Книга "Все объекты разбомбили мы дотла!" Летчик-бомбардировщик вспоминает, страница 89 – Георгий Осипов

— Ну как, Осипов, прорыв наших войск на Севск не намечается? — спросил Стороженко.

Я ответил, что сражение развернулось жаркое и преимущество нашей авиации подавляющее, а о прорыве говорить еще преждевременно.

— О прорыве, вернее о результатах наступления наших войск, узнаем не раньше как завтра из утренней информации с линии фронта, — сказал командир полка.

— Если будет большой успех, то могут информировать и сегодня, — возразил Стороженко.

— Ты, Осипов, береги самолеты. Если будет сильный зенитный огонь, прикажи разомкнуться, да не разрешай Кондрашову висеть со своей эскадрильей у тебя на хвосте, а то он взял манеру летать за ведущей группой почти без интервала, — сказал Бебчик.

По сигналу зеленой ракеты выруливаю на старт. Слева Рудь, справа — бомбардировщик Помазовского. Все самолеты выстроились на старте для взлета звеньями и парами. Бебчик взмахнул белым флажком. Отпускаю тормоза и начинаю разбег. На петле по направлению взлета все самолеты полка заняли свои места в боевом порядке, а перед пролетом Дмитриевска-Льговского к нам пристроились истребители сопровождения. Впереди нас шли на цель две большие группы бомбардировщиков нашей дивизии, а южнее летело на запад несколько групп «пешек».

— В хорошей компании летим, — говорит Желонкин.

— Компания веселая, но так немудрено и столкнуться, — отвечаю штурману и приказываю ему и Черкасову внимательнее следить за воздухом и предупреждать меня о сближении наших самолетов.

— Курс двести восемьдесят, — передает Желонкин.

Поле сражения еще издали бугрилось сотнями разрывов снарядов и пожарами населенных пунктов. Над Севском стоял купол желто-коричневой пыли с черными столбами дыма от горящих автомашин и танков.

— Батареи за Угревичами вижу по вспышкам выстрелов, — сообщает Желонкин.

— Боевой!

— Есть, боевой! — отвечаю штурману.

— Зенитки бьют по замыкающей эскадрилье, — докладывает Черкасов.

Выдерживаю курс, скорость и высоту.

— Бомбы сброшены, разворот, — передает штурман.

На развороте вижу, что артиллерийская батарея противника огонь прекратила. На втором заходе мы без противодействия мощным бомбовым ударом разрушили опорный пункт противника Угревичи.

— Командир, батарея противника за Угревичами снова ведет огонь двумя орудиями, — докладывает Желонкин.

На третьем заходе видим, как «лапотники» Ю-87 под прикрытием истребителей с пикирования бомбят наши войска. Большой соблазн атаковать их, но нельзя. Мы строго регламентированы высотой, направлением полета и разворотами в массированном ударе воздушной армии.

^{Перед боевым вылетом. 1944 г.}

Но наши истребители не упустили возможность и сверху атаковали самолеты противника.

Снова десятки осколочно-фугасных бомб полетели на фашистскую батарею и заставили ее замолчать.

— Два «мессера» атакуют замыкающую эскадрилью, — докладывает Черкасов.

После разворота от цели наши истребители отбили атаку Ме-109-х и, разгоряченные боем, носились вокруг нашего боевого порядка, демонстрируя бдительность.

Заслушав доклад Кондрашова и командиров ведомых экипажей, идем с Желонкиным на командный пункт.

— Сейчас бы пообедать!.. — мечтает Желонкин.

Но обедать не пришлось. Нетерпеливо выслушав доклад о результатах боевого вылета, командир полка приказал немедленно готовиться и в том же составе нанести удар с трех заходов по резервам противника, подошедшим к Угревичам. Летный состав цель знал. Поэтому его подготовка прошла быстро, но задержала дозаправка бомбардировщиков бензином.

Наконец, в 16.00 мы в воздухе и стремя парами Як-1 летим на цель. Около Угревичей за бугром — до пятидесяти автомашин и пятнадцать танков. На первом заходе бьем по скоплению автомашин и танков.

— Накрыли хорошо, машины горят! — радуется штурман.

На развороте вижу, как от скопления вражеских автомашин поднимаются шесть столбов черного дыма.

— Два «фоккера» слева… — доклад Черкасова заглушает очередь из пулемета.

Под самолетом пролетают трассы снарядов, а над нами на большой скорости с разворотом влево проносятся два желто-зеленых истребителя противника. За ними устремляются два наших Як-1.

Приказываю по радио усилить наблюдение за воздухом.

Второй заход выполняем с четырьмя истребителями сопровождения. После внезапной атаки «фоккеров» наши истребители нервно маневрировали около бомбардировщиков, но вступившая в бой пара истребителей не возвращалась. Десятки бомб летят на резервы и оборонительные сооружения у Угревичей. Всю цель заволокло облаком желтой пыли и черного дыма.

На третьем заходе без противодействия наносим удар по той же цели и возвращаемся на аэродром.

Доложив о выполнении боевой задачи, идем в столовую сразу обедать и ужинать. Но есть уже не хочется.

— На третьем заходе зенитки нас совсем не обстреливали. Наверное, у них снаряды кончились, — предположил стрелок-радист Черкасов.

— Если ты еще так прошляпишь «фоккеров», как сегодня, то у истребителей найдутся снаряды и на тебя, и на нас, — ответил ему Желонкин.

— Я до сих пор не пойму, откуда выскочили эти истребители, — смущенно оправдывается Черкасов.

— Когда собьют, понимать будет поздно. Надо внимательнее следить за воздухом, — продолжал прорабатывать Черкасова штурман.

Большое значение в ходе активных боевых действий бомбардировщиков имела воспитательная работа. Летчики, штурманы, стрелки-радисты, прорываясь к целям сквозь вражеский огонь и атаки истребителей, испытывают большие психологические и моральные нагрузки. Полет к цели, преодоление противодействия, удар по противнику, воздушный бой, где каждый дерется за себя и за своих товарищей, требуют высокого духовного и физического напряжения. Поэтому в боевых вылетах так важны пример командира, политработника и беззаветная боевая дружба.

На другой день из информации с линии фронта мы узнали, что на направлении Севска наши войска прорвали первую полосу обороны противника на шесть-восемь километров.

С утра 27 августа, для поддержки ввода в бой и наступления соединений 2-й танковой армии на Севск, нам приказали в течение дня наносить удары по танкам, артиллерии и живой силе противника непосредственно перед наступающими войсками. В первом вылете командир полка приказал мне всем полком с двух заходов нанести удар по артиллерии и автомашинам противника в районе Лененим. При постановке боевой задачи летному составу особое внимание я уделил изучению линии фронта и сигналов ее обозначения для исключения сбрасывания бомб по своим войскам. Чтобы повысить эффективность удара, я приказал сбрасывать бомбы по сигналам ведущих в эскадрильях и звеньях, на самолетах которых летели такие снайперы бомбовых ударов, как Чернышов, Рябов, Черногорский, Полетаев и Тимонин.