Онлайн книга «Фанзолушка»
|
– Нет. Гейл смолкает, я изучаю ее. Она теребит руки, выковыривает грязь из-под покусанных ногтей. Ее рубашка частично выбилась из-за пояса застиранных мужских джинсов, приблизительно так она всегда и выглядит, только сережек не хватает. Фиолетовых гвоздиков. Когда на нее давят, у нее все вылетает из головы. – А что если этот парень действительно хочет тебе навредить, Дэриен? Ты теперь не просто фанат. Она права. Я не знаю, на что способны эти люди. Шутки Джесс о блогере – это, конечно, весело, но лишь до тех пор, пока один из фанатов не начинает кидаться в меня не только словами. Кто знает, что сделает тот парень с крыши, если снова меня встретит. Это может быть не только пара плохих фотографий. Рисковать нельзя. Но я не могу и не ехать на конверт. – Знаешь что, Гейл, – говорю я, стараясь, чтобы голос не дрожал. – Просто следи, чтобы я нигде не оставался наедине с фанатами, никаких автограф-сессий, ничего такого. Хорошо? – Хорошо. – Идеально. Видишь? Проблема решена. Гейл мгновение молчит, потом кладет голову мне на плечо. – А если кто-то захочет что-то тебе сделать, им еще нужно пройти через Лонни. – Мне жаль этого дурака, – отвечаю я, делая вид, что не напуган. Она смеется и утыкается лбом в мое плечо. Просто делать вид, что все хорошо. Это моя работа. Я должен хорошо с этим справляться. Элль Когда на следующий вечер я прихожу к Сейдж, – а это последний вечер нашей совместной работы, – сбрасываю туфли и сумку около двери, точно так, как я сделала бы дома. В этом странность жилища Сейдж. Здесь себя чувствуешь как дома. – Сегодня вечером надо вернуться пораньше, – говорю я ей. – Не хочу, чтобы Кэтрин что-нибудь заподозрила. Она закатывает глаза. – Ты параноик. Я верну тебя домой в то же время, что и всегда. – А если она что-то заподозрит? – Тогда я позвоню и скажу, что ты была здесь! – Из гостиной появляется мама Сейдж, королева красоты шестидесятых в цветном саронге, и браслетах, звенящих, как новенькие маракасы. – Не волнуйся. Я улыбаюсь. – Извините, мисс, м-м-м, Винона, но ей этого будет недостаточно. У моей мачехи нет… – Нет чувств, – заканчивает за меня Сейдж. – Она не умеет быть мамой. – О, Элль, когда тебе нужна мама, всегда можешь приходить сюда, – Она прижимает руку к сердцу. – Спроси у Сейдж. У меня это в крови. – Ма-а-ам, – Сейдж стонет и хватает меня за локоть. – Пойдем, Элль, посмотрим последний эпизод и примерим костюм. У нас не так много времени. Она права. Конкурс уже завтра. Меньше чем через двенадцать часов мы будем в автобусе в Атланту, с костюмом наперевес. Однако я еле волочу ноги. Потому что сегодня мы будем смотреть эпизод, который я не выношу. Придется пережить мой ночной кошмар: Принцесса Амара, которая снова и снова падает в Черную Туманность в бесконечном парадоксе времени. В моей жизни не существует пятьдесят четвертого эпизода. Он предвещает дурное. Это худшее, что может случиться с персонажем. Худшее прощание. Потому что Карминдор не успевает попрощаться. Я лучше, чем кто-либо, знаю, каково это. – Знаешь, я могла бы просто пересказать его. Смотреть необязательно, – говорю я по дороге в подвал. – Нет, я хочу его посмотреть! Я же проглотила все остальное! – Проглотила? – С удовольствием проглотила, – поправляется она. Я задумываюсь. – Но здесь… – Это последний эпизод, поэтому да, да, он сентиментальный, бла-бла-бла… – Сейдж достает китель и штаны. – Как бы то ни было, иди сюда. Посмотрим его, пока я вношу последние исправления. Я задумчиво нажимаю play. Эпизод начинается, я влезаю в штаны, больше не смущаясь того, что Сейдж увидит меня в белье трехлетней давности с мультяшными кроликами, это мы уже прошли. Надев штаны, забираюсь на табуретку, а она протягивает мне китель, я робко его надеваю. На экране телевизора загораются начальные титры, но они отличаются от вступления других эпизодов. Вместо того чтобы показывать произвольные эпизоды, в них вспоминаются лучшие сцены. Кульминационные. Папа сказал, что, когда его впервые показывали, он уже по титрам понял, что это последний эпизод. – Он выглядел последним, можно было сказать, это прощание, – рассказывал он. Прощание с папой было спокойнее. Горстка людей собралась вокруг маленькой ямы на кладбище. Черные зонты. Дождь. Кэтрин рыдала в плечо своего отца. Близняшки плакали, обнявшись. Я стояла одна. Как лишняя в одном из этих плохих музыкальных панк-видео девяностых. Сейдж думает, что я ненавижу Принцессу Амару потому, что она – двойной шпион, но я ненавижу ее, поскольку сравниваю себя с ней. Это меня втянуло в Черную Туманность. Это я потеряна в жизни, в мире, во вселенной, которая мне больше не принадлежит. Телефон наверху звонит, и в один жуткий момент я думаю, что это Кэтрин пронюхала мою ложь и готова сровнять меня с землей. Но потом кричит мама Сейдж: – Сейдж, твой папа! Сейдж строит гримасу и подходит к лестнице. – Скажи ему, что я перезвоню! – Он будет на работе с клиентом! – Скажи ему, что я занята! – Сейдж, ну, пожалуйста! Она закатывает глаза и оглядывается на меня. – Извини, такой уж папа. Он звонит раз в 30 лет и… О боже, ты же со своим папой даже поговорить больше не можешь, а я тут жалуюсь. Я натянуто улыбаюсь. – Я подожду. Я никуда не ухожу. – Хорошо. Не шевелись. Она взбегает по лестнице через ступеньку, массивные ботинки грохочут по дереву. Когда она уходит, я спускаюсь с подиума и ощупываю одежду в поисках телефона в заднем кармане. 19:38 – У меня есть теория, а’блен. А’блен – мужской вариант слов «мое сердце». Кар отвечает, едва я отправляю сообщение, скорость удивляет меня. Он словно ждал, или собирался мне написать, или просто был на телефоне. Возможно, телефон был в руках. Карминдор, 19:38 – Теория? 19:39 – Только не смейся, она у меня уже некоторое время. – У меня теория о том, что рядом с нашей есть еще одна вселенная. Карминдор, 19:39 – Это вроде фанатских теорий о том, куда отправляет Черная Туманность? У меня над головой Сейдж прохаживается из одного угла комнаты в другой, с балок осыпается пыль. Должно быть, она в гостиной спорит с папой. Спор, приправленный долгими годами «Я тебя люблю» между строк. |