Онлайн книга «Артемида»
У отца был кухонный уголок с настоящей плитой, где горел настоящий огонь. Одно из преимуществ житья в помещении, специально оборудованном против пожаров. Это куда лучше, чем микроволновка. Хотя, если вы думаете, что наличие настоящей плиты означает вкусную еду, вы ошибаетесь. Отец старался как мог, но «месиво» — оно месиво и есть. Готовя из водорослей, особо не развернешься. Одна вещь в комнате оказалась мне незнакомой. Вдоль задней стены от пола до потолка шла метровой ширины полоса металла. Причем шла не вертикально, а под углом. Навскидку я предположила, что угол составлял от двадцати до тридцати градусов. Я указала на новшество: — А это что еще за хрень? Отец мельком глянул на металлическую полосу: — Это одна штука, которую я давно обдумывал. — Для чего это нужно? — Сообрази сама. Черт, если бы мне давали жетон каждый раз, когда я слышала от него эту фразу… От него никогда нельзя было добиться прямого ответа — все должно было служить обучающим примером. Отец скрестил руки на груди, наблюдая за мной, как делал это сотни раз в прошлом, задавая мне разные загадки. Я подошла к стене и потрогала металл. Держится крепко, само собой, отец никогда ничего не делал спустя рукава: — Листовой алюминий два миллиметра толщиной? — Правильно. — Значит, ему не нужно выдерживать боковую нагрузку.. Я провела пальцем по линии соединения металла со стеной и почувствовала крохотные бугорки под пальцами через каждые двадцать сантиметров: — Точечная сварка? Вроде ты обычно так не делаешь… Он пожал плечами: — Не знаю, может, это была глупая мысль. Я пока еще не решил. Наверху, в нескольких сантиметрах от потолка, к металлу были приварены два крюка: — Ты собираешься что–то сюда повесить? — Правильно. Но что? Я обвела взглядом металлическую полосу: — Секрет в странном угле наклона… у тебя есть угломер? — Я подскажу, чтобы зря не возиться, — сказал отец. — Угол отклонения от вертикали составляет двадцать два и девять десятых градуса. — Ага… — я задумалась, — Артемида находится на долготе двадцать два и девять десятых… Ясно. Я поняла, зачем эта штука. Я повернулась к отцу: — Это для молитвы. — Верно, — ответил он. — Я называю это «молельная стена». Луна постоянно обращена к Земле одной стороной. Так что, хотя мы находимся на орбите Земли, с нашей точки зрения, Земля не движется. Точнее, технически говоря, она немного колеблется благодаря лунной либрации, но лучше вам не забивать себе голову этими пустяками. Короче, Земля неподвижно висит в небе. Она вращается вокруг своей оси и проходит разные фазы, но она не двигается с места. Наклонная металлическая полоса указывала на Землю, чтобы отец мог обратиться лицом к Мекке во время молитвы. Большинство мусульман здесь обычно просто поворачивались лицом на запад, что мой отец и делал всю жизнь. — А как ею пользоваться? — поинтересовалась я. — Тебе же понадобятся какие–то ремни? Ну, в смысле, стена же почти вертикальная. — Не говори чушь, — отец приложил ладони к «молельной стене» и наклонился. — Вот так, все легко и просто. Это куда больше в соответствии с Киблой [17], чем просто поворачиваться на запад на Луне. — По–моему, это просто глупо. Пап, ты же не ожидаешь, что мусульмане в Австралии пророют дыру в земле и будут смотреть вниз. Думаешь, Мухаммед оценит? — Эй, — резко заметил он, — если ты не практикуешь ислам, тебе не стоит обсуждать пророка. — Хорошо, успокойся, — я показала наверх. — А крючья зачем? — Сама подумай. — Опять ты… — проворчала я и добавила: — Для молитвенного коврика? [18] — Верно, — отец подошел к столу в кухонном уголке и уселся на один из стульев. — Я не хотел дырявить свой обычный коврик, так что заказал другой с Земли. Его привезут через несколько недель. Я присела к столу, за которым столько раз обедала в детстве и юности: — У тебя есть номер накладной? Я могу сделать так, что ты получишь его быстрее. — Спасибо, не надо. — Пап, в этом нет ничего незаконного, я просто попрошу кое–кого. — Спасибо, но не надо. — Он слегка повысил голос. — И не будем об этом спорить. Я скрипнула зубами, но промолчала. Пора сменить тему разговора: — У меня странный вопрос: ты слышал когда–нибудь о штуковине под названием ЗАФО? Отец вопросительно приподнял бровь: — Это вроде какая–то древнегреческая лесбиянка, разве нет? — Нет, ту звали Сафо [19]. — Да? Тогда не знаю. А что это такое? — Понятия не имею, — призналась я. — Просто увидела случайно название и заинтересовалась. — Ты всегда отличалась любопытством. И всегда умела находить ответы на любые вопросы. Может, тебе стоило бы хоть иногда использовать свои недюжинные таланты для чего–то полезного? — Папа… — Нотка предостережения прозвучала в моем голосе. — Хорошо, — он сложил руки. — Стало быть, тебе нужно сварочное оборудование? — Ага. — В прошлый раз, когда ты пользовалась моим оборудованием, все закончилось не слишком хорошо. Я застыла, стараясь не отводить взгляд, но не смогла себя пересилить и опустила глаза. Отец сказал уже более мягким тоном: — Извини. Мне не стоило этого говорить. — Ты прав, — ответила я. Повисло неловкое молчание. Что–что, а это искусство мы за многие годы освоили в совершенстве. — Ну ладно… — неловко начал отец, — так что тебе нужно? Я постаралась сосредоточиться, потому что у меня не было времени на то, чтобы чувствовать себя виноватой: — Мне нужна горелка, пара баллонов с ацетиленом, кислородный баллон и маска. — А как насчет неона? Я смущенно поморщилась: |