Онлайн книга «Золото тайги»
|
– Прикуси ботало, Митьша. Валить не станем. Мой закон. А вот портсигар хорош… Василий Андреевич с тоской поглядел на портсигар. – Ну что, господа хорошие, сейчас тихонько выбираетесь на площадку и сигаете с поезда, понятно? Митьша, проводи господ офицеров. Но Митьша не успел выполнить указание. В проеме купе показались два пистолета, за ними стоял Семен. – Так, револьверы положь на стол! Ты, чахоточный, верни портсигар их благородию. Вашбродь, револьверы-то возьмите со столика, а вы, тати, тихо сидите, не то выпалю прям в рожи ваши бандитские. Я их сразу просек, вашбродь, явные упыри, я таких насмотрелся в молодости по дурке. В участке полицейском. Штабс-капитан забрал свой портсигар и наган, удивленно посмотрел на Семена. Того, что денщик исчез, не сел с ними в купе, он и не заметил поначалу. Паузу нарушил чернявый хлопец: – Ситуация у нас получается. Нас больше, а вы стрельнуть можете, завалите пару-тройку, а потом мы вас на ножи. Но ведь вам это не надо? Штаб-капитан помотал головой: – Не надо. Нам до Киева надо доехать. – Вот, и нам не надо шума. И нам до Киева надо. Решать надо такой вопрос. Пусть будет всё как будет. Мы вас не знаем, вы нас не знаете, просто едем по-соседски, курим вместе. Вот у меня папиросы немецкой набивки. Угощайтесь, служивые. Хлопец протянул свой золотой портсигар, вытащив его из-под жилета. – Обманет, вашбродь, гнать их надо, в спину выстрелят али порежут ножами, – забеспокоился Семен. – Не мельтеши, а то не ровен час нажмешь железку, она и выстрелит. Юркий я, слыхали про такого? Вор тверской. Офицеры отрицательно покачали головами. – Ну, темные. Про меня все газеты писали. Да ладно, вот вам мое слово – не трону до Киева. – Опусти оружие, Семен. Поверим. – Да как же, вашбродь… – Опусти. Семен недоверчиво засунул пистолеты за ремень, поближе. На лавку не сел. – Покурить предлагали, господин Юркий? Давайте. Золотой портсигар раскрылся, обнаружив дорогие немецкие папиросы. Закурили. Ехали молча. Затянувшуюся паузу опять нарушил чернявый. – Слышь, служивый, – обратился к Семену, – что у тебя за волына такая? – Люгер немецкий. А чего тебе, рожа бандитская? – Да хорошая волына. Господа офицеры, может, в картишки? А то скучно едем. Я ставлю свой золотой портсигар. – Так нам ставить нечего, сам же видел, что есть, – спокойно ответил прапорщик Оборин. – Так вот у вашего солдатика, – оскалил зубы Юркий на денщика, – пистолет знатный. Давай на него. – А во что играть будем? – Так в «очко», по-честному. Василий Андреевич усмехнулся. – Что же тут честного? Тут или случай, что вряд ли, зная вас, или обман, что скорее всего. Юркий покачал головой: – Как мы говорим, тут фарт, а я еще скажу – тут вера. – Какая вера? – Кто крепче верует, тот и выиграет, потому что Бог ему поможет. – Стало быть, если я не верю в Бога, то проиграю? Тогда и играть не стоит, – улыбнулся штабс-капитан. – А ты что же, в Бога не веруешь? – Нет. – А как же ты на войне был? Кому молился? Как выжил? – Никому не молился, просто нужно мне вернуться живым в родной город. Хотел я этого очень, делал все, что мог, для этого и выжил. Всё же от человека зависит. – Да ну? Если бы всё от меня зависело, я бы давно уже пузо грел на морях, а не в холодном вагоне по зиме ошивался. – Бог тебе тоже не помог на море греться. – Бог дает каждому по его заслугам. Я еще не заслужил, да и дела мои – не богоугодные иной раз. Грехи замаливать надо, да некогда пока. Ну что, давай, пан офицер, мое рыжье супротив твоего револьвера? Раз ваш фраер не хочет своего пистоля давать. Тут и проверим, кто прав. Идет? – Не играйте с ним, вашбродь, Василий Андреич, ведь тать и вор, обманет! – Семен нехорошо смотрел на Юркого. – Да что, Семен, попробую, тем более тут принципиальный спор. Штабс-капитан вытряс патроны из барабана нагана и положил его на столик. Рядом лег золотой портсигар Юркого. – Только вы сдавайте, вашбродь, – простонал денщик. – Да не вопрос. – Юркий протянул колоду засаленных карт Василию Андреевичу. Тот взял, долго тасовал. «Револьвер мне, конечно, нужен, да вот только Бога нет. И вера тут ни при чем. Просто нужно очень захотеть. Вернуться к Варе. Увидеть маму. Забыть эти три года войны и начать новую жизнь. О чем я думаю? Надо думать о выигрыше. Надо выиграть». Штабс-капитан сдал карты. – Еще, – выдал еще одну. – Себе. «Ну вот, маленький момент истины». У Василия Андреевича два туза легли рядом. Перебор. Юркий улыбнулся, утянул к себе револьвер и портсигар. – Вот, а ты, пан офицер, говорил, что вера не нужна. А я помолился Николаю-чудотворцу – и волына моя. – Ну-ка, давай еще сыграем! – протиснулся к столу Семен. – А чего у тебя есть? На что играть будешь? – вскинулся Юркий. – А вот, наган господина капитана, что ты выиграл, супротив моего люгера. Вор взвесил пистолет в руке. Одобрительно присвистнул. – Ага! Хороша машинка. Трофей? Играем! – Только давай не в «очко», а в «буру». – Хитрован. Идет. Сдавай. Денщик внимательно осмотрел карты, тщательно перетасовал, сдал по пять. Игра шла долго, молча. Слышалось лишь сопение игроков и наблюдающих. Наконец Семен сказал: – Стоп, Москва, вскрываюсь. – Ой, смотри, солдат, ежели блефуешь – кровь пущу, у тебя ничего больше нет, – хитро прищурился Юркий. Семен бросил на столик карты. Три туза. – Хитер, брат. Выиграл. Отыграться дашь? Но тут заскрипели вагонные тормоза, народ зашевелился, начал выглядывать в окна. – Киев скоро, сортировочный разъезд. Юркий засуетился, свистнул. – Так, пора нам слезать, шановны паны, да и вам советую, в Киеве заметут вас гайдамаки, или белые, или красные. Бывайте! Парни, отваливаем с майдана! Купе опустело. Семен довольно уселся на освободившееся место, засовывая в карман люгер. – Едем до Киева, вашбродь? – Едем. Мартюшев подтвердил: – Зима уж, по полям скитаться негоже, надо где-то переждать али уж по-цивильному ехать. |