Книга Практическая работа по обитателям болота, страница 52 – Александра Черчень

– Зашибись у нас праздничек, – неразборчиво пробормотал Феликс, делая очередной глоток вина. – Айлар, а дай сигару.

– Тебе расслабляющее или тонизирующее? – безрадостно спросил Мастер Смерть, доставая портсигар из внутреннего кармана неизменного багрового плаща.

Кикимор заверил друга, что желает расслабиться, и его немедленно угостили. Теперь возле окна стояло уже двое курильщиков-алкоголиков.

– Весело вы, – присвистнул Лель и спросил: – В чем дело? Если причины страданий Феликса я знаю, в случае со Смертью могу догадаться, что его таки послала Настя, то Шадир… у вас же с нагой все отлично было!

– Было, – мрачно кивнул Шадир. – Пока она не узнала, кто я.

– А кто ты у нас? – с деланым изумлением протянул шут, за что удостоился мрачного взгляда рыжего казначея.

– Лель, я тебя убью.

– До вискаря или после?

– Во время, чтобы не портить послевкусие! – рявкнул в ответ Шадир.

– Злой, – спокойно сделал давно очевидный вывод блондин. – Ну ладно, тебя сейчас доставать себе дороже, а потому…

Шут обратил свой взор на стоящих у окна Айлара и Кика.

– Сам расскажу, – устало выдохнул Мастер.

– Клево, – довольно прищурился Лель, ввернув услышанное некогда от Юльки слово.

– Не совсем. Итак, вчера я по твоему совету все же решил наконец-то поговорить с Настей.

– И рассказал, что ты от нее без ума с того самого момента, как она швырнула в тебя туфлей, и это состояние только усугублялось проживанием под одной крышей?

– Примерно так. Реакция была странная. Сначала она обрадовалась, и я даже под шумок успел ее поцеловать, а потом… потом ей вдруг пришла в голову крамольная мысль, что я ее все это время обманывал! Но боги, ведь невероятно сложно сказать женщине, которую любишь, что ты – это ты, когда одну твою ипостась она нежно обожает, а вторую терпеть не может!

– Тебя опять попросили иначе как пауком пред светлы очи не появляться… Лариш Айлар Тис?

– Меня вообще в любом виде попросили не появляться, – мрачно сказал Смерть, забрал у Феликса бутылку и приложился к горлу. Проглотил, поморщился и с чувством сказал: – Какая гадость!

– Абсент, – поделился информацией о содержимом бутылки болотник. – Чистый.

– Чуде-е-есно, – угрюмо фыркнул Шадир и с усмешкой, совершенно невоспитанно ткнул пальцем в Феликса. – Мало нам зеленых человечков, сейчас еще и зеленая фея нагрянет.

Кикимор так же совершенно невоспитанно выразил свое мнение о неполиткорректности казначея. Обмен любезностями затянулся.

Прервал его, как ни странно, шут, который глубокомысленно сказал, что еще немного – и они подерутся. И, во-первых, бить начальство – моветон, а во-вторых, ходить к своим дамам с фонарем под глазом тоже как-то некрасиво.

– Кстати про дам. Мы же потому и собрались!

Блондин обвел взглядом печальную троицу и совершенно вульгарно заржал.

– Да-а-а-а… Как понимаю, вы сейчас станете думать великую думу «как вернуть бабу наименьшими усилиями?»

– Мы? – сразу уловил ключевое слово Айлар. – Стало быть, ты, как главный дамский угодник, который может расположить к себе самую обиженную женщину… не станешь нам помогать?

– Мужики, поймите правильно! Если бы вопрос стоял о каких угодно дамах – да не вопрос! Но затык в том, что все эти девочки – мои подруги… и я из женской солидарности не могу их предать! Я вообще должен априори считать, что вы поганцы и мерзавцы. И так отступаю от правил – пью тут с вами.

– Ты нас раздражаешь, – выразил всеобщее мнение Феликс.

– Я удачно совмещаю, – не согласился с ним Лель.

– Скажи, дорогой мой сволочной друг, как у тебя вообще язык повернулся пригласить Юлю пожить у тебя?!

– Отлично повернулся, – заверил ни капли не страдающий от угрызений совести шут.

– Ладно ты-то… тебя я давно знаю, – чуть заплетающимся голосом продолжил кикимор. – Но она! Как она могла согласиться?!

– Потому что ты подлец, а я молодец, – любезно просветил приятеля Лельер. – При таких раскладах удача на моей стороне.

Посиделки затянулись на полночи. Такого расслабляющего отдыха первые лица болотного государства не позволяли себе уже очень давно, а потому от души наслаждались процессом, периодически прерывая эти рассуждения о женщинах вообще и некоторых конкретных в частности. Периодически то одного, то другого заносило в сторону философствований о пользе холостячества, но надолго они не затягивались. Любовь – коварная штука. Не щадит.

Тот же день, в доме на улице Пропавшего Рассвета

День у меня прошел неплохо. Привезли вещи из дома Феликса, но их было на удивление мало. Всего лишь пара смен одежды и несколько смен белья – дорожная сумка, а не чемодан! Я уж было решила заподозрить болотника в жмотстве, но вовремя откопала на дне маленького чемоданчика письмо.

Я глупо заулыбалась и прижала бумагу к груди. Мой Кии-и-ик.

Так, Юля, не расплываться!

Честно попытавшись скинуть с себя любовную пелену, которая становилась все плотнее, но не особо преуспела в начинании. Забив на это заведомо проигрышное занятие, я быстро переоделась, привела себя в порядок и, захватив сумочку с документами, отправилась сначала в банк, а после в департамент переселенцев изучать свои права и обязанности.

В последнем мне удивились. Сначала тому, что я так поздно сподобилась прийти, а после, выяснив, что мне таки назначали риалана, – тому, что он мне все не рассказал. Было неловко. Но, засунув свои неудобства куда подальше, я все же настояла на консультации и не пожалела.

В общем-то, в Малахите переселенцам жилось хорошо. Пособие, подъемные, да и в дальнейшем государство еще пять лет опекало своих новых граждан. Эх, у нас бы так о людях заботились!

После прогулки по различным инстанциям я не на шутку утомилась, все же бюрократы есть бюрократы – в любом из миров! Вымотанная и проголодавшаяся, присела пообедать в первом попавшемся кафе под открытым небом. Кстати, интересно, как называются такие места на местном диалекте? Раз «автоматический переводчик» нашел аналог этого слова в моем словарном запасе.

Перекусив вкуснейшей рыбкой и выпив чаю, я направила свои стопы домой. Едва по привычке не ушла к Феликсу, но вовремя опомнилась и все же пошла к холостяцкому оплоту Лельера.