Книга Кто прислал мне письмо?, страница 41 – Люси Доусон

Она указывает на распорядительницу, та улыбается и произносит:

– Приглашаю всех вас пройти в библиотеку на банкет с шампанским!

На лицах у всех появляется озабоченность, однако они послушно встают и начинают медленно двигаться к находящимся позади них дверям. Один или двое гостей не могут сдержаться, чтобы не показать мне одобрительно большой палец, спросив: «Все нормально?» – на что я, собрав силы, киваю и улыбаюсь.

– Внимание! – восклицает распорядительница. – На стойку портье передали мобильный телефон. Тому, кто его потерял, следует обратиться к девушкам у регистрации.

Я замираю в тот момент, когда мама Марка заключает сына в свои объятия и с преувеличенной нежностью прижимает его к себе, закрыв глаза, а Изабель с Оливье оглядываются.

– Алиса! – зову я сестру, и она направляется ко мне. – Мне нужно в туалет. Скажи Марку, что я скоро вернусь. А вы побудьте с папой, – гляжу я на детей, и Изабель кивает.

– Софи! – слышу я за спиной взволнованный голос Марка, но не реагирую на него и быстро иду в левую часть зала, обращаясь к гостям: – Простите, позвольте пройти! – Конечно, они меня пропускают. Это похоже на расступающееся Красное море.

– Пожалуйста, разрешите взглянуть на мобильный телефон, который сюда передали? – говорю я девушкам у стойки регистрации. – По-моему, это мой. – Одна из них лезет под стол и достает айфон – мой телефон со знакомой царапиной посреди экрана, оказавшейся там, когда в день покупки я уронила его на парковке в Уэйтрозе. – Кто его нашел? – Я забираю телефон. – Я хочу поблагодарить этого человека.

– Не могу вам сказать, – отвечает одна из девушек. – Я только знаю, что он лежал в дамской комнате у раковин.

Я включаю аппарат, и на дисплее возникает Эви. Пока загружается все остальное, смотрю отправленные сообщения. Их только два. Первое отправлено с моего телефона восемнадцать минут назад на мой же номер: «07679857154 Поздравляю. Мы закончили».

Мне хочется кричать. Как «закончили»? Какого черта было посылать картинки моим родителям и Лу? А жуткое сообщение Изабель, чтобы не рассылать их всем в самый последний момент? В этом нет никакого смысла! Я открываю второе сообщение, высланное в час сорок семь минут прошлой ночью.

Это фотография, снятая у моей кровати, где я мирно сплю.

– Софи? – Ко мне подходит Марк, держа за руки Оливье и Изабель. Я прячу телефон. – Что ты здесь делаешь? Нам надо немедленно ехать! Имоджен одалживает нам машину, но на сей раз я хочу взять детей, если можно. Они уже начинают волноваться.

– У меня тут сумка, – отвечаю я, – с кое-какими вещами, в которые я могу переодеться. Похоже, Лу сдала ее на хранение.

– Я с этим разберусь, Марк! – Позади меня возникает мама. – Веди детей к автомобилю. Я провожу Софи до главной лестницы, а затем мы выйдем вслед за тобой.

– Спасибо, Маура. – Марк исчезает.

Пока мама добывает мою сумку, стоящие рядом люди улыбаются, но они не знают, поздравлять ли меня или же желать мне удачи. Одна из них – руководительница фирмы Марка, она говорит, неловко покашливая:

– Ну, если мы вас вечером больше не увидим, передайте Марку наши наилучшие пожелания. Он всегда хладнокровно ведет себя в кризисных ситуациях – нам этого будет не хватать! Обязательно скажите, чтобы Марк оставался на связи, хорошо?

Мама смотрит на нее, держа в руке мою сумку, и ледяным тоном произносит:

– Идем, Софи!

– Многие люди не умеют вести себя в обществе, – замечает она. – Ты же держишься просто молодцом, дорогая. Вот так, обопрись на мою руку.

Машина Имоджен уже стоит на улице.

– Все будет в полном порядке, миссис Тернер, – продолжает мама, когда мы спускаемся по ступеням. – Беспокоиться не о чем, даю слово! До скорой встречи, дорогая! – Она быстро отворачивается, когда я сажусь в автомобиль, и торопливо возвращается в гостиницу.

Я устраиваю большую сумку на коленях, как проделала это в машине Джоша час назад, и с вымученной улыбкой обращаюсь к Изабель и Оливье:

– Все в порядке, малыши? Ремни пристегнули?

– Да, Софи, – послушно отвечает Изабель и вдруг спрашивает: – Ты теперь наша мачеха? Как нам тебя называть?

– Просто Софи, как обычно.

Марк еле заметно показывает мне два поднятых вверх больших пальца.

– Хм-м, – говорит Изабель. – Приве-е-ет, – изображает она меня. – Я Софи Гарденер.

– Тише, Изабель, – просит Марк. – У Софи голова побаливает.

– А когда мама выйдет замуж за Жюльена? – не унимается она. – Как мне его называть?

Я удивленно гляжу на Марка.

– Просто называй Жюльеном, как и сейчас, – отвечает он.

– О чем это она? – тихо спрашиваю я Марка.

– Клодин мне вчера это рассказала, когда я отправился забирать их.

– Это ведь хорошо! Она наконец-то что-то меняет. – А то, что она говорила, будто Марк «не позволяет» ей выходить замуж за Жюльена – полнейшая чепуха.

– Папа! – Изабель говорит ему что-то по-французски, на что Марк отвечает тоже по-французски, а затем напоминает: – А теперь, пожалуйста, снова по-английски!

– Ладно, – морщится она и съеживается на сиденье. – Зачем? Я не хочу.

– Марк, а Изабель умеет читать по-английски? – интересуюсь я.

– Нет, – вздыхает он. – Она вполне могла бы – я купил им обоим английские книги для чтения – но как-то не задалось.

Зачем кому-то посылать сообщение Изабель на языке, которого она не понимает?

Разве Клодин не написала бы по-французски?

– Софи! – Марк берет меня за руку. – Не хочу ни думать, ни говорить об этой женщине. У нас сегодня свадьба, и, если повезет, мы сможем приехать и отпраздновать ее позднее, как только закончится томография.

Если только отправитель не хотел, чтобы Изабель смогла прочитать его, а на самом деле оно предназначалось мне… Моя ладонь лежит в его руке.

– Пока не забыла: руководительница твоей фирмы просила передать, чтобы ты оставался на связи и что ей будет не хватать твоего хладнокровия в кризисных ситуациях. Что она имела в виду?

– Ну, она уходит. В другую компанию. В мелкую какую-то, сказать по правде. Но куда важнее, как ты себя чувствуешь? Нормально?

– Я чувствую себя… дезориентированной.

Марк озабоченно смотрит на меня:

– Ну, ничего, мы почти приехали.

Софи – неужели ты такая наивная? Нет, правда? Он очень коварный человек.

Жаль, что я не могу заглушить ее голос в своей голове.

Мы получаем полное заключение по моей томографии в десять часов вечера. У меня сотрясение мозга.

– И все? – уточняет Марк. – Никаких трещин, осложнений или чего-либо подобного? Слава богу.