Книга Прости, но ты полюбил психопатку, страница 75 – Майкл Мар, Мария Круз

Когда одинокая женщина становится на пороге самоубийства, но волей случая находит в себе силы и не совершает его, она обычно делает только одно. Во всяком случае, она должна делать это. Она берет компьютер, открывает сайт авиаперелетов, пишет в строке поиска свой город отправления и завтрашнее число. В графу пункта назначения либо ставит место своей мечты, либо выбирает пункт «куда угодно». Именно это я и сделала. Просто понадеялась на фортуну.

Фортуна дала мне несколько вариантов, среди которых была Сицилия. Я давно хотела там побывать, но, к сожалению, это мне так и не удалось во время моего студенческого путешествия. Но главное, я уверена, что эта частичка Европы напомнит мне о тех временах, когда мне было хорошо и свободно. И если мне не поможет поездка, дабы хоть как-то затянуть мои незаживающие раны, то не поможет уже ничего.

Проснувшись рано утром с легким похмельем, я наспех собрала небольшой чемодан, отдав предпочтение больше разным кофтам и джинсам, чем платьям и юбкам. Туда же отправились стандартный косметический набор и дежурный купальник.

Мне нужно было заехать на работу и дать Энн все распоряжения, плюс надо было убить как-то несколько часов до рейса. Вновь шел дождь, и я молилась, чтобы это не помешало вылету самолета.

– Привет тем, кого еще не смыло, – поздоровалась я, когда зашла в лавку.

– Ты сегодня рано, – сказала она, взяв у клиентки средних лет деньги.

– Не обольщайся, я сегодня улетаю в отпуск.

– Спасибо, хорошего вам дня, – обратилась она к клиентке, а затем повернулась в мою сторону: – Так, кажется, мне и правда стоит подумать о своем деле. Можно же будет брать отпуск, когда захочется.

– Прекращай. Мне это необходимо.

– Да понимаю. Сама тебе хотела предложить взять перерыв. Куда летишь?

– На Сицилию. – Я улыбнулась и прошла за стойку, чтобы спрятать там чемодан.

– О! Сицилия! Италия! Mamma mia! – воскликнула Энн и скрестила три пальца правой руки на манер итальянки.

– Она самая. Что тебе оттуда привезти?

– А в твой чемодан поместится милый итальянский мальчик? Ну, чтобы погорячее.

– Насколько горячее? – спросила я и повесила куртку на вешалку возле входа.

– Ну, такой, чтобы в собственном соку.

– Хорошо. Вино и сладости подойдут?

– Эх-х-х, лучше бы мальчика, но тоже неплохо. А с кем ты, кстати, летишь?

– Одна, – сказала я и была рада, что не стою в этот момент к ней лицом. – Знаешь, хочется привести душу в порядок. А в этом городе не получается.

– Понимаю. Будешь чай? – предложила она, чтобы соскочить с щекотливой темы.

– Утро же! Кофе, только кофе.

Пока мы пили кофе, обслуживали клиентов и переносили из подсобки новые цветы, я попутно давала ей указания и упомянула, что билет я взяла в один конец. Но планировала отсутствовать не более двух недель. Ей, по сути, мои руководства и не совсем были нужны, но это было скорее поводом поговорить о чем-то, что не касалась моего отлета.

Энн пошла на обед, а я поливала из аэрозоля бутоны лилий, когда у входа прозвенел звоночек, обозначающий, что кто-то открыл дверь и вошел в нее. Когда я оборачивалась, с моих губ уже почти вырвалось дежурное «Добрый день! Чем могу помочь?», но я замерла в безмолвии. На пороге магазина стоял Бен. Он смотрел на меня и не шевелился. Я тоже стояла как вкопанная. Я боялась пошевелиться и спугнуть его, словно я была охотником, а он диким зверем.

– Как поживаешь? – спросил он и, наконец, сдвинулся с места и пошел по направлению ко мне.

– М-м-м, – я не могу подобрать слов на такой простой и обыденный вопрос. – А ты?

– Похоже, что так же, как и ты. Ты одна тут?

– Сейчас да. Энн, помощница, пошла на обед.

– Понятно, – он залез в карман, вытащил зажигалку, но сигарет не достал. Просто нервно чиркал ей без всякой причины. – Я вообще не знаю, почему пришел. Просто внутри что-то сказало, что мне нужно зайти к тебе.

– Что-то случилось? – спросила я.

– Да. Но я здесь не поэтому, хотя чувствую, что ты должна знать.

– Знать что? – спросила я, затаив дыхание.

– Бриджит. Она… она умерла, – сказал он и сильно закусил губу. Видимо, для того, чтобы не заплакать.

– О боже! – воскликнула я и, не в силах сдержать себя, крепко обняла его.

Сначала он никак не отреагировал и стоял с опущенными руками. Но как только я обняла его еще крепче, он прижал меня к себе, и я почувствовала, что место на шее, куда он прислонился лицом, стало влажным. Мужчины не плачут, как нам известно. Но каждый мужчина – человек. А люди, те, у кого есть сердце, обречены на эмоции. И Бен не исключение.

Когда он убрал голову с моего плеча и немного отстранился от меня, я увидела его лицо и не сразу поняла, в чем дело. На его лице была улыбка. А слезы, что лились по его щекам, были слезами счастья.

– Бен, ты в порядке?

– Да. Теперь да. Возможно, это покажется тебе диким или, того хуже, ты посчитаешь меня ненормальным, хотя в любом случае не тебе меня судить, но я счастлив. Я счастлив, что Бриджит больше нет. Я по ней чертовски скучаю, это так. Зато ей больше не придется страдать и быть подопытной крысой в руках матери. Я рад, что, где бы она сейчас ни была, ей не больно. Во всяком случае, я в это верю.

– А что сказали врачи? Ей было больно? – спросила я и не могла поверить ушам, что Бен так легко отнесся к этому.

– Нет. Они сказали, что она просто заснула, впала в кому, а потом ее не стало. Вчера были похороны. Я думал тебе позвонить, но это было бы странно.

– Совсем бы не было. Я хотела бы ее навестить.

– Когда угодно. Хоть сегодня, – сказал Бен и развел руками.

– Сегодня я не могу.

– А, ты же на работе. Точно.

– Нет. Дело в другом, – сказала я и задумалась, говорить ли ему о Сицилии.

– В чем? У тебя кто-то есть? Свидание?

– Опять не угадал, – хм, его волнует, есть ли у меня кто-то? – Я улетаю через несколько часов. В отпуск. На Сицилию. Одна. Как взрослая девочка.

– А почему на Сицилию?

– А почему бы и нет? – усмехнулась я.

– Резонно, – кивнул Бен и уставился на носки своих ботинок.

– У тебя все хорошо? В целом?

– Думаю, да, но это не имеет никакого значения.

– Почему? – спросила я, удивленно вскинув брови.

– Потому что нет тебя. Все обесценилось, как только ты пропала.

– Точнее, когда ты решил, что я хочу тебя убить, и избавился от меня.

– Это все тоже неважно. Как ты не понимаешь? Это все сущие мелочи. Кто от кого и почему. Я это понял. У меня ушло слишком много времени, чтобы понять такую простую вещь. Ничего не имеет значения, если ты с человеком, которого способен так сильно любить. И в то же время каждая деталь имеет невообразимую важность, если этот человек готов быть с тобой и идти до конца.