Онлайн книга «Однополчане. Русские своих не бросают»
|
Одному не разорваться, да и много ли он знает, кустарь-одиночка, «гость из будущего»? Одевшись и причесавшись, заглядывая в маленькое зеркало, Тимофеев покинул каюту. Пройдя узким коридором верхнего яруса, спустился по трапу на нижний, проверил новые аккумуляторные батареи и снова поднялся наверх, в третий отсек, где располагался командный пост. Каперанг Лунин приветствовал его скользящей улыбкой. – Товарищ Тимофеев, поздравляю, прошли Гибралтар. – Ура, – спокойно ответил Владимир. – И еще одно «поздравление». Из штаба передали, чтобы мы шли к Египту – надо подобрать двух человек. – Раз надо, подберем, – рассеянно сказал Тимофеев. – Агенты, что ли? Бойцы невидимого фронта? – Не уточнили. Но сказали, чтобы разобрались на месте. – Как интере-есно… Ладно, разберемся. Как локатор? Лунин молча показал большой палец – во! – До сих пор не нарадуюсь, – признался он. – Не лодочка, а мечта! Считай, мы пересеклись чуть ли не с двадцатью английскими фрегатами и эсминцами, и ни один нас не заметил! Хотя «асдики» ихние так и звенели. – Жаль, немцы не попадались… – Ну почему, попадались… Просто жалко было торпеду тратить на какой-то драный миноносец. – Это – да… Может, хоть итальяшек повстречаем? Передадим привет дуче. – Калибром 533 миллиметра! Ха-ха-ха! – Товарищ командир! – доложил вахтенный. – Шумы прямо по курсу! – А ну-ка… «Акула» шла на перископной глубине, используя шнорхель, и Лунин мигом пристроился к перископу. – А ты у нас пророк, Владимир Батькович! – громко сказал он. – Итальянец идет! По виду – линкор. И группа сопровождения с ним. Ага… Боевая тревога, торпедная атака! По местам стоять! Акустики! – Курс цели двести десять градусов, скорость – шестнадцать узлов. – Торпедный отсек, подготовить аппараты к стрельбе! Ставить глубину хода торпеды одиннадцать метров. Скорость – тридцать узлов. – Есть! Подойдя поближе, опознались – встречным курсом шел линкор «Витторио Венето», его сопровождали тяжелые крейсера «Больцано», «Гориция», «Триесте» и пара легких крейсеров – «Луиджи Кадорна» и «Эудженио ди Савойя». За ними в кильватерной колонне поспешали эсминцы. «Акула», высмотрев добычу, погрузилась и начала подкрадываться, заходя сбоку. – Первый торпедный аппарат! Второй торпедный аппарат! Третий торпедный! Товсь! – Курс цели сто девяносто градусов, дистанция одиннадцать кабельтовых, угол упреждения двенадцать градусов, – выдал штурман. – Рулевой – десять градусов вправо! – Есть десять градусов вправо! – Первый, второй, третий торпедные аппараты с двухсекундной задержкой – пли! В центральном посту ощутили три толчка. В уравнительных цистернах зажурчала набираемая вода. Лунин приник к перископу. Не похоже было, что итальянцы встревожились, хотя засечь пуски торпед они вполне могли. Но вот лодка себя не выдавала, тенью скользила в глубине и прислушивалась. – Есть! Три упругих толчка отозвались в море. Три взрыва. Три попадания. Первая торпеда рванула под самой кормой линкора, разорвав сталь и образовав громадную пробоину десять на десять, заклинив оба правых вала и выведя из строя машину главного руля. Вода хлынула внутрь, и тут сработала вторая торпеда. Она взорвалась под днищем в районе кормовой 381-мм башни. Третья ударила под носовым машинным отделением, вызвав пожары, а уже огонь привел к детонации носовой группы артиллерийских погребов. Форс пламени вырвался из барбета второй башни на десятки метров вверх, а сама башня сорвалась со своего места и кувыркнулась за борт. Корпус начал переламываться в районе носовой надстройки, и в это время грянул чудовищный взрыв, вскрывший палубу на корме – тонны и тонны кордита не выдержали грубого обращения и снесли башню, одновременно вышибая днище. Переломившись, «Витторио Венето» очень быстро пошел ко дну. – Торпедисты – товсь! – Есть товсь! – Четвертый торпедный аппарат! Пятый торпедный! С двухсекундной задержкой – пли! И еще две торпеды ушли к итальянской эскадре. Крейсера сбились в кучу, и промахнуться было просто невозможно – не попадешь в «Триесте», угодишь в «Больцано». Торпеды были настроены на глубину восемь метров – как раз чтобы проскользнуть под днище тяжелого крейсера. Взрыв прогремел по правому борту крейсера «Гориция» в районе кормовой переборки машинного отделения. От сотрясения сразу вышли из строя генераторы, вода залила три отсека, машины встали. Крейсер выкатился из строя и замер. Ненадолго. Между третьей и четвертой башнями палуба сильно вспучилась и поднялось огромное пламя. Корабль стал медленно оседать, пока не погрузился кормой, перевернулся, выказывая днище со страшной пробоиной, и скрылся под волнами. Вторая торпеда «выступила» не столь удачно – размозжив форштевень крейсеру «Луиджи Кадорна», она взрывом перевернула эсминец «Джоберти». «Луиджи Кадорна» потерял ход, получив сильный дифферент на нос – в пролом хлынула вода, а «Джоберти» так и не выровнялся. – Уходим! – решил Лунин. – Хватит с них. Акустики доложили о приближении эсминцев, но те, судя по всему, лодку обнаружить не смогли – сновали по всем направлениям и швыряли глубинные бомбы. Те рвались то ближе, то дальше, но, кроме неопасных тычков в борт, ничем не доставали. А Тимофеев пожалел, что «Акула» – это не «Наутилус». Было бы занятно посмотреть в иллюминатор на тонущий линкор, на крейсер… А на поверхности моря сейчас паника! С героическим криком «Вива де ре!» [19] макаронники плюхаются в море и гребут к шлюпкам, к обломкам и плотикам. Крейсера подбирают уцелевших, а попы отпевают тех, кто ушел на дно в исполинских стальных гробах… * * * – Акустики! – Горизонт чист. – Экипаж, по местам стоять, к всплытию готовиться! Малый ход! Звякнул машинный телеграф. Стрелка глубиномера показывала двадцать метров. – Рулевым! Дифферент четыре градуса на корму! Всплываем. – Есть! Нос лодки поднялся вверх. Лунин, Тимофеев и старпом внимательно смотрели на глубиномер. Стрелка поползла влево – пятнадцать метров… Десять… Пять… Лодка качнулась, легла на ровный киль. – Рубочный люк отдраить, начать заполнение цистерн быстрого погружения. Вахтенный – на ходовой мостик. Запустить дизеля на зарядку, провентилировать отсеки! Экипаж деловито затопал, выполняя приказы по нисходящей. |