Книга Терновая ведьма. Изольда, страница 39 – Евгения Спащенко

— Повелитель, к вам пожаловал гость…

— Никого не хочу видеть, Либ, — оборвал торжественную речь ветер.

— Но… — Младший смутился, но, окинув взглядом господина, счел за лучшее кивнуть и удалиться.

Не успело стихнуть гулкое эхо от цокота его каблуков, как по зеркальному коридору прокатилось радостное:

— Хёльм! Неужели ты откажешь мне в аудиенции?

— Зефир? — Северный ветер позабыл на мгновение о своих душевных переживаниях.

— Повелитель Зефирос, прошу вас. — Следом за беспечным пепельноволосым юношей плелся растерянный Либ, не смевший ни задержать Западного ветра, ни позволить ему войти. — Господин повелел не тревожить…

— Здравствуй, брат! — Зефир метнулся к нему и стиснул в крепких объятиях. — Давно не виделись.

— С тех самых пор, как ты пренебрег моим советом и откликнулся на зов заклинательницы… — Хёльмвинд попытался привести в порядок волосы, которые непочтительный гость посмел взъерошить.

— А ты до сих пор пребываешь в дурном настроении? — Он расхохотался и хлопнул брата по плечу, а затем обернулся к младшему ветру, виновато застывшему у двери. — Иди, Либ, он не возражает против встречи со мной.

Северный ветер кивнул, и только тогда слуга покинул комнату.

— Счастлив видеть тебя. — Зефир широко улыбнулся. — И надеюсь отблагодарить за помощь в освобождении.

— Хм. — Хёльмвинд направился к балюстраде, сделав вид, что разглядывает заснеженный пейзаж с балкона. Как на беду, на много верст кругом залегла тяжелая облачная пелена.

— Прекрати, Хёльм, я знаю, если бы не ты, коротать мне и дальше век в компании ржавых мельничных лопастей.

— Рад, что ты наконец свободен, — кивнул бесстрастно Северный ветер.

Зефир застонал и уселся на перила.

— Прошло столько лет, неужели ты собираешься дуться из-за Ливы?

— Не самое точное выражение. — Пальцы Хёльмвинда нервно дрогнули. — Дуться я мог бы, разбей ты мою любимую вазу или проложи маршрут севернее положенного. А если по твоей собственной глупости тебя запирает в хибаре ушлая заклинательница, тут уж мне впору негодовать, метать громы и молнии, пылать праведным гневом!

Он разошелся не на шутку. Звенящий яростью голос слышали, должно быть, даже в долине. Западный ветер, правда, испуганным не выглядел.

— Хвала Розе Ветров, — он скорчил гримасу за спиной у брата, — перестал изображать отрешенный вид…

— Зря ты считаешь это поводом для радости!

— Хёльм, не свирепствуй. Я осознал свою ошибку.

— Вот как? — Повелитель северного чертога изогнул бровь.

Его младший брат серьезно кивнул, балансируя на скользкой балке.

— Не стоило покидать кудесницу надолго без объяснений. Она решила, что это расставание. Если бы я только поговорил с ней перед отлетом…

— Если бы только при рождении тебе досталось больше мозгов, — потер висок Хёльмвинд. Пыл его понемногу остывал, гнев и раздражение уступали место спокойствию.

— Так вот, — Зефир спрыгнул на пол, — спасибо, что приглядывал за моими помощниками все это время. Даже не знаю, как бы они справились без твоего вмешательства.

— Плохо, — проворчал Северный ветер, направляясь в спальню.

Внезапно у него разболелась голова, захотелось оказаться в одиночестве, чтобы окончательно стереть из памяти суматошные события последних дней. Но не тут-то было. Зефир не умолкал.

— А еще я обязан поблагодарить тебя за знакомство с Изольдой и Таальвеном Валишером — мы стали добрыми друзьями.

Хёльмвинд помедлил у двери, якобы возясь с замком, которого створки Железного дома не имели отродясь.

— Это ведь ты уговорил их помочь мне?

— Угу…

— Что ж, займусь делами, которых, как назло, накопилось великое множество. Обещаю быть примерным верховным…

Северный ветер сжал стальную дверную ручку.

— Обращайся, если понадоблюсь.

— Я как раз об этом. — Зефир рассеянно постучал по спинке каменного кресла. — Расскажи, куда именно ты доставил волка с терновой ведьмой?

— Зачем? — как можно более равнодушно поинтересовался Хёльмвинд.

— Хочу послать к ним Вендаваля на пару дней. Места за горами опасные, глядишь, старичок пригодится.

Хозяин северного чертога обернулся и небрежно пожал плечами:

— Побереги своего рыцаря. Он и так замещал тебя где мог. А о девчонке можешь не волноваться.

Западный ветер вгляделся в льдистые глаза брата. Ни один мускул на его лице не дрогнул.

— Я сам позабочусь, чтобы твоя спасительница покинула предгорья целой и невредимой.

— Прекрасная идея, но… Это не слишком хлопотно?

Хёльм улыбнулся снисходительно:

— Ничуть. — Мысленно он уже пытался вспомнить, куда именно забросил несчастных путников в порыве ярости. Память не обнадеживала.

— Надеюсь, у Изольды все будет хорошо, — покидая Железный дом, вздохнул Зефир.

— Конечно, — кивнул его старший брат. — Что может случиться с терновой ведьмой?

* * *

Снег кололся, словно ледяная грубая шерсть, забирался под платье, холодил руки. Помнится, в землях Северин принцесса любила зимние развлечения. Снежки, ледяные крепости, катания на коньках были хороши тем, что всегда можно вернуться в жарко натопленные, уютные комнаты, выпить горячего вина с медовыми пряниками.

Теперь же недалекое будущее представлялось безрадостным и чуть более прохладным. Покрытые ледяной коркой сугробы преграждали путь, глубокие овраги коварно маскировались под луговины. В одну такую ловушку Изольда угодила по неосторожности, с головой провалившись в рыхлый снег.

— Проклятье! — успела она выкрикнуть, прежде чем скрылась с глаз.

Но Таальвен Валишер мигом вытащил принцессу из ямы.

— Цела?

— Холодно, — вытряхивая комья из-за пазухи, пожаловалась она.

— Потому нужно идти. — Волк подтолкнул ее к кедровой рощице. — Под деревьями снега почти нет.

— Мы даже не знаем, куда направляемся, — простонала сокрушенно Изольда, но послушно потопала вперед, ведомая своим спутником.

Таальвен чутко прислушивался к лесным скрипам и шорохам. К собственному удивлению, он прекрасно ориентировался в зимних чащобах.

— Проклятый Хёльмвинд! — в который раз перешнуровывая платье, зашипела принцесса.

Она пыталась стянуть плотную ткань потуже, чтобы сберечь остатки тепла. Теперь-то высокие сапоги не казались девушке жаркими. Напротив, она бы обменяла их на меховые унты, подбитые теплой овчиной. Но кругом простирался колючий зеленый лес, и нечего было мечтать обнаружить ярмарку или торговую палатку на поляне.