Онлайн книга «Артемида»
— Спасибо. Продолжая размеренно вести резак вдоль воображаемой линии, я прорезала круг диаметром в метр. Я слегка скосила боковые поверхности, чтобы легче было вытащить вырезанный кусок. — Мы чуть запаздываем по времени, — сказал Дейл. — Поняла, — ответила я, но продолжала работать с той же скоростью. Я и так работала на пределе. Попытка ускорить процесс привела бы только к тому, что шов был бы испорчен и в результате времени ушло бы еще больше. Наконец круговой разрез был завершен и вырезанный кусок металла наклонился вперед. Я выключила горелку и отскочила назад, как раз когда серый реголит лавиной высыпался в убежище. Я сбросила сварочную маску и плотнее прижала респиратор к лицу. Мне чертовски не хотелось вдохнуть лунную пыль. Предпочитаю обходиться без острых шипастых частиц в легких. Глаза начало щипать и я моргнула от боли и накатывающихся слез. — Ты в порядке? — спросил Дейл. Из–под респиратора мой голос звучал приглушенно: — Надо было надеть очки. Я потянулась было протереть глаза, но Дейл быстро схватил меня за руку: — Не трогай! — Ты прав. Единственное, что еще хуже, чем острые песчинки в глазах, — это втереть их поглубже. И все равно, я с трудом подавила желание протереть глаза. Пришлось подождать, пока пыль осядет. Наконец, чувствуя, как горят глаза, я сделала шаг к прорезанному отверстию. И взвизгнула, больше от неожиданности, чем от боли, когда вокруг меня вдруг посыпались искры. Дейл проверил свой дисплей: — Осторожно. Здесь почти нулевая влажность. — Почему? — Понятия не имею. Я сделала еще шаг и получила еще одну порцию статического заряда: — Ах ты черт! — Ты вообще слушаешь, что тебе говорят? — спросил Дейл. — Вот дерьмо, — проворчала я, указывая на кучу реголита, которая продолжала медленно нарастать перед отверстием. — Это из–за дробленой породы между оболочками. В городе воздух увлажняют, но в этих отсеках он абсолютно сухой. — Почему? — Вода стоит дорого и к тому же вызывает коррозию. Зачем она нужна внутри оболочки? Дробленый грунт практически высосал всю влагу из воздуха. Дейл отцепил емкость для хранения водяного запаса скафандра, открыл ее и достал на четверть полный пластиковый пакет. Он надорвал угол и сжал пакет пальцами. Просто удивительно, как ловко РБП-мастера умеют работать, несмотря на массивные перчатки скафандра. Дейл направил струйку воды мне в лицо. — Какого черта?! — Открой глаза и не отворачивайся. Я послушалась. Сперва это было нелегко, но облегчение наступило сразу, как только он промыл мне глаза. Потом он обдал водой мою одежду, руки и ноги. — Ну, что, полегчало? Я стряхнула капли воды с лица: — Да, лучше. Импровизированный конкурс «мокрая майка» должен был на какое–то время защитить меня от разрядов статического электричества. Разумеется, пыль моментально налипла на мокрое тело и одежду и я вся покрылась противной серой грязью. Конкурс красоты я точно не выиграла бы, но так было гораздо удобнее работать. Следующий этап плана: мне нужно было выгрести всю породу из отсека и добраться до датчика давления и, самое главное, до внутренней оболочки. Я дотронулась пальцем до капсулы наушника: — Свобода, отец, я выйду на связь через какое–то время, а сейчас буду просто копать грунт. — Мы будем ждать, — ответил Свобода. Я отключила связь и повернулась к Дейлу: — Помоги копать. В ответ он протянул мне лопату: — Все люди делятся на две категории: те, кто в РБП-скафандре, и те, кто копает. Я насмешливо фыркнула: — Во–первых, если уж мы начнем разыгрывать сцену из «Хороший, плохой, злой», так это я буду Клинтом Иствудом, а не ты. Во–вторых, давай шевели своей ленивой задницей и помогай! — Вообще–то, я должен быть готов в случае чего тащить твою задницу в луноход. — Он снова протянул мне лопату. — Так что примирись с участью Илая Уоллака и начинай копать. Я застонала и взялась за лопату, понимая, что это надолго. — Не забывай, мы уже отстали от графика, — заметил Дейл. — Забудешь тут. Приблизительно в это же время Боб. как обычно, вел себя, как последняя заноза в заднице, с той разницей, что в этот раз он вел себя так не по отношению ко мне, а в моих интересах. Меня при этом, само собой, не было — я как раз откапывала грунт из отсека. Но мне потом рассказали, как все происходило. Из олдриновского Порта в плавильный цех шла отдельная железнодорожная ветка, принадлежавшая «Санчез Алюминий». Три раза в день двадцать четыре рабочих садились в вагон и направлялись на работу в плавильный цех. Ехать надо было всего один километр, и вся поездка занимала несколько минут. После чего рабочие с предыдущей смены тем же поездом возвращались в Артемиду. Мой маленький саботаж должен был совпасть с пересменкой, но я отставала от графика. Мне необходимо было попасть внутрь цеха до того, как прибудет поезд со следующей сменой. А я еще даже не прорезала внутреннюю оболочку. Рабочие «Санчез Алюминий» сгрудились на платформе перед поездом, который уже состыковался со шлюзом и ожидал пассажиров с открытым входным люком. Стоявшая перед люком женщина — водитель поезда достала Гизмо, чтобы проходящие в вагон рабочие могли оплатить проезд. Да, именно так: «Санчез Алюминий» брала со своих рабочих плату за проезд до места работы. Подлянка прямиком из 1800‑х в духе незабвенных «магазинов компании» [43]. Боб подошел к кондуктору и накрыл рукой экран ее Гизмо: — Подожди–ка, Мирза. — Боб, в чем дело? — спросила она. — Мы осматриваем грузовой шлюз на предмет утечки воздуха. Согласно правилам безопасности, пока идет осмотр, другие шлюзы в Порту использовать нельзя. — Шутишь? — удивилась Мирза. — А в другое время нельзя это сделать? — Извини. Мы обнаружили какую–то аномалию, нужно все проверить перед завтрашним прибытием корабля. — Господи боже, Боб, — Мирза указала на собравшуюся толпу. — Здесь двадцать четыре человека, которым нужно на работу. А в цеху еще двадцать четыре, которые хотят домой. |