Книга 50 и один шаг назад, страница 44 – Лина Мур

Допив кофе, не замечаю, как проходят сорок минут, и голос Ника оповещает меня, что пора снижаться. Возвращаясь в кресло, уже безынтересно смотрю на город под нами. Мы плавно снижаемся, и я могу в очередной раз убедиться: за что бы ни брался Ник, всё у него выходит замечательно и уверенно. Даже посадка оказывается очень мягкой, и я вздыхаю несколько облегчённо, ощутив землю «под ногами».

– А теперь поедем завтракать, – выходит Ник из кабины, когда я уже ожидаю его у открытой двери.

– Это было здорово. Я очень удивлена, – произношу, вглядываясь в его лицо, загорающееся от моего комплимента.

– Я рад, – улыбаясь, он берёт меня за руку. Мы вместе спускаемся по трапу и подходим к спортивному «Порше», рядом с которым стоит парень, ожидающему нас.

– Доброе утро, мистер Холд. Всё как вы и просили. Багаж я заберу и отправлю в отель, буду ожидать вас там, – говорит он, передавая Нику ключи от машины.

– Отлично, Микаел, спасибо, – кивает ему Ник и открывает дверь машины, предлагая мне сесть.

Я без лишних разговоров опускаюсь в салон и пристёгиваюсь, ожидая самого водителя. Через несколько минут мы уже с рёвом мотора выезжаем за пределы аэропорта.

Монреаль. Когда-то я была уверена, что никогда не перееду из Торонто. Но сейчас, смотря на этот город, я влюбляюсь в него. В эти французские улочки, песни, людей, в погоду, в солнце… здесь солнце, а в Торонто тучи. Я ощущаю себя на другом конце планеты, а не в Канаде.

Ник паркуется, и мы выходим к небольшому магазину шоколада, из-за этого я прячу улыбку, опуская голову вниз.

– Не наелся вчера? – Тихо спрашиваю я, когда мы входим туда.

– Нет, хочу ещё, – шепчет он мне на ухо, опуская руку на мою ягодицу и сжимая её.

– Я тоже, – отвечая, поворачиваю к нему голову.

Он только раскрывает рот, чтобы мне сказать что-то, как громкий радостный женский голос, зовущий Ника по имени, заставляет нас обоих обернуться и встретить пожилую женщину, летящую к нам.

– Николас, какой приятный сюрприз! Я так рада, что ты зашёл. Долго тебя не было. Как Эмбер? Передавай ей привет. А это у нас кто? – Тараторит она, и теперь оглядывает меня с ног до головы.

– Доброе утро, Жаклин. Мы приехали, чтобы я познакомил Мишель с твоим фирменным шоколадом. В последнее время она его очень полюбила, и, конечно, привезти матери и сестре подарки, – мягко отвечает Ник.

– Хорошо. Значит, это Мишель, и ты привёз её сюда, чтобы угостить шоколадом? – Медленно спрашивает она, пробегая по нашим телам, и руке Ника на моей талии цепким взглядом тёмных глаз, и уже шире улыбается, видимо, сделав выводы.

– Верно, – кивает Ник.

– Остался таким же сладкоежкой, а, Николас? Мишель, когда он был маленьким, то постоянно таскал шоколадные конфеты и не признавался. Они снимали комнату у нас в доме с Эмбер…

– Жаклин, мы всё же хотим твоего шоколада и кофе, как я люблю, – перебивает её Ник, а я хмурюсь, пересказывая внутри себя её слова.

– Ох, да, прости. Но ты такой редкий гость, а рос ведь на моих глазах. А сейчас возмужал, – продолжает болтать женщина, проходя за стойку.

– Ты жил тут? – Тихо спрашивая Ника, поднимаю к нему голову.

– Да, некоторое время. Но, давай, об этом потом. А сейчас выберем шоколад, – предлагает он, но в его глазах я вижу промелькнувшую тень прошлого и только киваю, улыбаясь ему.

