Книга Незнакомец, страница 94 – Шарлотта Линк

— Мы сматываемся, — отрезал Мариус.

— Я до смерти боюсь. Пожалуйста, доверься мне!

— Мне больше нечего терять.

Ребекка спросила себя, что он имел в виду, и расплакалась, а он в это время стал развязывать на ней веревку.

9

Максимилиан Кемпер осторожно помог Инге подняться на ноги, и она вдруг поняла, что вся дрожит. Может быть, она дрожала все время, но заметила это только теперь.

— Потихоньку, — успокаивающе произнес Кемпер, — потихоньку. Всё в порядке, Инга. Успокойтесь.

Он понятия не имел, о чем говорил. Ничего не было в порядке. Женщина попыталась сказать ему об этом, но не смогла произнести ни звука.

— Вы сейчас мне все расскажете, — сказал Максимилиан, очевидно заметив ее безуспешные попытки говорить. — Но сначала отдышитесь. Пойдемте. Сядем в мою машину.

Опираясь на его руку, Инга прохромала к автомобилю. Какими же слабыми были ее ноги! Как она вообще смогла так далеко пройти? Она опустилась на мягкое пассажирское сиденье и ощутила что-то вроде дежавю: как тогда — казалось, с тех пор прошла вечность, хотя это было всего лишь восемь дней назад, — когда она сидела на корточках у обочины дороги в той богом забытой деревушке, в тот знойный день… Она была тогда такой обессиленной и изможденной, что не могла пройти дальше ни шагу на своих стертых ногах. Максимилиан появился словно ниоткуда, и она так же, как и сейчас, с благодарностью и облегчением села в его машину. У него был талант появляться в тот момент, когда все уже совсем плохо.

"Но ты не должна сейчас расслабляться. Ребекка в большой опасности!"

Кемпер сел рядом с Ингой, заглушил мотор и включил маленькую лампочку над зеркалом заднего вида. Приглядевшись к спасенной женщине, он испугался ее вида.

— Боже мой, — произнес он, — ваше лицо… кто это сделал?

Тут Инга вспомнила о своем заплывшем глазе. Он словно горел, да и все ее лицо ныло от тянущей боли; и даже если оно выглядело не настолько ужасно, как ощущалось… К тому же еще ее порванная ночная рубашка и множество кровавых ссадин на ногах. Словно женщина побывала в руках разбойников.

Она, собственно, хотела немедленно рассказать о Мариусе и о том, что Ребекке нужна помощь, но как только ей удалось произнести хоть слово, она выдавила из себя только самую элементарную просьбу — о том, в чем особенно остро нуждалась.

— Воды…

— Простите, мне сразу же надо было подумать об этом, — произнес Максимилиан. Он пошарил на заднем сиденье и достал наполовину полную бутылку с минеральной водой. — Уже не совсем холодная, но лучше, чем ничего.

Инга приложила бутылку ко рту и стала пить. Она пила большими жадными глотками, все пила и пила, будто и не собиралась остановиться, и отняла бутылку ото рта, лишь когда та опустела. Не то чтобы после этого женщина мгновенно ощутила прилив сил, но ей стало немного лучше. Она почувствовала себя ближе к живым, чем к мертвым, до этого же все было наоборот.

— Мариус, — произнесла женщина, — мы должны… он опасен…

В глазах Кемпера появилось беспокойство.

— Это Мариус сделал с вами?

Инга кивнула.

— Он… сумасшедший, Максимилиан. Совершенно сумасшедший.

— Где он?

— У Ребекки. Я… я смогла сбежать, но она все еще с ним в доме.

— В ее доме?

Женщина снова кивнула. Кемпер выключил свет и завел мотор. Фары осветили края дороги и деревья, превратив лес в зловещее, таинственное место.

— Нам надо в полицию, — сказала Инга.

Максимилиан покачал головой.

— Это слишком долго. Или вы знаете, где находится полицейский участок в Лё-Брюске? Если он вообще есть в этом маленьком селении… Нет, мы сейчас поедем прямиком к Ребекке.

— А если нам позвонить…

Мужчина уставился на дорогу, не взглянув на пассажирку.

— Заряд на моем мобильнике кончился. А у вас, наверное, телефона с собой нет. — Это был не вопрос, а утверждение.

— Он действительно опасен, Максимилиан! Вы не должны его недооценивать. Мы, может быть, не справимся с ним. Он совершенно безумен.

— Я знаю, — произнес Кемпер. Он ехал быстро и сосредоточенно, лицо его было очень напряженным.

— Вы это знаете?

— Как вы думаете, почему я появился здесь среди ночи? — Максимилиан коротко взглянул на Ингу, а затем снова устремил взгляд вперед. — Вы, наверное, не читали здесь немецких газет, так? В Германии все газеты переполнены сообщениями об отвратительном двойном убийстве. Убили пожилую супружескую пару — или, точнее сказать, их три дня держали в их собственном доме и замучили до смерти. Как выяснила полиция, у пожилых людей был приемный сын. Мариус.

Инга попыталась осознать услышанное. В голове у нее все завертелось.

— Мариус? — переспросила она.

— Я знаю только то, что написано в газетах, — сказал Максимилиан, — и многое мне показалось спекуляцией. Но факт в том, что немецкая полиция интенсивно разыскивает Мариуса. Об этом не сказано прямо, но речь идет об очень плохих отношениях между ним и приемными родителями. Возможно, его считают подозреваемым. А официально сказано, что с ним просто желают вступить в контакт, потому что он единственный родственник этих двух стариков.

Инга не могла избавиться от ощущения головокружения.

— Он рассказывал мне, что его отняли у родных родителей, — произнесла она, и ее голос был почти беззвучным. — С ним жестоко обращались. Вчера он рассказал мне об этом. До того момента я ничего не знала.

— Вчера вечером я увидел его фото в газете и уж тогда не выдержал. Так что сегодня утром, ни свет ни заря, отправился в путь. Дороги буквально битком забиты. Я никак не мог раньше… — Дальше Кемпер ничего не сказал, лишь ударил кулаком по рулю. Инга посмотрела на него со стороны. Его плотно сжатые губы побелели.

"Он любит Ребекку, — подумала женщина, — и страшно тревожится за нее".

Максимилиан, словно догадавшись о ее мыслях, произнес:

— Я больше не хотел с ней общаться. Я уехал отсюда, потому что она ясно дала мне понять, что не желает видеть меня в своей жизни. И я подумал… я не хотел смотреть, как она погибает. Видеть ее саморазрушение. Я хотел только убраться и выбросить ее из головы. Но затем я увидел фото Мариуса… в конце концов, я был тем самым человеком, кто, так сказать, посадил его у Ребекки перед дверью. У меня вдруг появилось страшное предчувствие — и оно явно не обмануло меня.

Кемпер многозначительно взглянул на избитое лицо Инги, наливающееся сине-зеленым цветом.

— Вы думаете, это он убил своих приемных родителей? — спросила она. Хотя и так знала ответ.

— Да, — коротко ответил Максимилиан. Он затормозил и выключил фары, так что его спутница видела теперь только его очертания. — Как вы только что сказали, Инга, он сумасшедший. На всю голову. — Он открыл дверцу машины. — Последние метры я пройду пешком — они не должны услышать меня.