Онлайн книга «Я уеду жить в "Свитер"»
Мы пили чай с конфетами, когда просигналил скайп. Елена Сергеевна сразу бросилась к ноутбуку, а Лева на кухню меня потянул. Не хотел, наверное, чтобы я с Оливье случайно встретилась. Так и есть. Он уселся на подоконник и молчит, как бука. Ну и я помалкиваю, чаек попиваю. Молчал, молчал, а потом и говорит: – Что, французский принц понравился, да? – Ты о ком? – Об Оливье, о ком еще. – Ну, во-первых, он не принц никакой. А во-вторых, я его и разглядеть-то толком не успела. – Зато он тебя успел. – Лев, ты что? – Мне его прямо жалко стало. – У тебя дома все в порядке? – Дома? – говорит. – При чем тут вообще дом? Я же видел прекрасно, как ты ему глазки строила. Люди, слушайте, мне от этого заявления так обидно стало! Я так вдруг разозлилась на него! Сам, значит, с разными непонятными Маринами прохлаждается, а я уже и улыбнуться кому-нибудь с экрана не могу? И тогда я собралась наконец-то с духом – а я уже целый месяц собиралась – и сказала ему: – Лева, мне все известно про Марину. – И молчу. Потому что ничего же мне на самом деле не известно. – Что? Про какую Марину? – Про ту самую. – Юль, ты мне зубы не заговаривай, пожалуйста. Ты не видишь разве, как я для тебя стараюсь? Для нас с тобой? – Он вдруг на шепот перешел. О чем это он, думаю. Я что-то ничего опять не поняла. Но тут на кухню ворвалась Елена Сергеевна. Не вошла, а именно ворвалась, как апрельский ветер. Она чуть ли не пританцовывала от счастья! – Ребята, как я вас люблю! Как же я люблю тебя, мир! – Елена Сергеевна, что с вами? – Ребята, я еду во Францию! Мой бог! Подождите, дайте я сяду. Я никак не могу этого осознать! – Так он вас в гости пригласил? – догадалась я. Вот это да! Вот это здорово! Мне так радостно за Елену Сергеевну стало. – Юлечка, дорогая, Коля меня к себе зовет. Насовсем, понимаешь? – В смысле замуж?! Елена Сергеевна кивнула и рассмеялась, как маленькая. А потом сразу расплакалась. – Отличные новости! – сказал Лева. – Просто замечательные! А как же с документами? Вам паспорт нужно оформлять, визу… У вас есть загранпаспорт? – Да что ты, откуда? Я никогда за рубежом не была. – Ну это ничего. Я вам помогу, у отца брат в УФМС работает, мой дядя. Он без очереди вам все сделает в лучшем виде. – Спасибо, Левушка! Что бы я без вас делала, ребята? Вы мне всю жизнь перевернули с ног на голову! В хорошем смысле. В замечательном смысле! Когда мы уходили, меня раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, я, конечно, радовалась за Елену Сергеевну безмерно, а с другой… Как-то все это… не знаю, слишком неожиданно, что ли? Как в сказке про Золушку. И Феей-Крестной тут, кажется, был Лева. Только не понимала я, как такое получилось. Ошейник для Багиры В тот вечер Верки снова не было дома. Не знаю, что она делала и где прохлаждалась. Может, у писателя? Но это вряд ли. Кажется, совсем он не такой, каким я себе его вообразила, читая Веркин дневник. Он. Честный какой-то – да, это подходящее для него слово. Человек чести, если высокопарно выражаться. Такой не станет охмурять юных поклонниц, это все Верины фантазии. Во всяком случае, я на это очень надеялась. Я лежала на кровати и читала книгу – ту самую, «Двадцать миллиардов». Просто оторваться от нее не могла, даже в туалет сбегать пришлось себя заставить. Я вышла из комнаты и направилась в уборную, как папа ее называет. И вот тогда я и услышала их беседу. Хотя родители старались тихо разговаривать, чуть ли не шепотом. Дверь-то на кухню была открыта. – Ребенку уже два месяца, понимаешь? – Слушай, подожди. Мне переварить все это надо. – И разумеется, Света знала. Думаешь, почему она такая была в последнее время? И болезнь тут даже ни при чем, она обо всем догадывалась давно. – Люд, может, я не знаю, в Иркутск позвонить? Я себя, честно говоря, совершенно в дурацком положении сейчас чувствую. – Ну позвонишь ты, и что дальше? – Вероника – его дочь в конце концов! – Кстати, ты знаешь, что Багиру в приют отдали? Вера думает, она у бабушки. Мы позавчера после врача в зоомагазин с ней заглядывали, она там ошейник присматривала. Ох… Ситуация еще та, конечно… «Интересно. Значит, они по магазинам уже вдвоем ходят, – отмечаю я про себя. – И почему после врача? После какого?» Я не успеваю додумать эту мысль, потому что папа говорит: – Слушай, я все-таки позвоню ему. – Подожди. Не надо пока. Не беги впереди паровоза. – Ну не может же Вера у нас вечно жить! Тем более если диагноз подтвердится. Это полнейший нонсенс, на мой взгляд, при живом отце и двух бабушках… И потом, ты не видишь, как Юлька мучается? У них же совсем взаимопонимания нет, никакого. Обитают, как на разных полюсах, только что в одной комнате. – Жень, я все вижу. Все. Только мы же сразу решили, что это для Юли прежде всего нужно. Для нашей Юли. Вот эта ситуация вся. непростая. – Непростая? Давай уже называть вещи своими именами, ладно? Для твоей дочери это трагедия! Она страдает, а у меня сердце кровью обливается, между прочим. – Страдания для того и даются, чтобы через них расти. Ты же знаешь. Сколько мы с тобой обо всем этом говорили, и не раз. Особенно в таком юном возрасте. И она растет, неужели ты еще не заметил? Что с твоей дочерью происходит? Я сейчас не про что-то там, а про глубинный уровень говорю. Про сострадание, милосердие, душевную теплоту, которые в ее сердце, как ростки, сейчас потихоньку проклевываются. – Слушай, но, может, уже хватит страданий, а? Как ты считаешь, психиатр мой любимый?.. Больше я не слушала, потому что и так мне все было ясно. И про ребенка в Иркутске, и про Багиру, и вообще. Верка. Как же тебе больно сейчас, наверное. Прости меня, Верка. Красивая семья С Левой мы встретились в «Свитере», но вообще он не любит туда ходить. Избегает встреч с нашими, хотя они ничего плохого ему не сделали. Просто мне хотелось вдвоем с Левой побыть сегодня – посидеть нормально, кофе попить. Не подумайте, ничего против Елены Сергеевны я не имею, наоборот. Она фантастический человек. Я ее уважаю и даже, наверное, успела полюбить. Но через день туда ходить – это как-то слишком. Тем более у нее есть новенький айфон со скайпом – Николя Иванович подарил. Представляете, он каждый день букеты из Франции ей шлет! Не из самой Франции, конечно, – их тут делают в «Лавке флориста» и приносят Елене Сергеевне домой. С ума сойти, такая романтика, правда? – Вкусный штрудель? – Лева спрашивает. |