Книга Человек с топором, страница 54 – Юрий Никитин

— Берег. Это, кстати, вполне в духе нынешней концепции о сверхценности шкуры… тьфу, жизни.

— Ты сам, трус, ее придумал и пропихивал в жизнь! — громыхнул Мрак инквизиторским тоном.

— А теперь посмотри, во что это превратило мир?

— Не весь, — сказал Олег, оправдываясь.

— Только в одной… гм… все расширяющейся части. Согласен, получился перекос. Ничего, без нас выровняют. Я тебе кричу о другом, а тебе все как горохом о Баальбекскую плиту!… Я перестраивал кожу, чтобы ни стрелой, ни мечом, ни прострелить из пистолета или орудия… но такая шкура служит еще и аккумулятором неслыханной мощи. Причем она впитывает ее отовсюду. Хотя, чему удивляться, такова природа нейтронных звезд. Они поглощают все излучения, все частицы, все-все, что появляется в радиусе их досягаемости… Еще не понял?

Мрак подумал, сказал настороженно:

— Хочешь сказать, что в глубоком космосе можно будет обойтись без жареного кабанчика?

— Только вблизи звезд, — ответил Олег честно.

— Можно, конечно, и вдали, но это жить на голодном пайке.

Но оставалась еще одна задача, над которой ломал голову Олег, — топливо. Мрак не ломал голову, он ломал свое восприятие, а вместе с ломкой и углублял или углубливал контроль над процессами в собственном теле. Или усиливал. И чем больше добивался власти, тем больше ужасался, что в нем, оказывается, столько непознанного, и как это он жил раньше, не зная, не владея, не командуя, не распоряжаясь? Даже презренные кишки квакали, когда хотели, желудочный сок выделяется сам по себе, а когда переедал, сало нагло и самовольно откладывалось не в красивых мышцах, а в толстых складках на боках.

Сейчас же пришла пора расплаты за все вольности. Мрак нещадно поставил все сперва под свой контроль, а теперь усиленными темпами переводил из первобытно-общинного в рабовладельческий, затем в феодальный, в капстрой, коммунизм, а затем в царство высоких технологий, когда все управляется из единого центра, никакой феодальной раздробленности, полное и быстрое подчинение, исполнение, высочайшее качество…

Однажды грубая рука тряхнула его среди ночи. Еще с закрытыми глазами рассмотрел сосредоточенное лицо Олега, в глазах радостно-ошарашенное выражение.

— Вставай, — прошептал он, — сколько спать можно?

— Я час тому лег…

— Целый час, — ужаснулся Олег.

— Да ты знаешь, сколько за одну только минуту… да что там минуту, за секунду, микросекунду, возникает и сгорает мириадов миров? А ты спишь, как ты можешь?

— Да вот как-то ухитряюсь, — пробормотал Мрак.

— А ты чо? Нашел?

— Бери выше, — ответил Олег.

— Создал! Ибо нельзя найти того, что в природе не существует. Пошли, лежун.

Мрак летел за ним молча, Олег быстро набрал высоту, пробил облачный слой и несся в стратосфере. Через полчаса встретили рассвет, а еще минут через двадцать впереди во всем величии встал заснеженный Гималайский хребет. Олег явно нацелился на самые дикие непроходимые горы, что вообще-то понятно, ибо если можно обжитое, то чего ради вот так, как две крылатые ракеты без опознавательных знаков, идти на снежную гору, когда есть Москва или Вашингтон?

Снежная гора разрасталась, образовались ущелья, а на издали ровных площадках выросли блестящие, как стекло, острые камни. Олег завис над вершинкой, осторожно опустился. Пологая обледенелая горка, из-под ступней сразу вырвались струи пара, потекла горячая вода.

Мрак плюхнулся без всякой балетной грации рядом, буркнул бесцеремонно:

— Ну?

— Попробуем, — прошептал Олег. Он дергался, его трясло, руки вздрагивали, а глаза бегали по сторонам, словно его поймали на горячем.

— Только ты, Мрак, отойди…

— Куда?

— Просто не стой на виду. Спустись за гору, хорошо?

— Рехнулся? — возмутился Мрак.

— Как это — не увидеть?

Олег переступил с ноги на ногу. Взглянул на небо, там, на голубом ярко сияло маленькое оранжевое солнце, совсем непохожее на солнце европейских равнин.

— Я просто опасаюсь…

— Так отложим, — предложил Мрак.

— Да нет, я опасаюсь… Словом, прошу тебя! Иначе я не решусь. И еще одна просьба… смотри через светофильтры.

— Так ты ж не даешь смотреть вовсе!

— Не на меня, вообще на все… только через светофильтры.

— А что я узрю?

— Узришь, — пообещал Олег. Голос его дрогнул.

— Надеюсь, что узришь.

Ворча, Мрак отступил, прыгнул с вершинки вниз, пошел плавно, как дельтапланерист, держа на прицеле небольшую долину между горами. Он еще и до половины не опустился в этом медленном, словно во сне, падении, когда Олег распластался в полете, пронесся над ближайшими пиками и пропал, исчез, испарился.

Несколько секунд было тихо, Мрак наконец коснулся дна долины, здесь снега нет, жесткая серая трава. Везде черным-черно, он едва удерживался от страстного желания убрать с глаз дурацкие светофильтры… Внезапно за каменной стеной, что отделяла его от Олега, вспыхнул нестерпимо яркий белый свет. Он ударил в черное небо с такой силой, что устрашенный Мрак слышал, как ревет, сгорая, воздух. Свет опалил снежные горы, на километры вокруг снег и лед мгновенно превратились в пар.

Земля дрогнула, качнулась. Мрак ощутил первый толчок, взлетел чуть, завис, все чувства трепетали, ибо там, за этими горами, как будто открылись недра, и проглянуло раскаленное до звездных температур ядро Земли, подобное солнцу.

Снова дрогнуло. Воздух ревел, поднялся ветер, перешел в ураган. Над котловиной закружились смерчи и тут же исчезли, испепеленные огнем звездных температур. А там, за горами, грохотал гром. Мрак почти видел, как плавятся камни, кипит разжиженная земля.

Он не ощутил даже, когда рванулся вверх, перелетел через гребень. Горячий кулак ветра ударил его в грудь с силой налетевшего локомотива. Мрак рухнул, ухватился за камни. Там, в котловине взлетал и снова опускался Олег, он был единственной темной черточкой на фоне плазменной бури. От него били вниз струи этого белого огня, а внизу камни кипели, превращались в пар, котловина все углублялась…

Мрак заорал ликующе. Олег как-то заметил, Мрак ощутил, что Олег даже послал весть, но из-за рева урагана, мощных помех, слышен только вой и треск во всех диапазонах. Камни под ним накалились, начали трескаться.

Олег поднялся выше, Мрак отчетливо видел его силуэт, белые лучи, что упирались в землю, исчезли. Теперь все горы вокруг приняли кошмарно красный цвет, словно между ними в котловине разверзлись кипящие недра Земли. Земля внизу в самом деле кипит, оранжево-желтая, даже белая.