Онлайн книга «Записки уголовного барда»
|
В дверь постучали. – Да-а! Кто там? Входи! – Марат, звал? На пороге стоял человек в застегнутой на все пуговицы телогрейке. На нагрудной бирке было написано: «Васильев В.». – Звал. Как фамилия? – Тищенко. – А-а-а! Тищенко! – обрадовался Мустафа. – Вот и Тищенко! А я тут думаю, где потерялся? Значит, Тищенко? – Так точно. – А почему на бирке – «Васильев»? – Та шоб по дороге не чекернули… Завхоз выходить с отряду не дает. Не верит, шо до клуба. – Хохол? – Так точно. – В библиотеке записан? – Так точно. – В СПП состоишь? – Так точно. – Ты что заладил – «так точно… так точно…»? Отвечай: хохол ты или не хохол?! – Хохол. – А я так думаю, что ты не хохол… А чистый пидор! Мустафа вскочил из-за стола, схватил его, как и предыдущего, за грудки и начал бить по бокам, приговаривая на каждый удар: «Так точно!» Тищенко обмяк и повис на кулаке Мустафы. – Не-е… не пидор… не пидор… – Повторяй, гидра, быстро за мной: «Все хохлы, которые не сдали книги, – пидарасы… Так точно! Все хохлы, которые покопали книги, – пидарасы!.. Так точно!» Повторяй, козлопетух! На каждое «так точно!» Мустафа бил его наотмашь пятерней по темени. Потом загнал в угол, поднес к самому носу кулак и, выкатив глаза, прорычал: – Ну что, будешь дальше ходить в библиотеку?! – Нет… не буду… никогда не буду. – Книгу принес?! Ну-ка, давай сюда. Тищенко запустил руку под телогрейку и извлек ее из– за пояса. – Та-а-к… Сейчас все страницы пролистаю, если, не дай бог, есть хоть одна портачка – будешь повторять сто раз то же самое на одной ноге, вот здесь, прямо в углу! Понял?! Мустафа начал листать. – Так… смотрим прямо с первой страницы… Ага!.. Вот на десятой пятно от чифиря! – изо всей силы треснул он Тищенко по башке. – А вот на пятнадцатой!.. А вот, на двадцатой!.. А вот, блядь, вся книга покоцана! Вот! вот! вот! – продолжал бить его по темени Мустафа. – Я тебя научу, суку, книги читать! Вот! вот! вот! Очередной читатель выломился так же, как и первый. Его нагнал такой же увесистый пинок. – Ну вот, видишь, Александр, приходится из-за таких козлов нервы портить. Он сел за стол, придвинул список. – Та-а-к… Тищенко… Выписался добровольно… Книгу сдал. Какое сегодня число? – Девятое апреля, кажется. – Так и запишем. Девятое апреля, тысяча девятьсот восемьдесят шестого года. Кто у нас там следующий по списку? В коридоре послышались шаги и голос, напевающий что-то. – Файзулла пришел. Наверняка чего-нибудь пожрать с биржи притащил, – сказал Мустафа и стал собирать бумаги со стола. Отворилась дверь, в проеме выросла фигура Файзуллы с карикатурно выпяченным вперед животом и втянутой шеей, всем видом изображающая Дюжева: – «Всем оставаться на местах!.. Приготовить к добровольной выдаче запрещенные предметы!.. Члены СПП от шмона освобождаются!.. Мустафин – в изолятор!» Файзулла довольно улыбался и кривлялся. – Я же говорю, жратву принес, – сказал Мустафа. Потом повернулся к двери и куражно отчеканил: – «Осужденный Файзулленко! Вы хотите записаться в библиотеку? Только что освободилось два места. Вам надо срочно заполнить анкету!» Файзулла достал из-за спины сверток и, врашая им над головой, дразня и кривляясь, стал припевать фразу из известного фильма на башкирский манер. – Я вам денежки принес… за квартиру за январь… Я вам денежки принес… Мустафа картинно схватил его за шиворот, будто повторяя на бис два только что исполненных номера, и начал, гримасничая, задавать вопросы, сам же на них отвечая: – Фамилия? – Файзулленко! Национальность? – Хохол! В СПП состоишь? – Еще с воли! На Дюжева работаешь? – Еще как! Читателем хочешь стать? – О-о-чень! Он вывернул из рук Файзуллы сверток и, выпихнув его за дверь, крикнул вслед: – На сегодня – свободен! За книгами будешь приходить с салом! – У-у-у, крыса ненасытная… – прогудел из-за двери Файзулла. – Пошли ко мне, Александр. В разгар нашего застолья в дверь резко постучали. Через несколько секунд стук повторился с утроенной силой, и голос из-за двери прокричал: – Откройте! Сколько раз говорил – не запираться! Файзулла!.. Голос был с явным татарским акцентом, неимоверно громкий и противный. – Загидов приперся, завклуб, – констатировал Файзулла. – Сейчас начнет гундосить. – Александр, сиди, не обращай внимания. Он так-то беззлобный – поорет и уйдет, – добавил Мустафа. Открыли дверь. В комнату впрыгнул среднего роста дедушка, весь в черном, обритый налысо, с фуражкой в руке. Он размахивал ею, помогая себе говорить. Повышая тон, задирал ее над головой. Понижая – опускал ниже пояса. – Так… Понятно. Конечно же – едят. С завклубом хер поделятся! – то ли серьезно, то ли в шутку начал он, не обращая на меня ни малейшего внимания. – Конечно, Загидов – старый…. Загидову– скоро на волю… Загидов сало не ест… Загидов – татарин. Зачем ему сало! – Ладно, ладно, Загид-бабай, чего ты разволновался? – хитро похлопал его по плечу Мустафа. – Файзулла, планшеты для замполита сделал? – перешел на деловой тон Загидов. – Давно лежат готовые. Никто не приходит забирать. Не слушая Файзуллу, он пошел вкруговую по комнате, заглядывая за планшеты, в шкаф, по углам, будто выискивая что-то. Он отворачивал стоящие вдоль стен рамы, поднимал что-то с пола, заглядывал под тряпки. Причем как-то бессмысленно, автоматически, бросая вещи, лежащие на самом виду – на подоконниках, на верстаке. Даже в стоящее у входа мусорное ведро заглянул так пристально, будто на дне его лежало что-то ценное. При этом приговаривал: – Конечно, бля… Еще бы, бля… Бардак, бля… Сделав круг, опять очутился у стола. – Из какого отряда? – неожиданно спросил он, повернувшись ко мне. – Как тебе не стыдно, Загид-ата? Не узнаешь самого известного на зоне человека?.. Это Александр Новиков. Я улыбнулся. Загидов неожиданно тоже. Мы одновременно протянули друг другу руки. Знакомство состоялось. – Надо было не закрываться тут. Надо было человека ко мне пригласить, – переходя на добрый тон, начал он выговаривать Файзулле. – Мозги от сала совсем заплыли… мылом. |