Онлайн книга «Проигравший получает все»
– А чайку? Я налью! – Ладно, дорогой. Я не люблю Достоевского. Разбирайся с ней без меня. Она решительно встала и прошла в прихожую. Дима бросился то ли останавливать, то ли провожать ее. – Простите меня, Таня! – пронзительно закричала из кухни девушка. «Не люблю пьяных», – подумала Татьяна. В дверях она обернулась. У Димы был виноватый вид. – Мы еще увидимся? – пробормотал он. – Конечно – спокойно сказала она. – Но ты только смотри, предохраняйся. Не дай бог гонорея. И она захлопнула за собой дверь. …Назавтра, в час дня, ее арестовали по подозрению в убийстве. Москва. 12 августа, 11.40 ПАВЕЛ – …назавтра, в час дня, меня арестовали по подозрению в убийстве. В убийстве этой Ольги, – закончила свой рассказ девушка. Я был потрясен. Вот в чем, оказывается, ее обвиняют. Я видел репортаж об убийстве в «Дорожном патруле». В Орехове-Борисове девушку нашли мертвой на квартире у молодого человека. Значит, это была та самая Оля. Она, помнится, лежала в кровати с перерезанным горлом. Рядом валялся окровавленный нож. Камера показала тогда перебутыренные окровавленные простыни. В квартире, как я успел тогда заметить, был разгром. Дверцы стенки открыты. На полу валялись книги и бумаги. В кухне разметались бутылки. На столе стоял порезанный, но не съеденный торт. Так вот, значит, чей это был тортик. Банальная «бытовуха», подумал, помнится, я тогда. Пьяная ссора. Хозяин квартиры бесследно исчез, говорилось в репортаже. Правда, телевизионный корреспондент тогда ни словом не обмолвился, что пропавший – не кто иной, как известный журналист газеты «Молодежные вести» Дмитрий Полуянов. Не захотел, должно быть, мимолетом возводить напраслину на знаменитого коллегу. Или товарища по цеху выгораживал. – Вы возьметесь за это дело? – спросила девушка, пристально глядя на меня. – Это будет зависеть от того, насколько удовлетворительно вы ответите на два вопроса. – Слушаю. – Во-первых, каковы будут условия? – Двести долларов в день плюс компенсация разумных расходов. А если вы найдете убийцу – и Диму тоже – тогда ваш гонорар пятьдесят тысяч долларов. Приемлемо? Она еще спрашивает! – Вполне. – Тогда слушаю второй вопрос. – Вы – убийца? Я вперился ей в зрачки. Маньяк Чикатило от такого взора сразу бы раскололся. – Нет, – слегка улыбнувшись, ответила она. Похоже, она говорила правду. Или мне надо переквалифицироваться в разрубщика туш мелких и средних животных. – Что ж, по рукам, – вздохнул я. – Задаток? Она протянула мне конверт: – Здесь три тысячи. Единственное условие: я буду вести расследование совместно с вами. Идет? – Как это? – был неприятно поражен я. – Вам же пригодится помощник? – Нет. – Конверт я не взял. Она положила его на стол. – Но, согласитесь, кто, кроме меня, больше заинтересован в результатах расследования? – Послушайте, Татьяна, вы кем работаете? – Работала – копирайтером в рекламном агентстве. Ну, чтоб вам понятнее: писала тексты для рекламы. – Да? А вам никто не помогал? Ну, я имею в виду, тетя Ася с вами рядом не стояла, когда вы писали? Не говорила: вот здесь вы слово «мать» напишите? А вот здесь: «А не пойти бы вам…»? Девушка слегка покраснела. Это был хороший знак. Она понимала намеки. И была, кажется, разумным человеком. – Ладно, беру свои слова обратно, – сказала она. – Но тогда прошу вас докладывать мне о ходе расследования. Дважды вдень. Утром и вечером. – Вы думаете, что утром будет намного больше информации, чем вечером? – А как иначе? – Она жестко посмотрела на меня. – Идет, – сказал я и взял конверт. – Расписку писать? – Пишите. В случае чего сдам ее в налоговую полицию. Вот змея! – Тогда я пересчитаю. Я посчитал деньги и написал расписку. Передал ей документ и убрал конверт с долларами в сейф. Пришла Римка, закопошилась в своем предбаннике. Пока она не уселась красить ноготки, я велел ей сделать еще кофе. – Хорошо, Павел Сергеевич, – держала форс перед клиентом Римка. Когда она поставила перед нами по чашке кофе и плотно закрыла дверь к себе, я сказал девушке: – Приступлю к работе немедленно. Сначала опрошу вас. Прошу отвечать на мои вопросы сразу и не задумываясь. Вы готовы? Она была готова. Еще бы! Когда б надо мной висело убийство с отягчающими, я бы рассказал даже о том, как в пионерлагере подсматривал за девочками в туалете. – Почему, как вы думаете, задержали вас? – Эта тетка … в лифте… Соседка… Она видела меня… И слышала, как в квартире кричали… И еще… Они там, в милиции, говорили, что на ноже – отпечатки моих пальцев. – А ножом вы резали торт? – Наверное. – Кто обнаружил труп? Когда? – Не знаю. – Что вы делали после того, как вышли из квартиры? – Поехала домой. – На чем? – Поймала машину. – Марка машины? – «Жигули». Восьмерка. Кажется, бежевая. – Номер? – Не помню. – Что вы делали, когда вернулись домой? – Приняла душ. Почитала. Легла спать. – Кому-нибудь звонили? – Нет. – А вам? – Звонили на автоответчик. Я не брала трубку. – Видел ли вас кто-то из ваших соседей? – Нет. – Может быть, из окна? С балкона? – Возможно. – С алиби, значит, у вас напряженка… А мог ее убить Дима? – Не знаю. Не думаю. Нет. – Он подвержен вспышкам гнева? Может быть, не владеет собой – особенно, когда выпьет? – Нет. Он на редкость спокойный и уравновешенный человек. – Напивался ли до беспамятства? – Никогда не видела. Он всегда контролировал себя. Сколько бы ни выпил. – Где он мог бы скрываться? – Где угодно. По всей России. Он журналист. У него полно друзей. |