Он подводит меня к стеклянной витрине, где расположены разные виды конфет, трюфеля, да и всех возможных изделий именно из шоколада.

– Выбирай всё, что захочешь, – шепчет он, обнимая меня за талию двумя руками и оставляя быстрый поцелуй на виске.

– Я…я не знаю, тут так много всего, – восхищённо отвечаю я, оглядывая сладости.

– Кофе будет готов через пять минут, – возвращается Жаклин, и Ник отстраняется от меня.

– Собери нам всё своё меню на пробу по две штуки. Матери положи набор трюфелей, и набор «Bella Rose» двенадцать штук, а Люси…

Пока Ник продолжает делать заказ, я возвращаюсь к витрине, где такой богатый выбор конфет и все настолько разные, что у меня потекли слюнки, глядя на эту вкуснятину. Всё, что хочешь: и пасхальные яйца, зайцы, розы, различные фигуры, начинки, фрукты в шоколаде, орехи. А аромат вокруг меня? Господи, запах корицы и горького шоколада навсегда впитается в мою кожу, ассоциируясь с Ником.

– Я взял для тебя два вида торта, – на ухо мне произносит Ник, и я, расплываясь в улыбке, выпрямляюсь.

– А ты? – Спрашиваю я.

– Себе бархатный, другой я не ем, слишком всё сладкое, – кривится он, а я хихикаю, ощущая, что снова вернулась та лёгкость между нами, и я вновь счастлива.

Жаклин приносит наш кофе, и Ник ставит его на столик, приглашая меня сесть, при этом постоянно перебрасываясь скупыми новостями с женщиной.

Выходит, что они очень давно друг друга знают. И Ник, если от матери он скрывает, что мы вместе, то от Жаклин нет. Хотя сторонится меня и больше не обнимает, но всё же… он ухаживает за мной, предлагая попробовать трюфельный пирог и другой с шоколадным муссом. Каждая ложка этих десертов тает на языке, взрывая сладкой истомой каждый нерв и растворяя порции шоколада в венах. Безумно вкусно. Когда я так сильно полюбила шоколад?

Встречаюсь с глазами Ника, и улыбающуюся от моих восторженных комплиментов Жаклин. И понимаю, что лучшего десерта, чем шоколад, я никогда не познаю. И это его оттенок. Оттенок горького шоколада.

– Не торопись, Жаклин, мы завтра утром приедем за заказом, – говорит Ник, расплачиваясь за наш завтрак.

– Вот ты поганец, Николас. Мог предупредить? Я же Ричарда уже разбудила. Он уши тебе надерёт, – возмущается хозяйка кафе, а Ник издаёт смешок.

– Мне нравится, когда ты копошишься. Это мне всегда нравилось, – я вижу, что он улыбается, но в его тоне такая грусть, что я непроизвольно, лишь бы стереть это из его души, беру его за руку.

– Несносный мальчишка. Ты всегда был таким и оставайся. И я так рада, что ты заглянул к нам, да ещё и с Мишель. Ведь Эмбер последний раз жаловалась, что ты гей, – смеётся Жаклин.

– Пусть так и думает, мне спокойнее. До скорого, – кивает сдержанно Ник, и я прощаюсь с Жаклин, следуя за ним, тянущего меня к выходу.

Мы садимся в машину и вливаемся в движущийся поток.

– Я не знала, что ты здесь жил… ты не говорил, – тихо произношу я, отрывая взгляд от улочек, выполненных во французском стиле.

– Да, потому что в то время… что ж сейчас расскажу, если хочешь, – он бросает на меня тяжёлый взгляд, и я могу лишь кивнуть.

Знаю, ведь я дура знаю, насколько ему сложно говорить об этом, но не делаю никаких попыток остановить его, сберечь душу и не разорвать мою. Ничего не могу с собой поделать, я хочу знать, что привело его в такую жизнь. Жизнь одиночки с тёмным наслаждением и любовью к садизму.