Онлайн книга «Золотая дева»
|
– А в гостях? Или в поликлинике, допустим? Неужели никогда на лифте не каталась? – Говорю же тебе: нет! – начала сердиться Елизавета. – Во всех гостях, ну, куда меня брали, там тоже коттеджи. А врачи ко мне домой приходят. – Ну, чудеса… – усмехнулась Мария. Девчонка обиженно произнесла: – Я тебя не смеяться надо мной прошу. А рассказать. Сложно, что ли? – Извини, – взяла себя в руки Маша. На секунду задумалась. Сказала: – Дом многоквартирный – это, в принципе, такое же жилье, как и твой особняк. Только на этаже несколько квартир. И в каждой – своя семья. У нас на площадке их три было. А в соседней жила девочка, моя ровесница, представляешь, как мне повезло? Мы и уроки вместе делали, хотя ходили в разные школы, и торты сообща пекли, и нарядами обменивались. – И вам родители разрешали? – удивилась Лиза. – Ну, скажем, смотрели на это сквозь пальцы, – улыбнулась няня. – Мы ведь не очень богато жили. У меня только две нарядных кофточки было. И у соседки – две. А если меняться, вроде полно нарядов получается… – А правда, что в многоквартирном доме спать невозможно? – задала новый вопрос Елизавета. – Почему? – Ну, в одной квартире поют. В другой дрель включили. В третьей – пьют и ругаются. А стены тонкие, все слышно, – серьезно сказала девочка. – Все от дома зависит, – объяснила Мария. – И от того, какие соседи попадутся. Нам, например, повезло. Никто особо не пил и не ругался. А когда кто-то ремонт делал, всегда можно было попросить: не сверлить, допустим, пока ребенок спит. А песни… ну, на Новый год пели, конечно. Так это даже весело. И еще было весело, когда родители одного Деда Мороза на несколько квартир заказывали. А он всегда подарки путал… – И ты не жалеешь? – с сомнением произнесла Лиза. – О чем? – Ну, что живешь в этом, как его… в муравейнике? – Можно подумать, у меня выбор есть! – Значит, жалеешь, – не отставала девчонка. – Да я разве спорю? В своем доме, когда большой участок и сосны собственные, тоже здорово. Но только иногда одиноко. И неудобно. Если вдруг соль кончилась, а в магазин бежать не хочется – у соседей не попросишь. – За солью можно Каську послать, – возразила Лиза. – Это у кого есть такая Каська. А у нас в семье, например, домработницы никогда не было. И няни тоже. Мы с мамой сами справлялись. А папа нам помогал. – А кто же с тобой сидел, когда родители на работе были? – В детский садик ходила, – улыбнулась Мария. – Что такое «детский садик» – рассказать?.. – Ты опять надо мной смеешься, – погрустнела девочка. – Ну что ты, Лизонька, я совсем не смеюсь, – обняла ее Мария. – А моя мама – она сейчас где живет? – неожиданно спросила Лиза. – Твоя мама? – растерялась Мария. – Не знаю… – Папа сказал, она в Москве. Значит, тоже в многоквартирном доме? – Ну, наверно. В Москве других нет. Девочка замолчала. Задумалась. А потом вдруг произнесла: – Мне папа знаешь еще чего сегодня сказал? Что к нам сюда завтра какие-то тети придут. Из такой организации, называется опека. И будут меня спрашивать, с кем я остаться хочу. С ним – или с мамой… Печально взглянула на Машу и совсем тихо добавила: – А я никак не могу решить, что им говорить… – Но ты же все время уверяла меня, что маму тебе не жаль. И ты хочешь с папой остаться, – пожала плечами Мария. – Раньше уверяла… А теперь не знаю, – вздохнула девочка. – Я глупая, да? – Ты не глупая, – возразила няня. – Просто вопрос сложный. У меня, кстати, родители тоже однажды поссорились и собирались разводиться. Я, правда, тогда постарше была, лет десять. Так я им знаешь что все время повторяла? Что ни с кем из них не останусь. И, если они посмеют разойтись, уйду к бабушке жить. – И что? – Может, они действительно испугались. А может – любили друг друга и поняли, что погорячились. Помирились. – Но у меня нету бабушки, – печально произнесла Лиза. И просветленно взглянула на Машу: – Слушай, я же могу сказать этим тетям, что, если родители разведутся, я уеду жить к тебе! Может, они тогда испугаются? И папа маму обратно пустит? – Боюсь, что это не поможет, – покачала головой Мария. – Папа только разозлится. – А если я скажу, что хочу с мамой? Папа тогда выгонит меня? И мне придется в многоквартирный дом ехать?.. – На самом деле не имеет никакого значения, что ты скажешь этим женщинам из опеки, – принялась объяснять Маша. – С кем ты останешься, определять все равно будут не сейчас. И не они. – А кто? – Суд. Это когда несколько умных людей принимают решение – с кем из родителей тебе будет лучше. – Но как они могут решить, если я сама не знаю?.. – Ох, Лиза… – вздохнула Мария. Не объяснять же ребенку, что оставят ее с тем, у кого адвокат окажется более ловким. Или с тем, кто больше заплатит… – Значит, я могу что угодно этим тетям из опеки говорить? – уточнила девочка. – Что угодно. Но лучше скажи, что хочешь остаться с папой, – посоветовала Мария. – Почему? – нахмурила брови Лиза. И няня честно ответила: – Потому что иначе твой папа может рассердиться, что я тебя плохо воспитываю. И меня уволит. А мне совсем не хочется от тебя уходить… – Тебе правда не хочется? – серьезно спросила пигалица. Маша честно призналась: – Ну, на пару деньков я бы сбежала: просто отдохнуть. Но бросить тебя – ни за что. Ты мне уже почти как дочка. Или по меньшей мере как сестра. – А ты мне… – девочка глубоко вздохнула и вскинула на Машу печальные глаза. – Ты мне – почти как мама. И у няни немедленно запершило в горле. А в голове пронеслось: «Ох, что за кашу я заварила!..» * * * Адвоката себе Елена Кривцова выбирала придирчиво. Искала не просто опытного – но такого, кто бы и выглядел достойно. И впечатление в суде произвести мог. Интересы мужа-то представляет Нурик – обтерханный, сутулый, суетливый. А ей, решила Кривцова, надо сыграть на контрасте. В итоге наняла она себе красавца. Высокого, стройного, загорелого – от одного взгляда сердце щемило. К тому же слыл ее поверенный (опять же, в отличие от Нурлана, всего лишь тени Кривцова) одним из лучших в стране. Постоянно мелькал в телевизоре, вел собственное ток-шоу на судебную тему. И разводами занимался давно и успешно. Стоила, правда, вся эта красота несусветно. Муж своему стряпчему наверняка платил куда меньше. Да и обаятельным мачо, как выяснилось, адвокат только перед телезрителями представал. На экране, когда с женщиной говорит, всегда и подбодрит ее, и ведет себя с ней галантно. А когда они с Еленой обсудили его гонорар и наконец перешли к делу, разговор повел жестко: |