Онлайн книга «Прогулка по краю пропасти»
|
– Вы в органы милиции о проникновении на участок заявляли? – Так нет. Не пропало ж ничего. – А Смолякову сказали? – Э-эх, и ему нет. – А когда дело было? – Какое? – Ну, когда вас ударили? Ты че, дурак, Сурков? – Я ж говорю: в прошлом годе. – Когда конкретно, Сурков?! По хлебальнику захотел?! – Ну, летом. Началось все в августе. Четвертого. Как раз на Илью-пророка. Я почему и запомнил. А кончилось – шестого. – Как это?! Началось четвертого, кончилось шестого? – Ну, ударили меня по башке четвертого. А очнулся я – шестого. – Ты что, мля, дурак?! Дурку гонишь?! – Эх, зря я вам сказал, гражданин начальник. Правду говорю: ударили меня вечером четвертого. А очнулся – только утром шестого. Целые сутки в отключке был! Сутки лежал! Сутки! Так меня и не хватился никто! – Ну, ты очнулся утром шестого – а дальше? – Дом осмотрел – ниче не пропало! Выхожу на участок, а там: мать моя женщина! Весь его перекопали! Весь! – Перекопали? – Ну! Может, я думаю, искали чего? Может, клад? Может, у хозяина моего тут зарыто что? – Ладно. Сиди, Сурков. …Два совсем молодых парня, в легких джинсах, светлых майках оставили Суркова в кабинете. Вышли в коридор «ментовки», где они нашли себе временное пристанище: первый – лейтенант, второй – практикант, курсант-четверокурсник Высшей школы ФСБ. – Ну чего? – спросил один другого. – Кажется, не врет. – Да, этот Сурков, по-моему, такой дурак, что и соврать-то не сумеет. В то же самое время. Москва По АТС-1, «кремлевке», разговаривали два генерала. Первый генерал был однозвездным. Второй обычно красовался в погонах, на которых сверкало три золоченых звезды. Однако первый руководил одной из спецслужб и имел прямой и непосредственный выход к президенту. Второму для того, чтобы добраться до президента, требовалось преодолеть как минимум две ступеньки в иерархической лестнице. Потому, несмотря на разницу в званиях, неизвестно еще, кто из них был важнее. И разговор между ними шел равно уважительный. – Привет, Глеб Исидорович, – сказал в трубку первый, спецслужбист. – Здравствуй-здравствуй, коль не шутишь. Чего тебе не спится в ночь глухую? – Служба. – Ты еще на пенсию-то не вышел? – Какие наши годы!.. Я чего звоню, Глеб Исидорович: по-моему, у тебя неприятности. – Откуда ж ты все на свете знаешь! – Служба такая. – И какие, по твоим сведениям, у меня имеются неприятности? Глеб Исидорович, генерал-полковник из Министерства обороны, стоял в пижаме на холодном полу, на своей даче у аппарата «вертушки». С первых же слов собеседника он почувствовал свою зависимость от генерала-спецслужбиста. Тот явно знал что-то, о чем генерал из Минобороны не имел понятия. Что-то, о чем он не ведал. Да и мудрено было б иначе. В три часа ночи для того, чтобы сообщить радостное, по «кремлевке» не звонят. – А такие, Глеб Исидорович, у тебя имеются неприятности, – ответил спецслужбист, – что твои хлопцы, исследователи с юга, захотели ноги сделать. Смотрел, наверно, сегодня телевизор? Вести со всесоюзной здравницы? Это все они устроили, твои ребятки. Утверждали, что разговор по АТС-1 невозможно подслушать. Но это невозможно врагам, всяким там ЦРУ и «МОССАДу». А вот для коллег – ничего невозможного нет. Оба генерала помнили об этом. Поэтому и изъяснялись эзоповым языком. – Телевизор я не смотрю, – буркнул Глеб Исидорович. – Глаза болят. – Это было, конечно, полное вранье. За всем, что происходило сейчас на юге, генерал следил по всем доступным ему источникам информации. – А что там показывают, в телевизоре-то? – Пока еще не показывают – но вот завтра могут показать. Покажут, например, как твои служаки через море пару драгоценных вещичек увезли. И пару-тройку ученых с собой прихватили. Глеб Исидорович покрылся холодным потом. Он прекрасно понял, что за «драгоценные вещички» имеет в виду собеседник. Он самолично трижды сегодня пытался связаться с «южным объектом» – связь не работала. Вечером ответил грубый мужской голос, пароля не назвал – Глеб Исидорович швырнул трубку. «Если их бегство за кордон – его блеф, он бы в три ночи не звонил, – тоскливо подумал военный о собеседнике. – Все очень похоже на правду». – Так они уже утекли, эти мерзавцы? – по возможности спокойно спросил он. – Я не понял. – В пути, Глеб Исидорович. Они в пути. Плывут. В смысле идут-с! По морю идут, по Черному. – На чем они идут, засранцы? – Записывай. – Я запомню. – «Глория», флаг либерийский. Вышли из Туапсе в двадцать два семнадцать. – Куда они идут-то? – А кто ж их знает? У меня, ты же знаешь, спутников-шпионов в хозяйстве нет. И самолетов-разведчиков – тоже нет. Эти средства ведь, кажется, у одного тебя имеются. А у меня – только люди. – И что дальше? – А я не знаю. Твои люди за кордон убегают – тебе и решать. – А если… – Голос генерала слегка дрогнул. – Если пароход вдруг в крушение попадет?.. – Всякое в жизни бывает… – неопределенно протянул собеседник. – А ты – ты президенту доложишь о том, как дело было? – Не знаю, Глеб Исидорович, не знаю. – Спецслужбист явно наслаждался своей временной властью над старшим по званию генералом. – Не могу тебе точно сказать. – Ладно. Я понял. А информация у тебя точная? – Точная, точная… «Что касается ма-ых инфа-рмата-ров, – процитировал генерал, младший по чину, всенародно любимый фильм (его явно радовала сложившаяся ситуация, иначе бы он такую детскую выходку себе не позволил), – то ма-ы инфа-рмата-ры – этта вэрные и надеж-ныы луди». – Ладно, конец связи. Армейский генерал-полковник досадливо бросил трубку. В то же самое время. Черноморское побережье. Абрикосово Варя и Сергей Александрович медленно шли вдоль главной улицы поселка Абрикосово, улицы Ленина, – она же федеральная магистраль М4. Их ослепляли фары. В обе стороны тянулся непрерывный поток: автоотдыхающие спасались бегством из зачумленного района. Борисова они оставили мирно спящим. Как только закончилось действие амитала, он беспробудно захрапел прямо в кресле. Спецназовцы вернулись на вертолет. Двадцать минут назад винтокрылая машина поднялась с площадки возле реки Буран и взяла курс на «биостанцию» – на соединение с остававшимися там бойцами. |