Книга Невеста на удачу, или Попаданка против!, страница 16 – Ирмата Арьяр

— Чего тебе надобно, сэр Гринд? — неприязненно спросила матушка Зим.

— Хочу посмотреть, какой гнилой подарочек ты пытаешься пристроить в наш замок.

— Твое ли дело наем слуг? — подняла бровь колдунья.

— Мое дело — все, что касается безопасности моего господина. Я должен проверить твою девку на ведьмовство.

Он еще и маг.

— А что, у графа самого силенок нет? — съехидничала колдунья.

— Будет он возиться со всякой швалью. Тебе меня сначала надо задобрить, ведьма. Без моего согласия не видать этой девке даже места в свинарнике, не говоря уже о замке.

Такой наглости я стерпеть не могла. Вздернула подбородок, процедила сквозь зубы:

— Не знаю, кто вы такой, сэр, но ваше поведение далеко от рыцарского. Я дама, а не девка.

— Дама? — гулко хохотнул грубиян.

— Я думала, ты окривел, Гринд, а ты совсем ослеп, бедняга, — фыркнула матушка Зим. К моему изумлению, колдунья оказалась знакома со светским этикетом и представила нас по всем правилам: — Достопочтенная мэйс Тайра, позволь представить тебе рыцаря Гринда, командующего гарнизоном замка Черного Ворона. Сэр Гринд, перед тобой мэйс Тайра Вирт, дочь рыцаря Симмерса Вирта.

— Мэйс? — переспросил грубиян, словно не расслышал принятое в этом мире обращение к незамужним девушкам. — Она еще и не замужем, в ее-то возрасте?

— Я дала обет Небесам, и мужчины меня не интересуют, — процедила я, выдержав долгий неприязненный взгляд так и не поклонившегося наглеца.

Боги, почему мне так везет на мерзавцев? Если он — командующий гарнизоном, то сможет пакостить мне на каждом шагу. Я еще не принята на работу, а уже нажила врага.

Неизвестно, чем бы закончилось наше противостояние, но в комнату с запоздалым стуком ворвался мальчишка лет двенадцати, служивший посыльным у баронессы, торопливо поклонился и выпалил:

— Матушка Зим, его сиятельство просит вас подняться в кабинет вместе с вашей знакомой, если вам не сложно! Но если вы не можете, я мигом сообщу, и он сам спустится.

— Поднимусь, не рассыплюсь, — проворчала старушка.

Командир гарнизона не стал нас сопровождать. Фыркнув, отправился на улицу, и по всему первому этажу раскатился его бас:

— Седлай коней, живо!

Поднимаясь по лестнице, я тихо спросила у колдуньи:

— За что он меня так невзлюбил?

— Не обращай внимания, он такой со всеми женщинами с тех пор, как его молодая жена сбежала с бывшим секретарем Ворона.

— Я ее понимаю, от такого чудовища не грех сбежать. Их не нашли, надеюсь?

— Нашли и казнили. Ее за прелюбодеяние, а секретаря за предательство. Ворон такого не прощает.

Меня передернуло. Ну и нравы тут. Средневековье какое-то. Мракобесы. И зачем я по доброй воле лезу в гнездо убийц?

Следуя за мальчиком, мы поднялись на второй этаж, свернули в правое крыло.

Боги мои, я тут всего один день не была, а такое впечатление, что полжизни прошло. Да я вообще другим человеком стала! Это входит в привычку.

Резные двери кабинета распахнулись, и настроение упало ниже нулевой отметки: наглый гость по-хозяйски устроился в моем любимом кресле за моим любимым столом у окна. А ведь в огромном кабинете, совмещенном с библиотекой, был вполне солидный рабочий стол, похожий на бильярдный — большой, массивный, на львиных лапах, со столешницей, обитой зеленым сукном. За ним любил работать отец Тиррины. Но граф Орияр — а именно он, без сомнения, сидел к нам спиной — выбрал изящный ореховый столик и что-то быстро писал.

Мой опекун стоял в двух шагах, не смея присесть. Лицо его было покрыто нервными красными пятнами, нижнюю губу он досадливо прикусил и в целом выглядел как нашкодивший и побитый бульдог.

— Подписывайте, барон. — Граф, не обращая на нас внимания, хотя сопровождавший нас мальчишка доложил о нашем прибытии звонко и громко, подвинул к краю стола, поближе к Ирвину Гинбису, лист бумаги и магическое чернильное перо.

Опекун подошел на негнущихся ногах и, скрипя зубами, подписал документ, даже не читая. Видимо, содержание было ему хорошо известно. Отшвырнул перо и отвернулся. Видно было, что он старается держать себя в руках то ли из-за посторонних, то ли из страха перед некромантом. Граф, скрестив на груди руки, заявил:

— Даю вам два часа на сборы, барон.

— Это невозможно! Это… слишком мало. Моя матушка…

— Повторять не буду, — оборвал его некромант. — Что успеете собрать за два часа, с тем и уедете. Три года назад вы явились сюда с двумя саквояжами.

— Я буду жаловаться королю!

Мы с колдуньей изумленно переглянулись. Что тут вообще происходит?

— Жалуйтесь, — великодушно дозволил граф Орияр. — Как только вы раскроете рот, король получит всю информацию о ваших преступлениях. А теперь вон отсюда, и постарайтесь не попадаться мне на глаза. И еще, барон, я отлично знаю каждую вещь в этом доме. Мои люди проследят за вами. Если что-то пропадет из того, что принадлежало семье Барренса и лично леди Тиррине, я вас из-под земли достану. Понятно?

Развернувшись на каблуках, мой опекун выбежал из кабинета, едва не сбив меня с ног, я еле успела отскочить к стеллажу.

А когда, проводив его спину ошалелым взглядом, повернулась к узурпировавшему мое кресло графу, встретилась с совершенно спокойными, даже смеющимися серо-голубыми глазами.

— Прошу меня простить, достопочтенные, — поднялся и слегка склонил голову Черный Ворон его величества, указывая на ряд стульев у стены. — Присаживайтесь.

— Что это такое было, сиятельство? — ворчливо спросила матушка Зим, усаживаясь на стул. Глаз ее упорно косил на подписанный бароном документ.

— Ах это… Я только что купил у барона Гинбиса этот дом и прилегающую к нему землю.

Что?! Я едва не выдала себя, но вовремя прикусила язык и потупила взгляд.

А вот матушка Зим издала странный клокочущий звук, и граф, метнувшись к стоявшему на зеленом столе графину, плеснул воды в высокий серебряный кубок и подал его колдунье.

А я вполглаза рассматривала бывшего жениха. М-да, Тома… И зачем сбежала, спрашивается? Красавчик же.

Ничего особо зловещего и ужасного не было в этом молодом аристократе, кроме черного цвета одежды, серебряных перстней-артефактов с крупными черными и рубиновыми камнями и выгравированными на них пентаклями, черепами и еще какими-то знаками. Подумаешь, парень слегка увлекается готикой. У каждого свои тараканы.

А черты лица у него тонкие, породистые, слегка испорченные скептической складкой в уголках губ. Нос крупноват, зато прямой и тонкий. Подбородок решительный. Глаза красивые, умные, но чересчур холодные. Изменчивые, как снег. Волосы черные, густые. Так и хочется стянуть удерживающий их ремешок и посмотреть, как они рассыпаются антрацитовыми перьями по широким загорелым плечам.