Онлайн книга «Предмет вожделения №1»
|
– Пойдем, – согласилась Таня. – А куда? – Скоро увидишь, – зловеще предрек Синичкин. – Думаю, тебе там не понравится. – К зубному, что ли? – попыталась сострить Таня. – Я смотрю, тебе весело, – констатировал Павел. – А чего мне грустить? – фальшиво улыбнулась она. – Погода прекрасная, вы с толстяком вроде живы, и расследование идет полным ходом. «Ну и пургу я несу!» – Зачем ты это сделала, Таня? – скорбно спросил Синичкин. – Ой, оставь, Паша. Тебе такой тон не идет, – оборвала она частного детектива. Она, конечно, понимала, что виновата. Не стоило убегать из особняка. И вчерашняя ее выходка – когда она Пашке письмо передала – тоже глупая и детская… Ну что ж. От отчима Таня готова стерпеть любые упреки. А Синичкин кто такой, чтобы ее отчитывать? – Ты понимаешь, что вся заваруха – из-за тебя? – вдруг огорошил ее вопросом Павел. – Какая заваруха? О чем ты? И вообще, почему Валера из особняка сбежал? – Таня перешла в контрнаступление. – Сложно было предупредить? – А ты что, оставила нам свои координаты? – усмехнулся Павел. – Телефон, пейджер, факс? Таня проигнорировала его реплику и продолжала гневную речь: – Уж вы-то, два умника, могли бы придумать, как со мной связаться. Я вам названиваю весь день, ездила туда, в Клязьминский, перепугалась до смерти, что вас нет. Все телефоны молчат, а свой автоответчик ты только час назад обновил! Вы обо мне подумали? Что я вас искать буду?! Беспокоиться?!! В этот ваш поселок попрусь! Таня знала: гнев (особенно, если он под контролем!) ей идет – глаза горят, щеки румянятся. Сколько раз замечала: ругаешься в рекламном агентстве на непутевых дизайнеров, а те, вместо того чтоб потерянно воспринимать конструктивную критику, пялятся на нее с вожделением и восторгом. Но Пашка сегодня казался абсолютно непробиваемым. – Только кричать не надо, – спокойно сказал он. – И глазами зыркать – тоже. Пошли. – Какие мы важные!.. – фыркнула Таня. – Никак вышли на след злодея? – Могли бы выйти, – серьезно ответил Синичкин. – Если б ты нам не помешала. – Да что я такого сделала? – уже искренне возмутилась она. – Опять кричишь, – констатировал Паша. И повторил: – Пойдем в машину. Я все тебе расскажу по дороге. Они поднялись с лавочки. Таня быстро подумала: «Ну вот. Этот Синичкин все испортил. Впервые в жизни я ухожу от „Маргариты“ в плохом настроении…» И тут опять зазвонил ее мобильник. Номер на определителе высветился незнакомый. Таня опасливо покосилась на Павла и нажала кнопочку «игнорировать». Не общаться же с очередным «клиентом» в его присутствии! Он перехватил ее взгляд, сказал с усмешкой: – Что, достают тебя? – Кто достает? О чем ты? Таня бросила мобильник обратно в сумочку. Паша злорадно улыбнулся: – Думаешь, мы с Валерием Петровичем не просчитали твои действия? Ничего сложного, я тебя уверяю. – Не понимаю, о чем ты говоришь. – Таня в недоумении пожала плечами. – Фотографии, конечно, неплохи, – продолжал Синичкин, – да одна беда: идея никуда не годится. – Ты.., ты видел? – растерялась она. – Фигура, не спорю, впечатляет, – пожал плечами Паша. И добавил совсем уж нагло: – Классная фигура. Куда лучше, чем голова. Таня побледнела: – Вы.., вы нашли мои объявления? Но как вы догадались?.. – Говорю же: Валерий Петрович тебя как облупленную знает. И прекрасно просчитывает, чего от тебя можно ожидать. Он быстро догадался, что ты затеяла. И попросил меня проверить все свежие объявления на порносайтах. «Вот это да! Ну и мозг у Валерочки! – против воли восхитилась Таня. – Но противно-то как! Зачем он Синичкину это дело поручил?! Значит, мерзкий Пашка мои фотки в Интернете разглядывал. Слюни на них пускал. А перед Валерой-то как стыдно!» Таня постаралась взять себя в руки. – Слушай, а почему же вы мне тогда не позвонили? Телефон-то в объявлениях указан! – Во-первых, эти картинки я нашел только час назад. Специально в Интернет-кафе ходил. А во-вторых… Валерий Петрович уже звонил по одному из твоих телефонов. Знаешь, ничего хорошего из этого не вышло. – По какому телефону? – не поняла Таня. – Куда он звонил? И что случилось? – Сейчас расскажу, – вздохнул Синичкин. Они уже подошли к «Пежо», Таня щелкнула центральным замком, уселась за руль. Павел устроился на пассажирском сиденье. Скомандовал: – Выезжай на Ярославку. – А дальше куда? – Дальше я покажу… Далеко. А ты пока слушай, подруга. Когда ты сбежала, Валерий Петрович места себе не находил, беспокоился. И вчера вечером он не выдержал. Пошел на станцию и позвонил из телефона-автомата тебе на работу. За сутки до описываемых событий Валерию Петровичу почему-то вдруг вспомнилось давнее-давнее детство. Деревенька, изба-развалюха, бабуля – она всегда ходила в платке, даже если жара стояла такая, что кошка пряталась в холодок, в погреб. «У бабушки твоей на все свое мнение», – говорил дед. И всегда слушал ее, если она, например, говорила: «Сегодня иди по грибы, много будет». Или: «Редиску завтра сади, большая урастет». Его бабушку в деревне называли колдуньей. Дед над досужими сплетнями смеялся, говорил внуку: «Что ты их слушаешь? Какая она колдунья? Просто чутье у нее». И маленький Валерик верил деду и приставал к бабушке: «Бабуля, научи меня своему чутью!» Она в ответ улыбалась: «Этому не научишь, внучек. Чутье – оно или есть, или нет». Но малую толику бабушкиного чутья Валерий Петрович Ходасевич, кажется, унаследовал. Он с самого начала осознавал: звонить Татьяне на работу явная глупость. Шансов, что она на службе, практически нет. А вот телефоны в «Пятой власти» вполне могут прослушиваться… Да, все это Валерий Петрович знал. Знал, когда шел на станцию, знал, когда разговаривал с медовой секретаршей. И даже картинка перед глазами промелькнула: какой-то человек в наушниках – лица не видно – слышит его голос и в возбуждении вскрикивает: «Есть! Засек!» Но тревога за непутевую падчерицу оказалась сильнее, чем вера в собственное чутье. И экс-полковник все-таки позвонил. Оставил сообщение. Попросил передать Татьяне, чтобы она «как можно скорее связалась с Ниро Вульфом». Валерий Петрович вернулся в особняк и теперь не находил себе места. Тревога обхватила, словно холодный кокон. Сдавила его в стальных лапах. Вцепилась когтями в сердце… Сердце, сердце. Стучит так, что каждый удар отдается в левом боку болезненным толчком. |