Книга Практическая работа по обитателям болота, страница 73 – Александра Черчень

– Ты мне даже кольцо по-божески не подарил, – насмешливо фыркнула я, поворачивая перстень на пальце и не уставая подкалывать любимого на эту тему.

– Могу забрать и повторить на бис.

– Ну уж нет! – Я покрепче сжала ладонь на пальце с перстнем. – Зато будет что жабонятам потом рассказать!

– Ты уже планируешь жабонят? – хмыкнул Кик, обнимая меня за талию и прижимая ближе.

– Скорее, не исключаю, – туманно и обтекаемо ответила я, чтобы хоть как-то отвлечь Кика от предшествующего детям процесса, который, судя по прикосновениям, занимал главенствующие позиции в голове кикимора. – Кстати, милый, ты так и не рассказал, каким образом отобрал у Минавель то кольцо и избавился от печати.

– А должен был? – улыбнулся мне Ла-Шавоир и наставительным тоном закончил фразу: – Некоторые битвы, моя дорогая, в том, чтобы их освящали в сагах и балладах, не нуждаются. Ну и будем честны, я сделал это не без посторонней помощи, стало быть, победа не вчистую моя. А о таких я рассказывать не люблю.

Поняв, что откровенничать кикимор не будет, я только вздохнула, но позволила увлечь себя разговором на нейтральные темы. Кик живо рассказал про общую обстановку в Кален-Заре, краткие вести из Аквамарина и Охры и, конечно же, самочувствие Лельера, который после возвращения в человеческий облик переехал в свой дом.

– Кстати, мы недалеко от улицы Пропавшего Рассвета, – повертел головой Кик, определяя наше местоположение. – Если хочешь, давай зайдем в гости.

– А это вежливо, вот так без предупреждения? – усомнилась я, но все же повернула в нужную сторону.

После того как Лель вернулся домой, мы почти не виделись, и это огорчало.

– Ну, не все же ему к нам вламываться, – рассмеялся Феликс, уверенно шагая по темно-зеленой мостовой Изумрудного города.

Ответная мстя Лелю прошла удачно.

Судя по весьма сумрачной морде шута, он не был счастлив нас лицезреть.

– Добрый день, – жизнерадостно поприветствовал его Кик, едва ли не пинком открывая дверь и решительно заходя в темную комнату.

– Чего надо? – неласково поинтересовался Лельер, который до нашего прихода сидел на постели и читал какую-то книгу.

– Шоколада, – хмыкнула я, вспомнив известную детскую поговорку. – Навестить тебя пришли.

– Привет, Юленька, – гораздо более тепло улыбнулся мне Мастер, склонив голову набок.

– Как ты себя чувствуешь? – заботливо поинтересовалась у Лельера, присаживаясь на край кровати.

– Отлично, – усмехнулся он в ответ.

– Да?.. – пробормотал Феликс, чрезвычайно ехидно скалясь. – Восхищен. Такого быстрого восстановления не бывает даже у тараканов.

– Я тебе показал бы… что я о тебе думаю. Но тут дамы, – в том же тоне ответил ему шут и вновь ласково обратился ко мне: – Ну что, Юленька, бросила меня, сбежала обратно к женишку, а теперь душу травить приходишь. Ни стыда у тебя, ни совести.

– Да вообще, – кивнула я, рассматривая нетронутый поднос с обедом на столе. – И ты, смотрю, активно убиваешься по этому поводу.

– Ага… есть не могу, в окно тоскливо смотрю, тебя ожидаю.

Наш дивный обмен любезностями прервал Феликс, который, конечно, уже намного проще воспринимал мое временное проживание у шута, но все равно не оставался к этой теме равнодушным.

– Все, шуточки в сторону. Друже, почему ты у нас опять депрессивный овощ?

– А нельзя?! – скривил губы Лельер, с вызовом глядя на болотника.

– Самому нравится, что ли? – с укором в голосе спросил Кик.

Я только рассмеялась, плюхнулась на постель и растянулась на покрывале, а после, под недоуменным и возмущенным мужскими взглядами, проговорила:

– Кик, ты как будто его первый день знаешь? Конечно, ему нравится. Сейчас же мало того, что причина для страдашек есть, так благодаря ей еще и сочувствие окружающих.

– Психолог. – Тон Леля не позволял сомневаться в том, что выразиться ему хотелось покрепче, но воспитание не позволяло.

– А то, – спокойно согласилась я и объяснила: – Сами посудите… Во-первых, можно убиваться на тему того, что он едва не убил меня. Одно это в личном рейтинге заслуживает с десяток баллов по шкале страдания. А еще есть то, что после смерти Серебрянки у нашего дорогого друга исчезла, так сказать, глобальная цель существования, и теперь мечтать надо о чем-то другом, а не о крови в серебряных волосах.

– Женщина, – процедил Мастер, неодобрительно глядя на меня, и поднял книгу повыше, вновь утыкаясь в повествование и всеми силами показывая, что он меня игнорирует.

– Ты роман-то переверни, – насмешливо посоветовал ему Кик. – Я помню о трех, что ли, брошенных тобой высших образованиях, но даже это не позволит читать вверх тормашками.

Лель закатил глаза, положил томик рядом с собой и тоскливо спросил:

– Ну что вы до меня до…копались. Дел мало, что ли? Свадьба на носу и прочие радости.

– Ты еще умирающим голосом добавь: «Оставь меня, старушка, я в печали».

– Если это поможет – добавлю.

– Не поможет, – почти хором сообщили мы с кикимором и, переглянувшись, рассмеялись.

– Рановато у вас синхрон начался, парочка.

Но на бледных губах шута появилась улыбка, потому я внутренне немного расслабилась. Если честно, я до последнего была не уверена в правильности выбранной тактики. По сути, я вытряхнула его мысли на обозрение и даже высмеяла то, что сейчас гложет Леля изнутри и воспринимается практически концом света. Потерять цель последних десяти лет жизни – это сложно. Да и чувство вины передо мной тоже довольно сильно… как и самоуничижение из-за произошедшего.

А еще меня немного беспокоило то, что все кровавые фантазии по убийству бывшей мучительницы остались не реализованы. Осталась ли одержимость после перерождения? Неизвестно…

В общем, сейчас Мастер Хин или на несколько шагов приблизился к психическому здоровью, или, наоборот, лишился желанного самым бездарным образом. И будет компенсировать это на других серебряноволосых девушках, как и раньше, но, скорее всего, с еще большей страстью.

Пока я витала в мыслях, Кик все же смог вызвать нашего депрессивного друга на диалог, и сейчас они все более оживленно общались о какой-то магическо-энергетической ерунде. Я в оной не шарила, а потому абстрагировалась от непонятного потока информации и, дабы чем-то себя занять, потянулась к книжке, которую до нашего прихода читал шут. Книженция была внешне самая обыкновенная. В простой коричневой обложке, не особо толстая и даже без названия. Тем любопытнее было ее содержимое. Любовный роман!!!

– Лель, это что?! – почти шепотом спросила я, потрясая книжечкой.

– Инструкция, – ровно ответил он, забирая у меня сомнительное чтиво. – Отдай.

– К чему инструкция?! – тупила я.