Онлайн книга «Бес искусства. Невероятная история одного арт-проекта»
|
– Это не картины, это свет, – тихо, но твердо ответил Пикус. Беда машинально взглянул на самое светлое пятно в зале – арлезианку, и ему показалось, что стерва подмигнула. – Пукис! Ты что, просветлел? – Послушай, Боря, – мирно сказал смотритель. – Во-первых, кончай обзываться. А во-вторых, отойди подальше от искусства – тогда и поговорим. Мухин пожал плечами и отошел к дальним дверям. Там он крепко уселся на Валин стул и сказал: – Ну. Пикус осторожно приблизился и встал со стороны картины – так, чтобы в случае опасности успеть преградить путь вандалу. – Да не бойся ты, дурачок, – успокоил его Беда. – Ничего твоему Винсенту не будет. Забыл, как публичная акция делается? Информационная поддержка нужна, журналисты, камеры. На Западе адвокат, у нас ментам отстегнуть заранее, чтобы копытами не били. Вспомнил? Однако эти слова Валю, похоже, не убедили. Он перевалился чуть ближе и драматическим шепотом произнес: – Борис, что ты задумал? Признавайся! – Да ничего, – пожал плечами Беда. – Пошел пройтись по музею, кореша встретил, обрадовался. А тут на тебе: выясняется, что он от Ван Гога просветлел. – Винсента ты не тронь! И знай: пока я здесь сижу, ничего у тебя не выйдет. Беда махнул рукой и устало сказал: – Ладно, не бойся. Раз такое дело, значит не быть перфу. Последнюю надежду ты мне обломал… Валя поглядел на сгорбившегося Мухина и только сейчас заметил, что тот сильно постарел. При верхнем дневном свете были ясно видны и пегие виски, и морщины у глаз. Вале захотелось сказать другу что-нибудь теплое, но тут прозвенел звонок и женский голос объявил на трех языках, что музей закрывается. – Ну вот, конец твоему смотрению, – поднял голову Беда. – Слушай, а пойдем выпьем! Самое время сейчас! – Нет-нет, я не могу, – замотал головой Валя. – Меня жена ждет. – Жена-а? – изумился Мухин. – У тебя что, жена есть? – А вот представь себе. Жена, Галя. У меня. Есть. – Да что ты говоришь? Ну тогда точно надо выпить. Слушай, старый, а ну кончай! Ты тут главный орган восприятия отсидел, протрясти его нужно. Делай, что тебе говорят! Валя хотел обидеться, но взглянул на седые виски и измученное лицо Беды, вздохнул и послушно поплелся за ним следом. * * * Полуподвальное арт-кафе «Кетчуп и яйца» располагалось в переулке в двух шагах от музея. Интерьер был выдержан в стиле ностальгического минимализма и воспроизводил почти утраченную за годы буржуазного процветания субкультуру рюмочных. К вечеру сюда подтягивалось множество деятелей местного андеграунда. Всех их Беда отлично знал: с каждым что-то было вместе выпито, сожжено, перевернуто или разбито. Однако на этот раз он пересек небольшой зал молча, не обращая внимания на оклики. В последние годы Беда делил завсегдатаев «Яиц» на иуд и чертей, причем в его сознании эти категории легко пересекались. Валя следовал за долговязой фигурой на почтительном расстоянии, как оруженосец. Приятели заняли столик в дальнем углу и заказали пол-литра, пиво и фисташки. Через полчаса Мухин уже приканчивал третью кружку. Он подливал водку в пиво, отхлебывал, морщился и говорил с тоской: – Никому-то теперь, Валька, наше искусство не нужно. Задолбали мы всех, кто мог денег дать. Восемьдесят процентов коллекционеров уехало. – Куда уехало? – А туда, где нас не коллекционируют. – А гранты? – Вспомнила бабка, как к Соросу ходила! На текущем этапе развития отечественного грантососания, Валик, мы имеем полный ахтунг на всех фронтах. Старые источники иссякли, мода прошла, скандалы игнорируют, в Европе воротят нос. Осталось два варианта: либо ты присасываешься где-нибудь к местному бюджету, либо тебя ждет финансовый паралич и смерть под забором. Беда залпом осушил кружку и смолк. – Эх, уехать бы отсюда к черту… – вздохнул он чуть погодя. Глаза его увлажнились. – Да куда ты уедешь-то? – по-бабьи подперев щеку рукой, посочувствовал Валя. – Сам же говоришь: Европу мы задолбали. – Не знаю. Подальше куда-нибудь. На самый край земли. В Бразилию. – Это еще зачем – в Бразилию? – А говорят, там на Амазонке водится пятнадцатиметровая джоконда. – Бедюха, да ты пьян! – Нет еще. – Ну и что ты с ней делать будешь? – Не знаю. Усы пририсую. – Нет, Борька, все-таки ты безнадежен, – грустно покачал головой Валя. – А может, мне на природу переключиться? – встрепенулся Беда. – Вон «вопряки» сожгли березовую рощу и сразу в гору пошли. Это, правда, еще при старом режиме было. Эх, какое время ушло! Услышав слова «березовая роща», Валя вздрогнул и чуть не протрезвел. Перед его внутренним взором заплясали солнечные пятна, и из них сам собой сложился этюд школы Куинджи. Он встряхнулся и спросил, отставляя кружку: – Боря, давай поговорим серьезно: что ты собираешься делать? – Не знаю. Думал вот мадам медом накормить, а теперь выходит, что нельзя, раз ее мой кореш сторожит. Да ты не бойся, Валька, я про музей уже даже не думаю. Я не из тех, кто товарищу гадит! Последние слова Беда произнес громко, чтобы услышали художники за соседним столиком. Те замолчали и обернулись. – Бедюха, ты чего, гадить перестал? – весело прищурился один из них, большой и волосатый. – А как же искусство? – подхватил другой, маленький и лысый. Остальные заржали. Беда ничего не ответил. Он повернулся к ним спиной и сказал Вале: – Черти. Наплевать на них. Хотя знаешь что… Вот смотрю я на их рожи актуальные, и чем больше смотрю, тем больше думаю: а может, мне вообще того… картину написать? С коровами… С речкой… – А сумеешь? – Умел когда-то. – То-то что когда-то. А теперь ты современный художник. Значит, только голову в коровью жопу засунуть можешь, больше ничего. – Это верно. Помолчали. – Ну а ты-то сам как? – спросил наконец Беда. – Научился чему-нибудь? Профессию приобрел? – Нет, ничего не приобрел. Зато я Стендаля почти победил. Мне теперь свет во тьме светит. – Это как? – А так. Я теперь горний свет вижу. Иногда. – Я бывал в горах, – кивнул Беда и добавил, чуть поморщившись: – Красиво там… – Не горный свет, Боря, а горний. Гор-ний, понимаешь? – поднял палец Валя. – Он во тьме светит, и нарисовать его никак нельзя. – Ну и слава богу, не рисуй, тебе вредно. А вообще-то, это ты правильно со светом… Эх, уехать бы отсюда к черту… |