Онлайн книга «Трансфер на небо»
|
– Почему «был»? – Ну, он же умер. Значит, вдовец. То есть жена его вдова, – моделька совсем запуталась, слегка покраснела. «Вот дурочка! Или прикидывается так умело?» – никак не могла понять Варя. – А вы, Снежаночка, лично с Кондаковым во время ужина разговаривали? – спросил Опер. – Нет. – Может, вы с ним договаривались о чем-то? – А о чем это я должна была с ним договариваться?! – расспросы о Кондакове все-таки выбили Снежану из колеи. – Например, о свидании, – гнул свою линию Опер, – или совместно провести время. Прямо сегодня ночью. – Нет. Нет! – почти выкрикнула модель и плотно сжала губы. – На что это вы намекаете?! – Да ни на что я не намекаю, – миролюбиво протянул Опер, – я просто спросил. А может, за ужином что-нибудь эдакое, – майор неопределенно покрутил в воздухе пальцами, – происходило? Разговор какой-то или ссора? – Между кем и кем? – прищурилась Снежана. – Да между кем угодно. – Не, ничего такого не было. – А вы всех на ужине видели? – В смысле? – вылупилась на Опера девушка. «Все-таки она туповата, как все модельки, – подумалось Варваре. – Впрочем, чего уж там: не туповата, а прямо-таки тупа. И это очень даже хорошо заметно». – Всех футболистов видели? – Ну, всех, кто на базе остался. – Как вы сидели за ужином? – Мы с Чубчиком вместе. А эти четверо – за отдельным столиком. – А эти четверо – Кондаков, Карпов, Галеев, Овсянников – они между собой не ссорились, нет? – Да нет, – скривила рот Снежана, – сидели себе, разговаривали. – Скажите, а вы с женой Кондакова знакомы? – переменил тему Опер. – Ну, – дернула плечиком Снежана, – так, встречались. Пару раз. – Как ее звать? – Анжела. – В каких они с Кондаковым были отношениях? – В каких, на хрен, отношениях? – изумилась модель. – Они замужем были. Так что имеют право! «Все-таки она безнадежно глупа, – уверилась Варвара, – и дико вульгарна». – Ну и как Кондаков с женой? Дружно жили? Не ссорились? – продолжал давить Малюта. – Да откуда я знаю! – А где она, Анжела Кондакова, сейчас, в данный момент, находится? Вы не в курсе? – Дома, наверно. В смысле, в Питере, – моделька вдруг покраснела. – А может, не в Питере? – прищурился Опер. – Ах, да! – вдруг спохватилась Снежана. Последний вопрос отчего-то здорово смутил ее. – Она сейчас отдыхает где-то. На Багамах, что ли. Или на Бали, – и Снежана быстро добавила: – Мне Нычкин рассказывал. От Варвары не укрылось, что модель вдруг растерялась и поплыла в ответ на простой вопрос о местонахождении жены Кондакова. Заметил, судя по всему, это и Малютин. Но педалировать тему не стал. В этот момент в комнату отдыха заглянул юный следователь. – Ну что? – спросил его Опер, прерывая допрос Снежаны. – Я с Овсянниковым поговорил. – И как? – Да ничего вроде подозрительного. Он говорит, что всю ночь спал, ничего не видел, не слышал. – Не врет? – Похоже, что нет. Очень переживает. – С чего бы ему переживать? – Они вчера вечером с Кондаковым поссорились. – Вот как? – поднял брови Опер. – Из-за чего? – Из-за ерунды. – То есть? – Они в карты играли. Все вчетвером, кроме Нычкина. И Овсянников смухлевать захотел. А Кондаков его за руку поймал. Ну, они и поцапались. – А потом Овсянников ночью пошел и его зарезал, – скорее в шутку, чем всерьез предположил Малютин. – Из-за карточной ссоры? Не смешно. Овсянников очень переживает, что он перед покойным извиниться не успел. Я, говорит, утром хотел к нему подойти, извиниться. А теперь, говорит, Кондаков умер и так меня, выходит, и не простил. Так и оставил мне камень на сердце. – Раскаивается, значит? – Из-за ссоры – да. – Думаешь, он чист? – Думаю, да. Да и что убитому с Овсянниковым было делить? Опер при этих словах кинул выразительный взгляд на Снежану. – Вот видите, дорогая гражданка, – промолвил он, – кажется, еще одним подозреваемым стало меньше. Потом вдруг спросил: – Перед последним чемпионатом жены и подруги футболистов голыми сфотографировались. Это чья была идея? – А что, нельзя, что ли? – окрысилась Снежана. – Да нет, почему же, можно, – разулыбался Опер. – Очень даже можно. Наоборот, вы мне, да и многим мужчинам в нашей стране, доставили большое удовольствие. Просто непонятно: а зачем вы это сделали? – Захотели и сделали. А вам-то что? – Так чья это все-таки была идея? Мне просто, как болельщику, интересно. – Откуда я знаю! Мне позвонили, я и согласилась. – Кто позвонил? – Да я уж не помню. Кто-то из девчонок. – Довольны съемкой? – А чего ж мне недовольной-то быть! – Снежана горделиво поправила прическу, вытянула вперед длинные ноги. – А другу вашему, то есть Кондакову, ваши фотографии понравились? – Да ничего, – хмыкнула моделька. – А Нычкину? Снежана вдруг поняла, что сделала ошибку, незаметно согласившись, что убитый Кондаков является ее другом, – лопухнулась, попала в ловушку! Она покраснела и хмуро сказала: – Ему тоже понравилось, – и гневно тряхнула волосами, упрямо сжала рот. – Ну, ладненько, – снова переменил тон майор, стал добреньким, благодушненьким. – Вернемся ко вчерашнему вечеру. Что вы с Нычкиным делали после ужина? – То же, что и до ужина, – хмыкнула старлетка и без обиняков добавила: – Трахались. – Вино пили? – мягко и словно невзначай спросил Опер. – Вино? – сделала паузу Снежана, и по ее метнувшимся глазам Варя поняла: сейчас соврет. Опять соврет. – Нет, не пили. – Да что ты врешь! – Варя не выдержала – гаркнула. Опер с любопытством глянул на коллегу: словно на статую, какую-нибудь девушку с веслом, что вдруг взяла да заговорила. – Что ты мелешь! – набросилась Варвара на девушку. Тупоголовость Снежаны раздражала ее, равно как и ее проститучий вид, и жалкие попытки что-то скрывать, и эмоциональная холодность. |