Книга Девушка во льду, страница 35 – Роберт Брындза

– Мы же хотим, чтобы эта пресс-конференция стала открытым, доступным обращением к народу, – сердито бросила Эрика. – Так давайте обойдемся без казенщины!

– Хорошо, пусть будет «ужасающее преступление», – согласился Марш.

Эрику огорчало, что пресс-конференция строится на уликах, которые, по ее мнению, были косвенными. Ей было обидно, что команда, с которой, как ей казалось, она нашла взаимопонимание, с радостью ухватилась за хлипкую версию Спаркса. Правда, приходилось признать, что у непосвященного человека версия с танцевальным залом «Риволи» вызывала больше доверия. Эрика проклинала себя, что по глупости в одиночку отправилась на поиски барменши из «Клееварки» и Айви Норрис. Ей следовало взять с собой Мосс и Питерсона. Она взглянула на них. Оба сидели на телефонах, пытаясь отыскать Марко Фроста.

Анализируя версию с Фростом, Эрика начала сомневаться в логичности собственных рассуждений, но как быть с ее внутренним чутьем. Оно подсказывало, что Андреа действительно была в «Клееварке» и встречалась там с брюнетом и блондинкой. Даже если ее свидетели ненадежны, почему тогда они утверждают одно и то же? И Айви, и Кристина – люди, ведущие опасное существование по другую сторону закона. Им было бы проще сказать, что они ничего не знают, никакую Андреа в глаза не видели… Эрика встрепенулась, вдруг осознав, что к ней обращается Марш.

– Старший инспектор Фостер, ваше мнение? Должны мы упомянуть про видео Тины Тернер? Коллин считает, что должны.

– Что?

– «Риволи» – знаменитый старинный танцевальный зал, и Коллин считает, что столь яркое событие отложится в памяти народа, а вместе с ним – и наше обращение, которое будет передаваться из уст в уста.

В лице Эрики по-прежнему отражалось недоумение.

– В 1984 году в «Риволи» Тина Тернер записала видеоролик на свою песню Private Dancer, – объяснила Коллин.

– Вот как? – отозвалась Эрика.

– Да. Так будем упоминать это в обращении с демонстрацией фото зала?

Эрика кивнула и пробежала глазами программу пресс-конференции.

– А где мы скажем, что Андреа находилась в Форест-Хилл? Ее сумочка была найдена на Лондон-роуд.

– Делая заявление в прессе, лучше не распыляться. Обращение должно быть сжатым и четким. Если мы скажем, что она была в одном месте, а потом в другом, многих это приведет в замешательство. Здесь нужна последовательность, – объяснила Коллин с нотками снисходительности в голосе.

– Механизм мне знаком, спасибо. Но мы делаем заявление в прессе, в том числе и с целью получения информации. А в этом тексте совершенно не упоминаются важнейшие факты, приведшие к исчезновению Андреа, – заметила Эрика.

– Не исключено, что она действительно была в том районе, о котором идет речь, но у нас нет твердых доказательств. Ни записей с камер видеонаблюдения, ни свидетелей. Убийца, вероятно, был на машине. Он мог просто выбросить ее сумочку из окна автомобиля на Лондон-роуд, – указал Марш.

– Мне известны подробности дела, которое я расследую, сэр!

Через час они завершили подготовку к пресс-конференции, и Эрика нехотя одобрила содержание обращения, в котором про «Клееварку» вообще не упоминалось, а то, что Андреа, возможно, была на Лондон-роуд, говорилось лишь вскользь.

Выйдя из отдела к торговому автомату, Эрика увидела сержанта Крейна. Тот покупал капучино.

– Все нормально, босс? Мы получили записи с автобусных видеокамер от «Лондонского транспорта» и парочки такси, которые проезжали по Лондон-роуд, – сообщил Крейн. Автомат запикал. Нагнувшись, Крейн забрал из него пластиковый стаканчик с кофе, сдул пену.

– Дай-ка угадаю. Ничего?

Крейн глотнул кофе и покачал головой.

– Но, скажу я вам, этого Марко Фроста нелегко найти. Его последнее место работы, которое нам удалось установить, это кафе «Неро» на Олд-Комптон-стрит, но он оттуда уволился. Мобильный его тоже отключен.

– Продолжайте искать. Может, он уехал с Барборой Кардошовой.

– Ха! Еще одна версия, босс.

– Да, можешь записать, – мрачно сказала Эрика. Она кинула в автомат несколько монет и выбрала большой стакан эспрессо.

Пресс-конференцию должны были транслировать многие информационные телеканалы, в том числе Би-би-си и «Скай». В помещении оперативного отдела отделения полиции Луишем-Роу устроили колл-центр, в который дополнительно направили еще шестерых полицейских, чтобы те отвечали на звонки зрителей.

Часом раньше Эрика, Спаркс, Марш и Коллин покинули отделение полиции и направились к месту проведения пресс-конференции – в отель «Фисл», расположенный близ Мраморной арки ^[10].

Мосс и Питерсон все оставшееся время до начала пресс-конференции пытались установить местонахождение главного подозреваемого – Марко Фроста. Они узнали точный адрес кафе «Неро» на Олд-Комптон-стрит – его последнего известного им места работы, проверили зарплатные ведомости. Это ничего не дало: Марко уволился из кафе год назад. Они проверили адрес его родителей: оказалось, что те умерли один за другим с разницей в шесть месяцев в минувшем году. Марко жил вместе с родителями на съемной квартире, но потом переселился к тете с дядей. Владелец квартиры только что дал Мосс их телефон. Мосс позвонила по указанному номеру, и дядя Марко снял трубку после второго гудка.

* * *

В огромном конференц-зале отеля «Фисл» близ Мраморной арки окон не было. Пол покрывал узорчатый ковер без конца и без края. Перед небольшим возвышением стояли ряды стульев, которые были почти все заняты. Представители СМИ держали наготове фото- и телекамеры. В зале устанавливали свет, и двое-трое тележурналистов репетировали свои реплики перед камерами. С одной стороны на подставках стояли два больших телевизора, настроенных на каналы «Би-би-си ньюс» и «Скай ньюс», которые уже вели прямую трансляцию из зала. Звук был приглушен, но бегущая строка на обоих экранах информировала телезрителей, что скоро начнется пресс-конференция и полиция выступит с заявлением об убийстве Андреа Дуглас-Браун.

На возвышении стоял длинный стол с микрофонами, расставленными через определенные интервалы. Вдоль стола женщина из числа гостиничного персонала с подносом в руках расставляла перед каждым стулом маленький графинчик с водой и бокал. За столом висели три видеоэкрана, на каждом – заставка с синей эмблемой столичной полиции на белом фоне.

Взаимоотношения между полицией и СМИ у Эрики всегда вызывали неловкость. Полиция то отталкивала журналистов, обвиняя их в бесцеремонности и извращении фактов, то приглашала на пресс-конференции, походившие на театральные представления.