Онлайн книга «"Скажи мне, что ты меня любишь...". Письма к Марлен Дитрих»
|
[Штамп на бумаге: «Отель „Амбассадор“»] MDC 67–69 Милая, сердечное тебе спасибо! Если бы ты опять сварила для меня — завтра — горшок вкуснейшей говядины в собственном соку, думаю, я был бы спасен. Я набрал вес и должен отныне сам собой заниматься, потому что могу употреблять в пищу «бройлерное» и заказывать сюда разные блюда. Тысячу раз благодарю и обнимаю… Р.
Марлен Дитрих из Нью-Йорка (04.04.1949)
Эриху Мария Ремарку в Нью-Йорк [Штамп на бумаге: «Отель „Плаза“»] R-C 3B-51/005 Моя скороварка сломалась, поэтому так поздно. Целую. Пума.
Поверни крышку вправо и сними. Положи туда оставшийся у тебя рис и все вместе подогрей. Целую. Эрих Мария Ремарк из Нью-Йорка (предположительно 17.04.1949)
Марлен Дитрих в Нью-Йорк; Отель «Плаза» [Штамп на бумаге: «Отель „Амбассадор“»] MDC За Спасибо большое
За питье и жаркое —
И с наилучшими пожеланиями на Пасху
От Альфреда и Равика
Роза, мимоза, гвоздика
Отцвели и поди-ка!
А моя любовь не шутка,
Имя ей — незабудка!
Альфред
Марлен Дитрих из Нью-Йорка (предположительно 17.04.1949)
Эриху Мария Ремарку в Нью-Йорк [Штамп на бумаге: «Отель „Плаза“»] R-C 3B-51/006 Любовь моя, вот говядина без единой жиринки в собственном соку: мясо можешь съесть или выбросить. Главное — соус. Пасхальные поцелуи и спасибо за майские колокольчики. Я постираю вещички «бэби» и пойду к детям. Твоя пума.
Эрих Мария Ремарк из Нью-Йорка (предположительно 18.04.1949)
Марлен Дитрих в Нью-Йорк, Отель «Плаза» MDC 574 Наилучшие пожелания на Пасху от целого ряда людей, — от старика со светлячками в бороде, от Равика, который все еще с ужасом думает об Альберте Хайдерне, — и от Альфреда, который не знает, когда именно его призовут в армию… Эрих Мария Ремарк из Порто-Ронко (после 1950 г.)
Марлен Дитрих MDC 139 Очаровательнейшая, сейчас ночь со всеми ее звездами, с огнями из деревенских домов, плывущими по озеру, с хвостом Млечного Пути, протянувшимся через все небо, словно дым из труб далекого парохода чудовищных размеров… …полнота жизни! Ее ширь, в которой сердце потягивается, как кошка, — и золотое лето, смерть и воскресение и все остальные вопросы, сводящиеся в конце концов к одному… В Европе никогда не было лучше, чем теперь, — американцы торопливо удалились восвояси, никакой опасностью как будто не пахнет, и, как всегда, каждый день — подарок. Особенно с тех пор, как слово «опасность» написано не вдоль гор, а поперек и над ними, — часы становятся округлыми, как раковины, из которых слышны звуки мироздания; все говорят, либо понизив голос, либо усилив его, и смотрят на тебя в отчаянии и с восторгом в глазах, как перед космической катастрофой, перед концом света… Камни переговариваются, листья откровенничают, тычинки красуются, муравьи игнорируют корейский вопрос, молоденькая кошечка парит в танце над коврами, светлячки сами себе электростанция, а мухи-однодневки, завтра мертвые, любят друг друга в свете свечи на террасе, они — символы в чистом виде, потому что у них нет приспособлений для пожирания и переваривания пищи, и это — кратчайшая трепещущая жизнь; мохнатые ночные бабочки пробиваются сквозь ночь, как торпеды, озеро бормочет со сна и подмигивает, из него вылетают рыбы, и, как всегда, Бог — в деталях… Пусть наш привет через горы долетит до тебя, унесенная от нас! Ника, натирающая полы, куда ты подевалась? Бог в деталях… В человеке тебе принадлежит только то, что ты в нем изменил… О-о, ты угорь! Пьяненький, за салатом с огурцами, увертливый, — но ведь и прокопченный… Привет из-за каменного стола. Р.
Эрих Мария Ремарк из Порто-Ронко (1950 г.)
Марлен Дитрих MDC 005–006 Ангел, ящики моего письменного стола хранят множество твоих фотографий; некоторые из них я как раз просматривал, немало красивых и очень удачных; среди них я обнаружил вот этот снимок и — как-то вдруг — посылаю тебе твою же фотографию. Аскона, Пьяцца. Как приятно было услышать твой голос — через моря и вопреки бурям, — когда Орион стоял над горами, а молодой месяц отражался в озере. Розы, примулы и снежные колокольчики здесь цветут, но у счастья, как всегда, нет множественного числа, а боль не знает национальности. Мягкое рококо парадоксов! Когда глаза затуманены, Пантеон покажется сараем, и только сердце определяет наш кругозор в жизни. Сердце, колыбель и гроб. Но есть ведь и сердце на двоих! Пламя, радуга над пропастью, по которой уверенно, как все лунатики, могут перейти только влюбленные. Двенадцать лет назад я сидел здесь, писал книгу и еще много писем, и иногда ты звонила мне из Голливуда. Как это могло пройти? И как это может быть, что наша жизнь проходит? Марлен Дитрих из Нью-Йорка (штемпель на обратной стороне конверта: 09.02.1950)
Эриху Мария Ремарку в Нью-Йорк [Штамп на бумаге: «Отель „Плаза“»] R-C 3B-51/011 Милый, это рецепты на витамины. Сейчас уезжаю Тысяча поцелуев Пума
Марлен Дитрих из Нью-Йорка (23.06.1950)
Эриху Мария Ремарку в Порто-Ронко [Телеграмма] R-C 3B-51/012 tried to reach you all afternoon and evening wish you happy birthday only because I love you I wont tell you that I wish you were here in this forsaken town puma
[80]
Эрих Мария Ремарк из Порто-Ронко (почтовый штемпель: 05.07.1950)
Марлен Дитрих в Нью-Йорк, Отель «Адамс» |