Онлайн книга «SPA-чистилище»
|
Получилось двадцать три машины – те, что проехали по Советской одновременно и в среду, и в пятницу вечером. Наверное, большинство перевозило клерков, кто честно ездит из Листвянки на работу в Москву, а вечерами возвращается к своим семьям. – Но я не все вечерние машинки видел, – честно предупредил юноша. – Меня папка сначала ужинать позвал, а потом спать погнал. – Хорошо, Павел. Все равно ты молодец, и я очень признателен тебе. Может быть, благодаря твоей помощи я смогу найти свою сестру. Он не стал говорить, чтоб не расстраивать больного, что «сестра» его уже убита и теперь он пытается выйти на след преступников… И все пока так зыбко… И совершенно не факт, что Аллу увезли на машине… А потом – на том же автомобиле похитили мальчика Бури… И что вообще в среду и в пятницу использовали одну и ту же машину… И обсолютно неясно, при чем здесь может быть это авто с номером ЕКХ… – А чай-то, чай! – вдруг воскликнул воодушевившийся папаша. Бросился к буржуйке, где уже клокотала и плевалась вода в кружках. – Щас мы и вам кружечку найдем, – ласково обратился он к полковнику, – кипяточком поделимся… – Нет-нет, спасибо, вы пейте, а я только что из-за стола… – Прошу вас, Валерий, садитесь за стол, вы нас очень обяжете… Вот у нас тут и вареньице есть, клубничное, нам тетя Ниночка, дай бог ей здоровья, подарила… На стол были водружены две кружки с чаем и банка варенья с одной алюминиевой столовой ложкой. Что случилось с этими людьми? Почему они живут в заброшенном доме? Где их жена и мать? Эти вопросы вертелись у полковника на языке – но он предчувствовал: заведет он разговор о личном, и беседа не кончится до утра, и будет в ней много горя – а самое главное, что, кроме личного сочувствия, ничем, абсолютно ничем он не сможет помочь им… Довольный Павлик залез столовой ложкой в варенье. – Ты чай-то пока не пей, – заботливо упредил его папаша, – горячий, губки обожжешь… А Ходасевич спросил сумасшедшего гения: – А скажи, Павлик, может, ты на какую-нибудь автомашину – на какой-нибудь номер! – внимание обратил, когда эта тачка не ехала по Советской или по Чапаева, а стояла? Кого-нибудь ждала? И кто-то в нее потом садился?.. – А в какой день? – деловито переспросил Павлик, облизывая ложку. – В среду. И в пятницу. То есть, извини, три дня назад. И – пять. А потом Валерий Петрович вспомнил человека, якобы похожего на Ивана Ивановича, которого Алла с Любочкой заметили на Советской во вторник, и поправился: – Нет, за все последнее время. От семи до одного дня назад. – А вам вечерние номера нужны или утренние? – Вечерние. Но и дневные, на всякий случай, тоже. – Но я же вижу только очень маленькую часть Советской. И Чапаева один кусочек тоже. И то – когда дома бываю. – Я знаю. Но все-таки, может, ты видел стоящие машины? Если видел, ты мне очень поможешь… – А вам нужна машина, которая просто стояла или из которой люди выходили? Или в которую садился кто-то? – Любая. В смысле все они нужны: и просто стоящие, и те, куда садились, и те, откуда выходили. Мальчик задумался. Потом вдруг сказал: – Три дня назад. «В пятницу, – уточнил про себя Ходасевич, – в тот день, когда исчез Бури». – Машина стояла. Потом к ней два человека подошли. Один – большой, другой – маленький. – Маленький – в смысле ребенок? – сдерживая нетерпение, спросил полковник. – Наверно. Роста маленького. Они в машину оба сели, и она уехала. – А мальчик сам в машину сел? – Я не понял? – Ну, может, его тащил кто-то? Заставлял? А он упирался? – Нет, он сел сам. И машина поехала. – А номер, номер-то какой был? Бомжик проговорил без запинки: – «Эр – триста семьдесят пять – «вэ» –«у» – сто семьдесят семь». – Ох, ну ты молодец! – не сдержал искренней похвалы (и радости) Ходасевич. – Скажи, а какой марки был автомобиль? – Этого я не понимаю. – А какого цвета? Воцарилась пауза, а потом больной юноша растерянно сказал: – Я не запомнил. – А какого типа был автомобиль? – Я не понял? – Ну, это была легковая машина? Или грузовая? Или как маленький автобусик? – Этого я не понимаю, – огорченно ответил бомжик. – Хорошо, ладно, все равно, ты мне очень, очень помог, что запомнил и сказал номер. Лицо молодого человека озарила счастливая улыбка. – Можешь уже пить чай, Павлик, – тихонечко подсказал ему отец. – Остыл. – А машина с этим номером, – продолжал опрос бесценного свидетеля полковник, – тебе попадалась на глаза раньше? – Я же вам уже говорил! – с удивлением от неразумности взрослого воскликнул юноша. – Извини, – кротко молвил Ходасевич, – я не могу запоминать цифры так же хорошо, как ты. – Я видел эту машину пять дней назад, – сказал бомжик. «То есть в среду, когда была похищена и убита Алла», – перевел его слова полковник. – И еще – шесть дней назад. «Значит, она тут была и во вторник – когда Алла вместе с Любочкой видели странных людей… Отлично!.. Его мне и вправду Бог послал, этого несчастного парня!..» А вслух Валерий Петрович сказал: – Очень хорошо. Ты мне очень, очень помог, Павлуша. Я думаю, что благодаря твоим показаниям милиция даже сможет раскрыть преступление и отыскать мою сестру. Спасибо тебе. Бомжик благодарно разулыбался. Ходасевич встал. – Не буду мешать вашей трапезе. Приятного аппетита. Еще раз спасибо. Старший бомж тоже поднялся. – Не провожайте меня. Я сам найду дорогу. Валерий Петрович поклонился, словно на светском рауте. Осторожно спустившись по ветхой лестнице на первый этаж – пару раз ступеньки опять трещали под его ногами, – Ходасевич зажег фонарик. Достал из кармана портмоне. Денег в нем оказалось негусто – семьсот пятьдесят рублей. И еще – стодолларовая бумажка. Валютной сотней он пожертвовать не мог – то был неприкосновенный запас, а мало ли что предстоит ему завтра или уже даже сегодня ночью. Мелкие купюры он оставил себе – на электричку и на сигареты. Пятисотрублевую бумажку положил на самую нижнюю ступеньку лестницы. Сверху придавил купюру кубиком из детской азбуки, который нашел в горе ломаных вещей. |