Онлайн книга «Строптивая мишень»
|
— Где твой муж? И что за игру вы с ним затеяли? Шлюха грошовая, рада, что дурака нашла? Я зарыдала, а он добавил зловеще: — Ты мне, дорогуша, все выложишь, не то я тебя на куски разрежу. Не торопясь. Насчет кусков он загнул, но видно было, что всерьез злится, муж мой ему покоя не давал, следовало его поскорее утешить. — Олег погиб, месяц назад, — пролепетала я. — Так я тебе и поверил, — усмехнулся Алексей. Я только плечами пожала. И загрустила, а он меня рассматривал, точно что-то прикидывал. — Убил бы тебя, — бросил в сердцах. Я к нему шагнула и позвала жалобно: — Алеша… — Молчи лучше! Вот и попробуй угодить человеку. Этот псих, как видно, еще побегать собрался и меня оттолкнул в сторону. Я упала, вскрикнула испуганно. Он рванул ворот рубашки, точно ему воздуха не хватало, а я к его коленям прижалась и громче заревела. — Если ты мне опять вкручиваешь… — начал он. Я только всхлипнула. Собравшись с силами, он сказал: — Ты мне сейчас все расскажешь, все как есть. И если я тебя хоть раз на вранье поймаю… Я всхлипнула еще раз, он сел рядом, мне в лицо уставился. Было это обременительно для моих нервов: любить я его, к сожалению, любила, но правду говорить не собиралась. — Я тоже хорош, — вдруг вздохнул он. — Чуяло мое сердце, что-то не так. Ведь спал с тобой и понять бы должен, что шлюха из тебя, как из меня евнух… Неожиданное возвращение в стан порядочных женщин меня прямо-таки осчастливило, слезы благодарности катились по щекам крупным горохом. — Кончай реветь, — сказал он. — Я так сразу не могу остановиться, — сообщила я доверительно и решила на судьбу пожаловаться: — Испугалась я очень, Алеша. Там, на заводе. Потом-то я уж знала, что ты живой, мне брат твой сказал. — Какой, к черту, брат? — Ну… не знаю… крестному я звонила, не в первый раз, а во второй, там какой-то со мной говорил, сказал, брат он твой… — Это он в том смысле, что все люди братья. — Что, нет у тебя брата? — пролепетала я. — Есть, Колькой звать, с ним и болтала. — Он меня сучкой обозвал, — сочла я нужным пожаловаться. — Я ему зубы выбью, идет? — Не надо, он вообще-то ничего. Опять же я сама его придурком назвала, обиделся, наверное. — Знаю я про твой звонок, доложился Колька… Я вздохнула. — Ты уж извинись перед ним за меня. Только я как эту лужу увидела… — В этом месте я опять Лешкину ногу ухватила и ему в коленки уткнулась. — Какую еще лужу? — не понял он. — Там, где наша «Нива» стояла, кровь, лужа целая… — А теперь-то чего ревешь? — Не знаю, колотит всю… Алексей меня поднял и вроде бы даже обнял, не слишком ласково, но душу согрел. — Ты меня сразу допрашивать будешь или чаю попьем? — спросила я. — Есть я, наверное, уже не смогу… — Идем в кухню, — кивнул он. И мы пошли, он вперед, а я за ним. Я была полной идиоткой, затеяв утром скандал. То, чего нельзя было добиться угрозами, легко достигалось слезами. Савельич, хоть и подлец, но в одном был прав: душа у крестника добрая, и бабьи слезы ему нож острый. Чему я, само собой, от души порадовалась. На кухне Алексей выдал мне стакан чаю и бутерброд с колбасой. Чай я кое-как выпила, вздрагивая и всхлипывая, а от колбасы наотрез отказалась. — Алеша, — спросила я, понемногу успокаиваясь, — а когда ты говорил, что шлюха из меня, как… я там дальше не точно запомнила. Это как понимать? Он нахмурился в заметном недоумении. Я закончила почти шепотом: — Это в том смысле, что я никудышная любовница? — Это в том смысле, что ты дура редкая, — прорычал он. — Нет. Что-то ты имел в виду, верно? — Я тебе потом объясню, что в виду имел. Чай свой допила? — И избил меня, — не слушая его, забубнила я. — Может быть, я в чем-то виновата, но драться — это подлость страшная. Мне ведь больно. — Ничего, в самый раз, — усмехнулся он. — Впредь умнее будешь. — У меня теперь все тело в синяках, не стыдно тебе? — Переживешь. Тебе на пользу, а синяки — ерунда. Я наставил, я и залижу. — Что за психология такая… — Стоп, — перебил он. — Про психологию потом. Муж где? — Олег? — А что, у тебя их два? — Нет, конечно. Олега правда убили. Я ведь не врала, честно, я просто не все рассказала. — Здорово, а вот теперь рассказывай как на духу. Иначе к твоим синякам новые прибавятся. — Мне трудно рассказывать. Ты лучше спрашивай, а я отвечать буду. Ладно? — Ладно. Эдичку ты знаешь? — Вопрос звучал, как утверждение. — Да, — пришлось сознаться мне. — Я знаю, кто он. Гера рассказал, когда Олега убили. До этого дня я ничего не знала, совсем ничего. Честно говоря, просто не интересовалась. Мы с мужем вообще мало разговаривали… — Он что, действительно гомик? — удивился Алексей. — А ты считаешь такое придумать можно? Ну вот, перед самой смертью, где-то за неделю, он стал вести себя странно, словно тосковал или чего-то боялся. Я забеспокоилась… Не умею я рассказывать, длинно и глупо как-то выходит… — Ничего, — нахмурился Алексей, — я терпеливый. Вздохнув, я продолжила: — В тот вечер на меня тоска напала, и я решила к Наташке поехать, потрепаться. Как раз возле кирпичного завода у меня машина заглохла. Место я тебе показывала. И я пошла к Олегу. Только… в общем, в кабинете был Гера и два трупа, Олег и его убийца. — Он что, сам застрелился? — съязвил Алексей. |