Книга Загадочные убийства, страница 20 – Дженнифер Роу

— Нет.

Они хмуро переглянулись. Перед мысленным взором обеих, как призрак, возник Конрад, с кислым выражением лица застывший над их распростертыми, далекими от совершенства телами.

— Как вы думаете, нам не придется снимать белье? — с тревогой спросила Эдвина.

— О боги, нет! — пришла в ужас Берди. — Даже думать об этом не хочу.

Эдвина вздохнула и вернулась к чтению.

Берди допила остывший кофе и, решив, что ради сохранения душевного равновесия лучше приступить к работе, неохотно вытащила записи Уильяма, но тут же вспомнила, что забыла попросить у Марго блокнот и ручку. С трудом вытащив себя из кресла, морщась и вздрагивая — ушибленное тело яростно протестовало, — Берди вышла из библиотеки и направилась к кабинету, расположенному рядом. Дверь была приоткрыта. Она уже подняла руку, намереваясь постучать, как вдруг услышала резкий голос Марго:

— Значит, так! С этим покончено!

Раздался голос Уильяма, но что он сказал, Берди не разобрала.

— Ты прелесть, Уильям. Не знаю, что бы я без тебя делала, — сказала Марго уже мягче.

Берди заколебалась: стоит ли их прерывать?

Снаружи внезапно раздался раскат грома, и шум дождя превратился в бешеную барабанную дробь.

— Боже мой! Как надоел этот проклятый дождь! — воскликнула Марго. — Слушай, Уильям, пойди убери все это, милый, хорошо? Мне нужно продиктовать тебе несколько писем и успеть поймать Эдвину до того, как она уйдет на массаж. Поспеши. Я должна успеть к Хелен через… господи, через двадцать минут! Боже, как я ненавижу эти понедельники! Просто ужас, сколько дел!

Ответом ей было опять бормотание, и Берди наконец постучалась.

— Да. — Теперь голос Марго звучал спокойно и властно, а когда дверь открылась, на ее лице уже была улыбка, хотя явно читалось нетерпение. — Да, Верити?

— Можно мне блокнот и ручку? Все мои вещи утонули.

— Милая, ну конечно! Уильям, принеси мисс Бердвуд все, что ей нужно, только побыстрее.

Уильям, который стоял возле стола у стены и держал в руках какие-то папки и чековую книжку, покорно посмотрел на хозяйку, опустил свой груз на стол и хотел было выйти, но Марго его остановила:

— Уильям, только не нужно изображать из себя страдальца, милый. Прости. Так что ты хотел?

— Только этот чек, Марго, за десятое июня. Наличные. Тысяча двести семьдесят три доллара пятьдесят центов. Ты не заполнила корешок.

Марго легонько постучала по зубам тонкой золотой ручкой.

— Это было… это было… — Она зажмурилась, затем резко распахнула глаза. — Сильвер! Тед Сильвер. Генератор, фильтры для бассейна — то да се.

Он сделал пометку и благодарно улыбнулся ей. Можно подумать, мысленно заметила Берди, что она оказывает ему любезность, позволяя выполнять всю работу.

— Уильям все для вас сделает, милая, — сказала Марго, сверкнув зубами. — Вы не против, если я вернусь к своим делам, правда? Я сегодня как выжатый лимон.

Она принялась перебирать те несколько листочков бумаги, что лежали на ее сверкающем столе, создавая видимость деятельности.

— Да, я понимаю, — отозвалась Берди. — Настоящая запарка, верно?

Марго метнула на нее короткий испытующий взгляд, но Берди сумела сохранить бесстрастное лицо, поэтому удовлетворенная хозяйка кабинета вернулась к своему занятию.

Уильям вышел следом за Берди из кабинета и нервно пробормотал:

— У Марго действительно куча корреспонденции. Столько знакомых! И есть даже весьма знаменитые, знаете ли: кинозвезды, члены парламента, да кого только нет. Сэр Артур Лонгли, к примеру, старый, скорее даже, старинный друг Марго.

— Разве он не умер? — сухо уточнила Берди, явно удивленная. Сейчас у нее было вовсе не то настроение, чтобы кому-то потакать.

Уильям оскорбился, но все же неохотно признал:

— Ну да, теперь-то уже умер, но это произошло всего год назад. А до своей смерти он неукоснительно писал Марго каждый месяц. Только представьте! Такой богатый, влиятельный человек!..

— Потрясающе! — воскликнула Берди, попытавшись изобразить восхищение.

Насколько она помнила, сэр Артур Лонгли был напыщенным старым пердуном, который после тридцати лет яростного заколачивания денег посвятил преклонные годы двум своим хобби: беспощадно разносил молодежь страны за нравственную развращенность и при каждой возможности нахваливал себя. Должно быть, оба этих занятия оказались весьма дорогостоящими, потому что после его внезапной кончины на поле для гольфа вдова и кредиторы, к своей огромной досаде, обнаружили, что долги сэра Артура намного превышают его активы.

Впрочем, если бедняга Уильям предпочитает купаться в лучах отраженной славы Марго, пусть это и всего лишь мишура, тем хуже для него: Берди ничего не имела против.

Они дошли до двери кладовой, и Уильям, прежде чем ее открыть, спросил нарочито небрежным тоном, рассматривая свои ногти:

— Вы, случайно, ничего не говорили Марго про… ну, вы знаете… вчерашний вечер?

— Нет. А вы?

— Нет. Алистер попросил предоставить это ему. Но не думаю, чтобы и он что-то ей сказал.

— Скорее всего, нет. Что-то она сегодня расстроена. Видимо, он решил подождать более подходящего момента.

— Возможно.

Внезапно Уильям юркнул в сторону, нырнул в захламленный кабинет напротив кухни и вынес оттуда два блокнота и три ручки.

— Это ваш кабинет? — с любопытством спросила Берди, когда он сунул все это ей в руки.

— О нет. Я сижу с Марго. Это Алистера. Мы храним здесь канцелярские принадлежности. Если вам что-то потребуется, не стесняйтесь, берите. Все так делают. Алистер не против, тем более что сегодня он весь день, с восьми до шести, занят с клиентками.

— Долгий у него день.

— О да! — серьезно кивнул Уильям. — Первый понедельник — долгий день для всех нас. Консультации Алистера длятся два часа вместо одного, и он с каждой дамой отрабатывает все это время, до последней минуты. Он такой перфекционист! Поэтому ему приходится работать без перерывов, но результат великолепный. Каждая гостья к шестичасовым коктейлям превращается в другого человека.

— Даже так? Что ж, с нетерпением жду его консультации. — Берди посмотрела на Уильяма. — Мне кажется, сегодня вы чувствуете себя получше?

Он кивнул и стыдливо пробормотал:

— Это все из-за шока. Джойс меня ужасно потрясла. Я отреагировал слишком остро. Надеюсь, вы не… э-э-э… не считаете, что обязаны рассказать об этом Марго? Или, того хуже, написать. Ну, вы знаете, для Эй-би-си или еще для кого-нибудь. — Его лицо вдруг просветлело: нашел нужные слова. — Это не… не подлежит оглашению в печати, да?

— О, не волнуйтесь! — кивнула Берди, стараясь не фыркнуть.