Книга Раздвигая границы, страница 37 – Кэти Макгэрри

— Ребята, вы что, обкурились? — Из машины послышался голос Эхо. От ее настороженного тона у меня на душе заскребли кошки.

Бет нахмурилась.

— Как это ни печально, но нет. Твое до тошноты хорошее поведение плохо влияет на моих мальчиков. — Бет целыми днями попрекала меня хорошим поведением. Но мы все были кем-то больше, чем просто отбросами, и я хотел доказать это Эхо.

Она все еще оставалась на водительском сиденье, и мне не было видно ее лица. Я сосредоточился на машине, делая вид, что понимаю, о чем там бормочет Исайя. Один шанс. Вот что я выбил себе. Если налажаю сегодня, то мне останется лишь наблюдать за тем, как Эхо проводит время с парнем-гориллой. Все внутри меня сжалось. Черт. Я нервничал из-за девчонки!

Исайя продолжал поглаживать капот и лепетать что-то непонятное. До меня донеслись такие слова, как «крылья», «хром», «тушка» и «скосы».

— Можно перейти ко второй базе? — Взгляд парня метнулся в сторону салона, потом ко мне. Исайя повернул голову в сторону Эхо, ожидая, что она дернет рычаг.

Черт. Исайя никогда не славился наблюдательностью. Моя стычка с Люком, должно быть, разозлила ее. Я подошел к водительскому месту, чтобы перевести фразу своего туповатого лучшего друга.

— Он хочет, чтобы ты открыла капот.

Эхо держала на коленях альбом, ее пальцы касались фотографии. На лице девушки снова появилось это растерянное выражение. Такое же, как в прошлом семестре, когда она зашла в кабинет за секунду до звонка, делая вид, будто никого вокруг не существовало. Только сейчас я понял, что она не притворялась. В тот момент Эхо находилась в своем маленьком мире.

Эхо говорила, что у нее была назначена встреча, но больше никакой информацией не поделилась. Что-то пошло не так? Я присел рядом с ней и заговорил тише, чтобы только она расслышала тревогу в моем голосе:

— Эхо.

Очнувшись от своих мечтаний, она сделала глубокий вдох.

— Да. Капот.

Девушка скользнула рукой под приборную панель и потянула за рычаг.

Глаза Исайи заблестели, когда послышался щелчок замка и дверь в его волшебный мир открылась.

— Бет, ты должна это увидеть.

— Твоя любовь к машинам похожа на помешательство. — Она делала вид, что ей плевать, но все равно отлипла от лавочки и подошла. — Как ты вообще уговариваешь девушек, чтобы они с тобой переспали?

— Да ладно, ты же знаешь, что от слов «большой блок V-8» твои трусики точно намокнут.

— О, детка, — сухо сказала Бет, — возьми меня прямо здесь.

Эхо внимательно посмотрела мне в глаза.

— Вы точно не накурились?

На языке повисла парочка ехидных ответов, но я напомнил себе: один шанс.

— Это твой дом, я бы не посмел проявить к тебе такое неуважение.

Правый уголок ее губ дернулся.

— Спасибо. — Девушка закрыла альбом. — Готов окунуться в мир физики?

Я оглянулся.

— Где?

— Обычно я учусь здесь.

— Да ты шутишь. — Однако ее зеленые глаза смотрели на меня абсолютно серьезно, да и сумка с учебниками на пассажирском месте говорила о том, что так оно и есть. — Знаешь, большинство людей используют столы и стулья.

Эхо пожала плечами, достала учебник по физике и поставила сумку рядом с машиной, освобождая мне место.

— У большинства людей нет шрамов на руках, — негромко сказала она. — И они не ходят раз в неделю на «настоятельно рекомендуемую службой опеки детей» терапию. Мы будем учиться или нет?

Я открыл дверь и сел на пассажирское место. К панели была приклеена фотография Эхо, которая обвила руками высокого парня с каштановыми волосами. Судя по всему, в своей поучительной истории об Эхо Бет забыла рассказать о парне. Представляете: Бет что-то забыла!

— Кто это?

Нежная улыбка коснулась губ Эхо, но не глаз. В них было столько боли, что я почувствовал, как нож пронзает мои внутренности.

— Это мой брат Эйрис. Наша последняя общая фотография. — Девушка рассеянно поглаживала альбом на коленях.

Исайя и Бет продолжали обмениваться подколками, не обращая на нас внимания.

— Тебе повезло. Все, что было важным и дорогим для меня, сгорело в пожаре. Все, кроме братьев. У меня нет ни одной фотографии родителей. Иногда я боюсь, что забуду, как они выглядели.

И звук их голосов. Глубокий смех отца, грудной хохот матери. Аромат маминых духов, когда она собиралась на работу. Запах папиного лосьона после бритья. Их крики поддержки, когда я забрасывал мяч. Господи, как же я скучал.

Я понятия не имел, что погрузился в собственную вселенную, пока холодные пальцы Эхо не сжали мои.

— Хочешь позаниматься чем-то нормальным?

Мое сердце сжалось от боли и удовольствия одновременно. Я неописуемо скучал по родным, и эта прекрасная нимфа меня понимала.

— «За» руками и ногами, — сказал я и открыл учебник по физике.

* * *

Громкий звук закрывшегося капота застал нас врасплох. Мы провели два часа, готовясь к тесту по физике. Если я не сдам завтра это дерьмо, то уже никогда этого не сделаю.

Не знай я своего друга лучше, то решил бы, что Исайя переживал лучший момент в своей жизни. На его лице расплылась безумная улыбка.

— Я знаю, как заставить ее работать.

Эхо засветилась от счастья.

— Правда? — Она уронила учебник и выпрыгнула из машины.

Я поборол желание рвануться за ней и облапить, пока она прыгала от радости перед Исайей. Мне даже показалось, что он готов плясать вместе с ней.

— Нужна лишь пара деталей. Я найду их на свалке. Работы немного — сотни на две, не больше.

Глаза Эхо расширились, и мое сердце ухнуло. У нее не было денег. Сколько она могла заработать на занятиях с таким неудачником, как я? У меня были деньги. Я копил каждый цент, чтобы переехать в свою квартиру после окончания школы и спасти братьев. Можно было бы одолжить их ей и встречаться почаще, пока она не наберет достаточно, чтобы расплатиться со мной.

— Эхо…

Она кинулась к Исайе и крепко обняла парня.

— Спасибо! Спасибо! Спасибо! Тебе сейчас дать деньги или потом? У меня наличные — ты не против?

Исайя побледнел и уставился на меня, прижав руки по швам.

— Клянусь, я не касался ее, чувак.

— Да, но она касалась тебя. — Помрачневшее лицо Бет намекало на то, что мне пора вмешаться.

Не обращая внимания на черноволосую угрозу позади себя, Эхо отпустила Исайю, сияя так, словно появился Иисус и превратил воду в вино. Я даже почувствовал укол ревности. Потом втиснулся между девушками, чтобы не дать Бет разорвать Эхо на кусочки.