Онлайн книга «Шпионы тоже лохи»
|
– Миля, но она же на него нацелилась не просто переспать, а увести! – Да обломается! – Милечка, откуда такие словечки? – сквозь слезы улыбнулась Марта. – Из телевизора, откуда ж еще. Так послушай, что я тебе скажу. Ну допустим, переспит он с ней, плоть, знаешь ли, слаба, а потом вернется домой, а там жена, любимая, спокойная, нежная, умная. И он подумает: какого черта я связался с этой бабой? Стыдно, нехорошо. За что мне обижать мою маленькую? И на этом все закончится. Поверь моему опыту! А если станешь уличать его в измене… – Уличишь его, как же… С его-то опытом. – Тогда что? Одни подозрения? Этого мало! И вообще, если любишь его и хочешь сохранить брак, то… – То молчи в тряпочку? – Вот именно! Ты пойми, если он захочет уйти… – То все равно уйдет, да? – Конечно, только не захочет он. Он тебя по-настоящему любит. Он мне говорил. – Что? Что он вам говорил? – Только пообещай, что не выдашь меня! – Клянусь! – Чем клянешься? – Мишиным здоровьем! – Серьезно! Так вот он мне как-то признался, что возит с собой коробочку с твоим носовым платочком, который регулярно смачивает твоими духами, иначе, говорит, заснуть не может. Так при чем тут какая-то влюбленная писательница? – Это правда, Милечка? – Думаешь, я способна такое выдумать? Он тогда выпил, расчувствовался… Ох, как ты просияла, моя девочка. – Да… это здорово… Это о многом говорит. И черт с ней, с этой Аллой! – Вот и умница! Всю обратную дорогу Марта думала о том, что ей сказала Милица Артемьевна. Неужели это правда? Войдя в квартиру, она первым делом полезла в элегантную дорожную сумку Боброва, нарушив тем самым собственное непреложное правило – никогда не обыскивать вещи мужа. И в боковом кармане сумки действительно нашла не коробочку, а изящную визитницу, где лежал платочек, весь пропахший ее духами. С ума сойти! Конечно же, она расплакалась. Господи, как хорошо, как я его люблю! И никакие длинноногие стервы мне не страшны! И богатое воображение Марты сразу подкинуло такую картинку: Миша все же не устоял, трахнул эту длинноногую, а потом сказал: извини, я иначе не усну, достал Мартин платочек, положил на подушку и… Накося выкуси, Алла! И Марте стало легко и хорошо. Бобров вошел в квартиру и сразу направился на кухню. – Привет, маленькая! Стряпаешь? – Да! Ты голодный? – Как волк! – Садись, буду кормить! Как она любила его кормить! – Ты сегодня веселая. А то в последнее время тебя как будто что-то тревожило, да? – Нет, просто погода была гнусная, а сегодня солнышко… И с Милей так хорошо поговорили, она чудесная… – Да, она чудесная, – улыбнулся Бобров. – А ты потрясающе готовишь. …А утром позвонила Ирина. – Мартышка, ты прости, мы не придем. – Что случилось? – Да Петьке ночью стало плохо, «скорую» вызывали… Гипертонический криз. – Он в больнице? – Нет, не пожелал, дома лежит. – Господи, бедный… Ир, спроси, может, я приеду, чахохбили его любимое привезу, а? – Спрошу. Подожди! Нет, Мартышка, говорит, у него сил нет. Но, по-моему, притворяется, – с раздражением произнесла Ирина. – Ир, это он из-за Миши? – Нет, просто капризничает. А знаешь что, давай я одна к вам приеду. Примете? – Господи, Ирка! – А мама с ним побудет! Она обожает зятя, а я устала от него… Уж извини. – Понимаю. Приезжай, будем рады! – Я тебе подарки привезла. И вообще соскучилась. – Ждем! А чахохбили я для него все-таки отложу в баночку! – Отложи! Бобров сидел с какими-то бумагами. – Миш, Ира одна придет, Петька заболел. – Ну, судя по тому, что Ира придет, болезнь скорее всего называется аллергия на Боброва. – Нет, у него был гипертонический криз, «скорую» вызывали, а с ним побудет Ирина мама. – Ну допустим, – усмехнулся Бобров. – А Ирину я рад буду видеть. После обеда Бобров дал дамам возможность пообщаться с глазу на глаз. – Я, наверное, уйду от Петьки, – заявила вдруг Ирина. – Не могу больше, сил моих нет. Знала бы ты, во что он превратился… Чистый псих! – Ирка, что ты говоришь! – Знаешь, там всем было тяжко в последнее время, но такого, как с Петькой, по-моему, ни с кем не происходило. У него буквально развилась мания преследования. – Ир, у тебя кто-то есть? – Ты имеешь в виду мужика? Нет у меня никого, но я устала быть понимающей мудрой доброй женой. Устала, понимаешь? Мне ведь там не легче, чем ему было, я и свой груз волокла из последних сил, и еще он на меня все переваливал… – Ирка, вам обоим надо отдохнуть как следует. А Петьке еще и лечиться. Может, ему лечь в клинику неврозов? – Ха, ляжет он, как же! Думаешь, мне его не жалко? Жалко, конечно, все-таки уже двадцать лет вместе… Но сил моих больше нет! Хоть бы он бабу какую завел, может отвлекся бы, встряхнулся… – Ты серьезно? – Серьезнее не бывает. – Могу устроить, – засмеялась Марта. – Что устроить? Бабу? – Именно. – Объясни толком! – Ир, ну я так… сболтнула… – замялась вдруг Марта. – Нет, говори конкретно, что ты имела в виду. – Понимаешь, я встретила тут одну свою бывшую одноклассницу. Она была когда-то по уши влюблена в Петьку, а он на нее даже не глядел. – Ну и что? – Он для нее до сих пор идеал мужчины! – Знала бы она… – горько усмехнулась Ирина. – А впрочем… И что она собой представляет? – Она очень красивая, бизнес-вумен, принципиальная холостячка, говорит, хомут ей шею трет… – Да? Как интересно! Хомут шею трет… А что? Это можно… Романчик на стороне может оказаться хорошим лекарством. – И ты не ревновала бы? – Думаешь, мне впервой? Знаешь, сколько его романчиков я пережила? – Господи, Ирка! – заплакала Марта. – Мартышка, где в тебе столько слез помещается, такая маленькая, хрупкая, а слез… – Ничего не могу с собой поделать. Я уж пытаюсь сдерживаться, не выходит. Я не плачу только, если очень разозлюсь. – А ты умеешь злиться? |