Книга Эльфийский для профессионалов, страница 38 – Наталья Мазуркевич

Доли секунды, требовавшиеся для открытия короткого портала, – и мы оказались в просторном помещении. С сейфом. Его я нашла автоматически и не могла не улыбнуться. Магистр же не преминул заметить:

– Нашла? Пару дней назад установили. Алестаниэль настаивал на том, что у каждого уважающего себя эльфа должен иметься сейф. Иначе мы будем уступать настоящим гномам, а это недопустимо.

– И вовсе не так я сказал, – буркнул младший эльф, появляясь за моей спиной. Дух презрительно зашипел себе что-то под призрачный нос. Не любил Аларис младшего эльфа. Или же, напротив, испытывал к нему редкую слабость. – Почему мы ушли?

– Чтобы случайно не разбудить Маркуса. Помнишь, что целитель сказал и чем грозился?

– Ой ли, – Алест состроил удивленную рожицу. – А я думаю – почему ты именно там ритуалы проводить начала? Да еще в одиночестве, без присмотра! – В отличие от старшего родственника, младший спускать мне самоуправство не собирался. – А я? Думаешь, мне не интересно, что происходит с человеком, когда в него дух вселяется?

– Алестаниэль, достаточно. О причинах, побудивших Антарину не допустить тебя на ритуал, вы поговорите после. Сейчас же я хочу услышать, что Аларису удалось узнать и как он допустил такой риск? Антарина, возможно, вы не слышали, но среди людей, не наделенных силой, распространена непереносимость определенного рода ритуалов. Чаще всего – темных. И если у вас ранее не было опыта участия в чем-то подобном… – Эльф осекся. По его сузившимся глазам я поняла, что дело приняло не слишком приятный оборот. – Когда?

– До полного слияния никогда не доходило, – поспешила заверить я. – Но Аларис дал мне пару уроков.

Магистр шумно выдохнул. Несколько минут потребовалось, чтобы выровнять дыхание. И все это время даже Алест предпочел молчать и разглядывать резную мебель. Что уж говорить обо мне, которая остановилась на первом же сколе и пыталась восстановить картину происшествия.

– Леди Тель-Грей, не буду спрашивать, не хотите ли вы вылететь с практики, ответ мне и так известен. Спрошу иначе: Антарина, вы считаете, что люди живут слишком долго? – Я покачала головой. – Тогда почему вы с тех пор, как связались с Аларисом, постоянно пытаетесь покончить с собой?

Я промолчала. Конечно, я могла напомнить о том, что неприятности в моей жизни начались куда раньше, с переезда в Ле-Скант и появления в моей жизни парочки ушастых, но это было бы невежливо. К тому же магистр искренне за меня переживал, а потому имел право на большее, чем просто знакомый. Хотя от того же Алеста я не стала бы выслушивать претензии.

– Антарина, я не хотел вмешиваться, но теперь требую передать мне артефакт.

– Нет, – зашипел Аларис. От ярости его перекосило. – Хозяйка, ты же так не поступишь? Тари, разве ты можешь так со мной поступить? Я же дал клятву… Я забочусь о тебе. Я бы никогда не сделал что-то тебе во вред.

– Вы хотите уничтожить артефакт?

Духа я проигнорировала. Что бы он ни обещал, если магистр потребовал отдать ему кольцо – значит, причины действительно имелись.

– Без вашего разрешения не стану, – заверил эльф и протянул руку. – Антарина, вы должны передать мне право на обладание кольцом. Временно. В этом случае клятва духа нам не потребуется. Он уже клялся вам, и если вы прикажете, будет подчиняться и мне. А я хочу услышать ответы. Почему он хотел вашей смерти?

– Он не…

– Пусть сам ответит, – оборвал меня магистр. – Кольцо, Тари.

– Передаю во временное пользование, сроком на сутки, артефакт, принадлежащий мне по праву, как и заключенного в него духа. Да услышат духи.

Такой ненависти, которая отразилась на лице Алариса в этот момент, я никогда раньше не видела.

– Тарь, ты в порядке? – Алест подскочил ко мне практически мгновенно. – Ты белая-белая. Видишь меня?

Я хотела ответить положительно, но перед глазами поплыло, а тазик захотелось обнять вновь. Да что же это за слабость такая? Почему в один день мое состояние так ухудшилось? И что натворил Аларис, пока меня не было? Как я вообще ему это разрешила?

От последней мысли стало совсем дурно. Я. Разрешила. Какому-то. Духу. Занять. Свое. Тело. От осознания собственной дурости хотелось завыть, как василиск на луну, а после – удалиться в скит к почтенным гномьим старцам. Плевать, что у них методы воспитания неприятные! Может, мне как раз и нужно крапиву голыми руками пособирать, чтобы дурь из головы ушла?!

– Выпейте, – мне протянули стакан с дурно пахнущей жидкостью. От одного запаха становилось противно, но в голове прояснялось, а перед глазами переставало плыть. – Зелье быстрого восстановления. Правда, через полчаса вы уснете и проснетесь только через сутки.

– Ничего, потом отработаю.

Я слабо улыбнулась и сделала глоток. На вкус зелье было еще омерзительнее, чем на запах.

– Обязательно, – пообещал магистр, поддерживая чашку.

И все-таки он соврал: зелье подействовало быстрее. Еще не допив до дна, я провалилась в сон.

На сей раз пробуждение было приятным. Мягкий матрас, теплое и легкое одеяло. Подушка, которую я по привычке обняла и теперь не хотела отпускать. Тишина и темнота. Судя по отсутствию звуков, я находилась не в общежитии: там и ночью можно было что-нибудь услышать.

Паниковать и бросаться сломя голову искать выход я не стала. Память подсказывала, что уснула я в кабинете магистра от выданного им же зелья. Алест, который оставался там же, стакан у меня не выбивал, а значит, ничего предосудительного его старший не делал. И если я поднимусь и выгляну за дверь, наверняка объяснение найдется.

Обдумав ситуацию и успокоившись, я откинула одеяло и соскользнула на пол. У края кровати сиротливо стояли тапочки и мои ботинки. Влезать в последние не хотелось: шнуровать обувь – не самое приятное действо спросонья. А вот тапочки… В них было приятно и тепло. Да и к моему платью, в котором я пожелала заснуть, они подходили. Эта мысль заставила меня хихикнуть, а потом и рассмеяться в голос.

– Антарина? – Тихий звук шагов закономерно сменился напряженной фигурой магистра в дверях. – Как вы себя чувствуете?

– Отлично.

Я расплылась в улыбке, отмечая про себя, что раньше такой веселой не была. Что здесь не так? Почему губы сами растягиваются, а из груди рвется смех практически по любому поводу?

– Это пройдет, – успокоил меня маг, будто поняв, о чем я думаю. – Легкая эйфория – один из самых частых побочных эффектов после разрыва ментального канала с духом. Вы позволили Аларису слишком много.

– Он давал клятву, – слабо запротестовала я.

– Давал, – магистр кивнул. – Но, Антарина… Неужели вы думаете, что за свою жизнь – и уж тем более посмертие – Аларис не научился обходить любые клятвы? Вы и сами делали практически то же, обманывая менталистов, чуть-чуть смещая оттенки и искренне веря в свои слова. Клятвы же в первую очередь построены именно на нашей вере: обещая что-то, мы ставим себе табу. И только мы решаем, нарушили ли его.