лист бумаги. – Избили молодого музыканта, сожгли его одежду, украли у него деньги и мобильный телефон. И все, о чем я читаю, – дело рук некоего пожилого господина с четырьмя пальцами на левой руке. Эрхард уставился на столешницу; из-за дурных предчувствий его сердце колотилось в бешеном ритме. Очевидно, музыкант пошел в полицию и изложил собственный, своеобразный взгляд на случившееся. Такого он не ожидал. Нельзя, чтобы его имя связывали с Алиной. – То, что случилось с этим молодым музыкантом, ужасно, хотя мне об этом ничего не известно. Хассиб снова засмеялся: – Наверное, на нашем острове есть другой пожилой господин с четырьмя пальцами! – Извините, молодой человек, но это был не я. – Что вы делали здесь, в управлении, двадцать девятого января? Эрхард в замешательстве нахмурился. – Позвольте немного вам помочь. В тот день мы с вами столкнулись у входа. Ах да. В тот день он украл коробку с газетными обрывками. – Я доставлял посылку, – сказал он. – Которую вас просили куда-то отвезти. Куда? – Не помню. – По вашим словам, в Морро-Хабле. Верно? – Да, раз вы так говорите. – Кто просил вас доставить посылку? – Не знаю, кто-то по фамилии Гарсиа. – Любопытно, Хорсенсен. – Хассиб покосился на своего коллегу. – Как ни странно, в тот день никто ни здесь, в управлении, ни в Морро-Хабле не просил доставить или отправить посылку. – Ну и порядочки у вас! – проворчал Эрхард, напряженно думая, как выйти из положения. – Я выполнил поручение. Человек, назвавшийся Гарсиа, принял посылку у входа в участок Морро-Хабле. Хассиб подмигнул: – Хотите сказать, что кто-то из наших сотрудников мне лжет? И они не получали доставленную вами посылку? – Откуда мне знать? Они же ваши коллеги. Не знаю, зачем они лгут. Хассиб со свистом втянул в себя воздух: – Лжете-то вы, проклятый старый идиот! Чем больше лжете, тем глубже увязаете в дерьме. Эрхард закрыл лицо руками. Его лицо как будто связано с руками полицейского крючками и проволокой; всякий раз, как Хассиб тычет в него пальцем или хлопает по столешнице, Эрхарда словно тащит сразу в разные стороны. – Вы были влюблены в Беатрис Колини? «Пробует зайти с другой стороны», – догадался Эрхард. – Она была для меня как дочь. – Вы были влюблены в нее? – Нет. Но я был к ней очень привязан. – «И сейчас привязан», – подумал он. – Наверное, вам трудно было находиться рядом с такой женщиной, а? Смотреть можно, трогать нельзя… – На что вы намекаете? – Да ладно вам, Хорсенсен! Она классная телка, настоящая красотка. По словам моих коллег, в «Желтом петухе» про нее рассказывали массу интересного. Хассиб говорил так нарочно, чтобы спровоцировать его, но Эрхард невольно представлял себе Беатрис; она действительно иногда выглядела вызывающе, почти вульгарно. Он вспоминал ее длинные ногти, ярко-красную губную помаду; он помнил, как она словно невзначай выставляла на всеобщее обозрение край бюстгальтера. Но границ благопристойности она не нарушала. |