Онлайн книга «Отстрел негодяев»
|
– Чо надо? – Мужик права качает. – С какой квартиры? Барсов поманил его пальцем: – Подойди, картина маслом, и захвати документы, которые я просил, посмотреть хочу, кто вам дал право тут командовать парадом. – Чо?! – Через плечо! Ты кто здесь? – Диспетчер… – Круто звучит, покажи документы. – Сам покажи, пенёк. Терпение кончилось. Барсов стремительно приблизился к парню в тельняшке, скрутил ему руку за спину, не обращая внимания на сопротивление, особым приёмом зажал шею татуированного. Его напарники оторопело уставились на майора, бросились было на выручку приятеля, но Вениамин согнул парня в тельняшке чуть ли не до колен, проговорил металлическим голосом: – Я ему шею сломаю, уроды! Несите документы, быстро! Или через пять минут здесь будет спецназ! – Саркис… – проблеял рябой. – Достань, в сумке, – просипел смуглолицый. Рябой шмыгнул в кабину фургона, вернулся с чёрной папкой. – Паспорта! – Мой дома… – У кого паспорт на руках? Рябой нерешительно оглянулся на пузана: – Борисыч… – Неси! – Барсов тряхнул парня в тельняшке так, что тот взвыл: – Тюха, в бардачке, неси… Поодаль стали собираться и переговариваться свидетели происходящего, в основном дети и женщины. Послышались голоса: – Давно пора с ними разобраться! – В полицию сдать… – Доигрались, живодёры! – Бандиты поганые… Рябой, озираясь, поспешил обратно к машине, вернулся с замызганным до коричневого оттенка паспортом. – Вот… Константин отпустил качка в тельняшке, развернул паспорт, прочитал: – Сунгарян Саркис Левонович, тысяча девятьсот восемьдесят второго года рождения, город Ереван… не Брянск, значит… то-то, я гляжу, рожа не русская. – Отдай, – протянул к нему могучую руку смуглолицый. Пузан внезапно подскочил ближе, поднимая невесть откуда взявшийся ломик, замахнулся: – Отдай, петух, инвалидом сделаю, и вали отсюда! Барсов не двинулся с места, только приподнял бровь. – Наверно, сам в больницу захотел, пиволюб? Давай. Пузан облизнул губы, глянул на приятеля в тельняшке, разминавшего шею. – Саркис, дай ему! Барсов вынул из кармана удостоверение, сверкнувшее золотом надписи «Национальная гвардия РФ», но разворачивать не стал. – Я сейчас кому-то дам! Стоять, не двигаться! Дождёмся приезда полиции… – Константин не договорил. Вся троица вдруг дружно кинулась к своему микроавтобусу, оставив в руках Барсова паспорт и чёрную папку, которую он не успел открыть. Хлопнули дверцы, взревел мотор фургона, он сорвался с места, едва не сбив кого-то из толпы зрителей, и выехал со двора. Барсов расслабился. Он мог легко догнать беглецов, ещё когда они только бросились бежать, но не стал этого делать, так как процедура сдачи «смоленских армян» и так отняла у него немало времени. В толпе послышались весёлые возгласы, смех, женщины зааплодировали. К Барсову подошёл пожилой мужчина в пиджаке на голое тело, снял видавшую виды соломенную шляпу. – Низко кланяюсь! Здорово вы их пуганули! Житья не стало, мой «жигуль» дважды царапали. – Может, не они? – Они, кто ж ещё? Чтоб мы, значитца, повелись на их заманчивые предложения охранять двор. Узнали, кто они? – Приезжие. – Барсов открыл папку, полистал лежавшие там залапанные бумаги, глянул на печати, подписи, качнул головой: – Похоже, липа это всё, потому они и сбежали. Надеюсь, больше не появятся. Его проводили до машины хором восторженных голосов, и Барсов поехал на базу. Настроение было подпорчено, да и мысль, что ему как специально устроили показательное испытание, подчеркнув гнусность отношений обманщиков и чиновников, не была радостной, однако, сбросив напряжение, он перестал анализировать столкновение с шайкой вымогателей и в кабинете появился сосредоточенный на работе. Его подчинённые уже знали о новом назначении командира, и Барсов практически всех включил в группу особого назначения, за исключением снабженца, капитана Брумеля, и получившего серьёзную травму в одной из операций сержанта Теплова. Ни начальник Службы спецопераций Гаранин, ни командующий Росгвардией Лавецкий не возражали против перевода, и лишь новый начальник Барсова советник президента Зеленов потребовал передать ему для изучения личные дела бойцов, а потом заставил их подписать служебные бумаги допуска высшей категории, автоматически превращавшие каждого в заложника категории «совсекретно». Никто из их сослуживцев и друзей не должен был знать, кому они подчиняются и какие задачи решают. Поворчал Зеленов и когда узнал о привлечении к работе ГОН полковника в отставке Калёнова. – Больно стар, – засомневался он. – Старый конь борозды не портит, – ответил Барсов известной поговоркой. – Но и глубоко не вспашет, – закончил поговорку Зеленов. – Этот вспашет, – возразил майор с улыбкой. – Он рекрут, если вы понимаете смысл термина. У него не руки, а клещи, гвозди из стены пальцами вытаскивает. Кроме того, за его плечами почти пятидесятилетний опыт работы в разведке. – Предоставьте мне досье на него. – Он служил в ГРУ, и его дела по-прежнему засекречены. Достану, что смогу. – Хорошо, я сам позабочусь. Кого ещё вы хотите привлечь к деятельности ГОН? – Есть на примете трое. С двумя я уже беседовал, они согласны. Один служит в «конторе», контрразведчик, второй в МЧС, спец по выживанию. С третьей ещё не встречался. – С третьей? Она женщина? – Не просто женщина – классный аналитик, военный эксперт, работает в Центре развития военных технологий Минобороны. Зеленов пожевал губами. – Не думаю, что группе понадобится специалист такого профиля. Все наши операции будут разрабатывать стратеги ССО, третья группа. – Она знает все новейшие научно-технические разработки как у нас, так и за рубежом, испытывала последние модели боевых роботов и наногаджеты. – Кто это? – Вряд ли вы её знаете. – Я многих знаю. – Ева Лузгина. Зеленов наморщил лоб, копаясь в памяти. – Нет, не припомню. В возрасте? – Тридцать пять лет, полковник, а также доктор физико-математических наук. |