Онлайн книга «У судьбы другое имя»
|
– А где она? – На третьем этаже. Прямо над моей. – Певица бросила опасливый взгляд в сторону лестницы и выпалила: – Только я туда не пойду! Пришлось Валентине подниматься и искать самой. Заодно прихватила из комнаты подушку и плед. Заставила Марию Первую проглотить две таблетки. Уложила в гостиной на диване. Кругом царил хаос. Обслуживающий персонал оговоренную контрактом уборку проигнорировал – все работники службы кетеринга сбежали, во главе с шустрым менеджером, сразу после допросов. А нарушение договора, естественно, спишут на форс-мажор. Но певица будто и не замечала беспорядка. Вытащила из-под спины забытую кем-то пудреницу, равнодушно швырнула ее прямо на пол. Глаза испуганные, руки все время теребят то одежду, то волосы… – Давайте кого-нибудь вызовем, спокойнее будет, – предложила Валя. – У вас родители живы? – Н-нет, – всхлипнула Мария. – Братья? Сестры? – Нет. – Друзья? Певица лишь печально помотала головой. Действительно, какие в шоу-бизнесе могут быть друзья? А давних – школьных, институтских – Мария, видно, растеряла. Или не имела никогда. Но, к счастью, снотворное подействовало быстро – двойная доза, да еще на алкоголь. Певица свернулась на диване клубочком. Натянула до подбородка плед – он пах мужской туалетной водой. Глаза ее закрылись, тело дернулось. И, уже совсем засыпая, Мария что-то забормотала. Валя склонилась к ней и услышала: – Дождалась… * * * Все одинокие мамы своих детей к самостоятельности приучают. Валя исключением не была. Сызмальства внушала Кешке: есть надо уметь самому. Играть – тоже. И еще всегда просила, чтоб он ее по утрам не будил. Объясняла, что много работает, ложится поздно и тоже хочет отдохнуть. Сначала Иннокентий, естественно, вредничал – будил. Пятки щекотал, машинки ей приносил в постель. Но сейчас, к своим трем с половиной, привык. Спокойно поднимался, надевал тапочки и отправлялся в большую комнату играть. До обеда поспать Валентине, конечно, не удавалось, но лишний часок-другой – всегда. Сын только рад, что его завтракать не заставляют – аппетита, как и у всех городских детей, у него никогда не было. Однако в нынешнее воскресенье сынуля поднял маму в восемь. – Ке-еше-нька! – простонала Валентина. – Я сплю! Отвернулась, накрылась подушкой. Но мальчик не отстал. «Телефон! Телефон!» – расслышала она. Вот напасть, забыла вчера отключить… Телефон Кешка начал осваивать совсем недавно и относился к нему с большим пиететом. Очень впечатляло его, что в трубке – живой человек сидит. Но как с абонентом общаться – еще не понял. Обычно, если аппарат звонил, сын нажимал на «прием», слушал, что ему скажут, но ничего не отвечал и тащил трубку Вале. И что же за негодяй осмелился ее побеспокоить ранним воскресным утром? – Ал-ло… – выдохнула Валентина. И услышала на удивление бодрый, собранный голос Марии Первой: – Доброе утро! Извини, что разбудила. Через час ко мне сможешь приехать? В еще не проснувшемся мозгу пресс-секретаря молнией промелькнул вчерашний кошмарный день, и у девушки едва не вырвалось: «Да пошла ты!» Однако удержалась. Сухо ответила: – Сегодня никак. Я вам вчера говорила: мне ребенка не с кем оставить. – Я все устроила, – отмахнулась Мария Первая. – С твоим Кешей горничная посидит. Она уже в пути. «Да с какой стати?!» – Все равно не могу, – твердо произнесла Валентина. – У нас с Кешей другие планы, я ему обещала. И услышала возмущенный голос ребенка: – Ну, ма-ам! Поехали туда! Тетя сказала, у нее там есть речка! И на детской площадке у всех ребят электромобили настоящие, мне покататься дадут! Мария Первая тоже сбавила тон, принялась уговаривать: – Пожалуйста, Валя! Сверхурочные я тебе, естественно, заплачу… – Не в деньгах дело, – пробормотала девушка. – А в чем? Так и хотелось сказать: «Просто видеть не хочу и тебя, и дом, где человека вчера убили. А тем более сына туда тащить не желаю!» Валентина замялась. А певица неожиданно мягко произнесла: – Я понимаю, что тебе не хочется. Но мне действительно нужно с тобой поговорить. – О чем? – Не по телефону. Но это очень, очень важно. * * * Все устроилось, на удивление, удачно! По крайней мере, для Иннокентия. С горничной они легко нашли общий язык – тем более та не с пустыми руками явилась. Привезла (наверняка Мария Первая приказала) целую сумку игрушек и книжки с наклейками – с ними сын мог возиться бесконечно. Мальчик с удовольствием носился по дорожкам, обследовал особняк и даже согласился съесть на обед перепелку, оставшуюся от вчерашнего пиршества. А Мария немедленно утащила помощницу в свой кабинет. И с ходу выпалила: – Валя, я, кажется, догадываюсь, кто убил моего мужа. Последовала драматическая пауза. Пресс-секретарь напряглась. Однако прямых обвинений не последовало – певица задумчиво произнесла: – На первый взгляд, несомненно, убийца – один из гостей. Они ведь все ему не друзья – муж с ними просто сотрудничал. А с бизнесом у него в последнее время проблемы возникли. Хмурый ходил. Обмолвился однажды: под него копают, причем серьезно. Да ты и сама про пожар в аквапарке знаешь… Но кто конкретно ему вредит, муж понять не мог. Потому и юбилей пышный затеял – чтоб всех сослуживцев-партнеров под одной крышей собрать. Присмотреться к ним в неформальной обстановке. Валя напряженно ждала. А Мария Первая вдруг улыбнулась: – Муженек мой – хитрец еще тот. Предусмотрительный, осторожный. Всегда знал, с кем поделиться, к кому подлизаться. Я уверена: любой конфликт в бизнесе он бы, в конце концов, решил полюбовно. Не довел бы до ситуации, когда убивают. – И, тем не менее, он мертв, – жестко откликнулась Валентина. – Да, – спокойно откликнулась певица (сейчас она совсем не походила на безутешную вдову). – Поэтому я и хочу тебе кое-что рассказать. Очень давнюю историю. В девяносто четвертом все началось… Мария взглянула в окно, где шелестели одевшиеся в первую нежную зелень березы. Потом перевела взор на Валю. Мечтательно произнесла: – До чего красиво, когда листья только-только распустились… Еще маленькие, свежие… Вот и мы тогда были – как березы ранней весной… Совсем молодыми… наивными, наглыми… Все с тех пор изменилось. Жизнь. Мир. Мы сами. У меня – даже имя теперь другое. |