Книга Дамы убивают кавалеров, страница 36 – Анна и Сергей Литвиновы

И тут меня осенило: Машка!.. Ведь так ее, кажется, зовут? Та девица, подруга Ленчика? Разве не могла она помочь бойфренду?.. Очень уж выходки с краской и ужами – особенно с ужами! – в женском стиле, в дамском духе.

Я вышел на кухню.

Даша ожесточенно терла плиту – словно от ее старательности зависела судьба единственного сына.

– Даша! – окликнул я ее. Она подняла ко мне измученное лицо. – Дашенька, знаешь ли ты, где учится Машка?

– Какая Машка?

– Подружка нашего Ленчика.

– Машка? В МГУ. На биофаке. Биохимик, кажется. А что?

– Ничего. Просто так спросил.

– Про ужей на рынке вспомнил?

– Ты тоже думаешь, что ужи на рынке – Машкина затея? – поразился я.

– Конечно, – уверенно заявила Даша. И добавила негодующе: – А то чья же еще?!

Простая женщина, офис-менеджер и домохозяйка, оказалась проницательней меня – мужчины и частного детектива. Неприятно. Правда, у Даши уже имелась дополнительная информация: где учится Машка. И Дарья ее, эту Машку, видела. Значит, примерно представляет, на что девчонка способна. А я с ней никогда, естественно, не встречался. И где она учится, не знал. Вот и не догадался сразу.

– А перекрашенные машины в автосервисе, – спросил я у Дарьи, – как ты думаешь, это тоже Машкиных рук дело?

– Естественно, – безапелляционно заявила Даша.

– А ты ее телефон знаешь?

– Да. А на что он тебе?

– Позвонить ей, предупредить.

– Незачем. Машка уехала. С родителями. В Турцию. Нагадила – и уехала. А мальчик – отдувается.

И Даша принялась тереть плиту «Кометом» еще ожесточенней.

Я вернулся в Ленчикову комнату. Прознать, что помогала Леониду именно Машка, оказалось несложно. Нам несложно. «Лишь бы только хачики не догадались, – подумал я. – А то вернется героическая Мария из своей Турции в Москву, и нам придется еще одного хозарского пленника вызволять».

Когда повторный просмотр видеокассеты улегся у меня в голове, я уже практически не сомневался: мальчик что-то нам хотел сообщить. Что-то важное – например, о своем местонахождении.

Я стал прокручивать видео в третий раз.

* * *

Вернулась из магазина Катя.

Даша позвала меня завтракать.

Сестры почти совсем не ели, ограничились черным кофе с хлебом грубого помола. Мне досталась, кажется, Ленькина пайка: тарелка вчерашней манной каши, йогурт, горячий бутербродище с сыром.

После завтрака я принес микрокассету, и мы все трое – так сказать, «на бис» – прослушали на автоответчике запись моего с Ленчиком утреннего разговора.

– Ничего сам не предпринимай – ладно, Леня? – Это мой голос.

– А я и не собираюсь… – А это искаженный мобильным эфиром его ответ. И вдруг звучит странный вопрос: – Как там, на воле? А то здесь телевизор не работает… «Депеш мод» приезжает?

– «Депеш мод»? – В моем голосе, что естественно, слышится неприкрытое удивление. – Кажется, приезжает…

– Клип их по Эм-ти-ви по-прежнему крутят?

– Клип? Вроде да…

Затем – голос хачика, сначала издалека, вторым планом, – а затем громко: «Ну, хватит, раз-зболтался! Эм-ти-ви, шмем-ти-ви!..» Даша досадливо сморщилась, поднялась и выключила запись.

– Странный какой-то разговор, – задумчиво протянула Катя.

– Да, – согласился я. – А что, Ленька очень «Депеш мод» любит? – обратился я к Даше.

– Да так себе. Не очень. Средне, – ответила она. – Он больше любит «Горрилаз», «Гуану эйпс», «Ред хот чили пепперз»… – Названия музыкальных групп Дарья произносила с удовольствием. Кажется, ей было в радость разбираться (в отличие от многих прочих родителей) в музыкальных пристрастиях сына.

– Почему же Леня вдруг спрашивает меня, приезжает ли в Москву «Депеш мод»? Сидит в плену у хачиков – и спрашивает? Что за такая важность?

– Может, он хочет на что-то намекнуть? – сказала Катя.

– Когда они приезжают? – повернулся я к Дарье.

– В сентябре, – ответила она.

– Где будут выступать?

– В «Олимпийском».

– В «Олимпийском»… Может, он сидит где-нибудь в подвале в «Олимпийском»? – Предположил я. – Знаете, сколько там фирм! И «ЛИС’С», и «Бьюти», и «Константин», и еще чертова туча. Может, какая-нибудь из них – хозарская?

– Вряд ли, – с сомнением произнесла Катерина. – Слишком центровое место «Олимпийский», чтобы там заложника держать.

– А может, у Лени – там, где его держат, – из окна этот самый «Олимпийский» виден? – выдал я другую версию.

– Представляешь, из скольких окон в Москве виден «Олимпийский»!.. – возразила Катя. – Та-акая огромная бандура этот стадион…

– А при чем здесь клип по Эм-ти-ви? – спросила Даша. Ее, кажется, тоже захватил процесс разгадывания Ленчиковой шифровки. – Вдруг все дело как раз в телевидении?

– Но Ленчик, – сказала Катя, – упомянул и гастроли «Депеш мод», и Эм-ти-ви. Одновременно. Может, – предположила она, – у него там из окна виден и «Олимпийский», и Останкинская башня? Одновременно – и то, и другое?

– И «Олимпийский», и башню вместе можно видеть из огромного множества домов. Из миллиона квартир, – возразил я.

– Да что же вы хотите от ребенка?! – возмутилась Даша. – Он в плену, кругом – чучмеки, он пытается нам что-то рассказать – а вы еще придираетесь!..

Катя примиряюще погладила ее по руке. Даша отвернулась.

– А почему он говорит именно о последнем клипе «Депеш мод»? – спросил я. – Что в нем там, в последнем ихнем клипе?

– Да ничего особенного… – Даша смахнула рукой две слезинки. – А ты не видел?

– Даша, я похож на человека, который смотрит Эм-ти-ви? – усмехнулся я.

– Да, расскажи нам, – обратилась к сестре Катя, – что там, в клипе, происходит?

– Едут куда-то мужики на машине… – воодушевилась Дарья. – Едут и поют… Вокруг – пустыня…

– А как он называется? Клип, я имею в виду?

– «Dream on», – сказала Даша.

– Как это переводится? – спросил я у Кати.

– Я не знаю контекста… – пожала плечами наш патентованный лингвист. – Дословно: «Включи сон». Или, если говорить по-русски: «Засни». Ну, или, может быть, немного иначе: «Включи мечту», «Вообрази», «Начни мечтать»…

– Мечта… – протянул я. – Мечтать… – Мне показалось, что я что-то нащупал. Что-то очень зыбкое, неопределенное, но все же… – «Мечта», – обратился я к Даше, – для Ленчика – характерное слово? Часто он его употребляет?