Книга Залив Голуэй, страница 85 – Мэри Пэт Келли

— Тут работы еще на день, — заверяли они Майкла. — Всего на один день, если погода продержится.

Так и случилось. К закату следующего дня команда Майкла закончила убирать все поля, увязала все в снопы и подготовила к погрузке. Довольные собой — и совершенно заслуженно, — они сидели все вместе, отдыхая и наслаждаясь последним теплом октябрьского солнышка. Майкл попросил каждого из них поведать ему свою историю. Вначале разговор шел только вокруг несчастий и несправедливостей, которые им довелось пережить, но потом они заговорили о своих семьях и прежних временах в своих таунлендах. Они вспоминали богатые урожаи, большие ярмарки, зеленые холмы и озера с кристально-чистой водой. Посмеиваясь и обмениваясь шутками, люди отдыхали и приходили в себя — урожай собран, и картошка цела.

— А вот и Билли Даб, — сказал Майкл, поднимаясь на ноги. — Я вижу подводы. Он даже привел с собой солдат, чтобы охранять зерно.

Охрана. Как будто у кого-то в округе были силы на то, чтобы что-то украсть или отобрать.

Билли Даб, сидевший рядом с кучером на первой подводе, сошел на землю и медленно направился к Майклу, качая головой.

— Благослови вас всех Господь, — начал он, глазами шаря по полям. — Да, проделана большая работа, я это вижу. Действительно большая, и я с радостью бы заплатил за нее все, как мы договаривались, но, как это ни печально, все мы должны соблюдать одни и те же законы, и когда слово берет правительство, какой шанс у такого маленького человека, как я, что-то…

— О чем это вы толкуете? — настороженно спросил Майкл.

— О налогах на бедных, — послышался чей-то голос. — За пустой болтовней этого шута кроется неоспоримый факт — обязательства перед вашим лендлордом. Так что я забираю этот урожай в счет их погашения.

Из-за подвод выехал всадник. Джексон.

— Вы, — ахнула я.

— Кто это? — спросил у меня Майкл.

— Это Джексон, — ответила я. — Агент Мерзавцев Пайков.

— Бывший агент, — поправил меня Билли Даб. — Сейчас мистер Джексон занимает более выгодную должность в Имперской Гражданской Службе — сборщик налога на бедность по округу Рахун вотчины Моукуллен графства Голуэй. А меня пригласили в помощники к мистеру Джексону, поскольку я хорошо осведомлен, где интересующие его люди с такими обязательствами держат свои земли и выращивают урожай.

— Помолчите, глупец, — оборвал его Джексон и повернулся к Майклу.

— Это из-за того, что мы взяли на себя договор аренды? — спросил Майкл.

— Ваш лендлорд в долгах, у майора Пайка обязательств на сотни фунтов. Мы забираем это зерно.

Повысив голос, он крикнул нашим работникам:

— Шиллинг каждому, кто поможет грузить все это.

Шиллинг? Мы обещали им по шесть шиллингов.

Люди стояли на месте. Мужчина из Мейо взглянул на Майкла. Возможно, один шиллинг — это все, на что они могли рассчитывать за три дня своей работы.

— Давайте, — сказал Майкл. — Какой у нас выбор?

— Пойдем отсюда. — Я взяла Майкла за руку.

— Я останусь здесь, — твердо ответил он.

Я остановилась.

— Тогда я тоже никуда не пойду.

Мы смотрели, как люди грузят нашу пшеницу, овес, ячмень, связки сена — пять полных подвод. Солдаты спешились и стояли, поставив приклады своих мушкетов на траву. При любой заминке в ритме погрузки Джексон рявкал: «Отряд!» — и они грозно стучали своим оружием по земле.

Я оставила Бриджет присматривать за Стивеном в доме, а мальчики играли за сараем Чемпионки. Ради всего святого, пусть они там и остаются. Если Джексон увидит наших лошадей, то заберет и их.

Билли Даб сходил на дальний конец поля, где работники сложили свои котелки.

— Еще несколько пенсов за все это, — сказал он Джексону, указывая на посуду.

— Забирай это, — скомандовал Джексон.

Его слова услышал мужчина из Мейо.

— Простите, что вмешиваюсь, ваша честь, но эти котелки принадлежат нам, сэр.

— А вы чьи арендаторы?

— Ничьи, сэр. Мы неимущие, отказались от своей земли ради государственной помощи.

— Деньги за это пойдут на предоставляемую вам благотворительную помощь. — Джексон еще раз кивнул Билли Дабу. — Забирай это.

— Только прикоснитесь к этим котелкам, и эти люди разгрузят зерно обратно, — сказал Майкл.

— Ты что? — рассмеялся Джексон. Он слез со своей лошади и показал ему рукой в сторону солдат. — Да они арестуют тебя. Ты преступаешь закон!

Майкл молча прошел мимо Джексона и Билли Даба и взял в руки первый сноп.

— Остановите этого человека! — крикнул Джексон сержанту, командовавшему отрядом.

Но сержант не двинулся с места.

— Вы слышали меня. У меня есть полномочия. В моих инструкциях сказано «использовать силу по всей строгости закона» для сбора налогов — и это слова самого сэра Чарльза Вудса, канцлера казначейства. Стреляйте в этого человека!

— Я не стану убивать человека, который на нас не нападает, — ответил сержант.

— Дурачье. Они сразу же атакуют вас, как только вы покажете им свою слабость. — Джексон показал на Майкла. — Тогда просто ударьте его, сбейте его с ног!

Сержант сделал шаг вперед.

— Прошу вас, — умоляющим тоном произнесла я.

И тут до нас вдруг донеслось:

— Ура! Ура!

Обернувшись, я увидела Пэдди, который скакал без седла на Чемпионке, размахивая в воздухе клюшкой Джозефа. Остальные четверо мальчишек бежали позади и на ходу тоже кричали:

— Ура! Ура!

Замыкал эту процессию жеребенок Маха.

Солдаты подняли свои мушкеты на изготовку, целясь в гурьбу бегущих на них детей.

Я выбежала и встала перед дулами.

— Это же дети! Они просто играют!

Майкл свистнул Чемпионке, и она замедлила свой ход до рыси, а затем вообще остановилась. Джонни Ог, Томас, Дэниел и Джеймси растерянно стояли, глядя на направляющегося к ним Майкла.

Этот переполох испугал лошадь Джексона. Он пытался удержать ее, но она встала на дыбы, дернув Джексона за руку, которой он удерживал поводья.

— Опустись! Вниз! — заорал он ей.

Я отвернулась от солдат, чтобы направиться к своим мальчикам, и вдруг увидела, что мужчина из Мейо опустил голову — его трясло от страха. Я ничем не могла ему помочь, мне нужно было разбираться с детьми. Но, когда он на мгновение поднял голову и глаза наши встретились, он весело подмигнул мне, а потом отвернулся, чтобы Джексон и солдаты не могли видеть его лицо, — на самом деле его корчило от смеха.