Книга Как склеить разбитое сердце?, страница 29 – Вера Иванова

Краем глаза я заметила, с каким вниманием слушают наш разговор Гена с Лариской. Парень хмурился, покусывая губу, а девчонка то краснела, то бледнела — как видно, эта тема была ей крайне неприятна. А потом я увидела, как Гена подсел к столу и взял видеокамеру…

— Брат прав! — поддержал Петюню Евген. — Мы вам никаких обещаний не давали! И ничем вам не обязаны.

— Мы тоже! — отрезала Каринка. — Если вы не понимаете, что поступили подло, нам не о чем разговаривать. И еще вот что — или вы просите прощения, или можете забыть о своей тачке навсегда!

Евген заорал что-то, затопал ногами, а с губ Петюни в наш адрес посыпались такие слова, каких мне никогда не доводилось слышать от этого воспитанного тихони. Вернее, как теперь выяснилось, плохо воспитанного.

— Эй, ты! А ну-ка, передохни! — раздался грозный голос Гены. — Нечего выражаться при девчонках.

— А что это ты их защищаешь? — набросилась на парня побелевшая от злости Лариска.

— Ты лучше иди-ка сюда и объясни мне кое-что, — отмахнувшись от упреков, приказал Гена таким властным тоном, что девица подчинилась. С кислым видом она села рядом и уставилась на экран камеры…

«Так Вовик все заснял! — внутренне ахнула я. — Весь ее монолог! И Гена теперь смотрит все это».

Бедный Гена! Не хотела бы я оказаться на его месте…

Лариска что-то залепетала в свое оправдание, но голос ее звучал так наигранно и фальшиво, что Гена болезненно скривился.

— Так, все ясно, — прервал он Лариску. — Можешь не продолжать. С этого момента считай себя свободной.

— Ах, вот как?! — взвилась Лариска. — Хочешь сказать, что я в пролете?

— Угу, — кивнул Гена, глядя в пол. — Именно так.

Мы с Каринкой во все глаза смотрели на разыгравшуюся перед нами сцену. Лариску отшили! На мгновение в моей душе шевельнулось нечто вроде сочувствия. Но тут «несчастная» заговорила, и слабенькие ростки сострадания быстро увяли.

— Ну и дурак! — злобно скривившись, бросила Лариска. — Такую, как я, ты никогда больше не найдешь! Желаю тебе всю жизнь провести в компании таких ничтожеств, как эти… — она кивнула в сторону нас с Каринкой.

Петюня, жутко покраснев, поддакнул, ляпнув в наш адрес очередную гадость. И тут с противоположной стороны бассейна в беседу вступил Вовик.

— Ты, вонючка! — заорало дитя, размахивая пистолетом. — А ну, заткнись! Не прекратишь оскорблять мою сестру и Маринку — пристрелю!

Я готова была расцеловать милого ребенка. Пожалуй, из него может вырасти что-то путное… Уж во всяком случае, не такое убожество, как Евген с Петюней.

«И это из-за него я вчера готова была умереть! — озадаченно подумала я, почувствовав бесконечное облегчение, — слава богу, мы теперь не вместе! С истеричным, безвольным хлюпиком, каким оказался Петюня, не хотелось иметь ничего общего. Наоборот, он стал мне противен. Судьба, разлучившая нас, воистину мудра!»

Каринка посмотрела на меня, и мы, не сговариваясь, прыснули. Какие же мы дуры! Считали себя навеки влюбленными в такие ничтожества. Мстили им, словно они этого заслуживали! Вцепившись друг в друга, мы смотрели на вытягивающиеся лица наших бывших и хохотали все громче.

— Да, кстати. А откуда вы узнали, что мы тут? — отсмеявшись, поинтересовалась Каринка.

— А мы и не знали, — буркнул Евген. — Лариска попросила подвезти ее сюда, а уж потом мы ваши голоса услышали. Вы на пол-леса орали, всю дичь распугали.

— Как видно, не всю, — усмехнулась Карина, и Евген обиженно надулся.

Меня же занимало другое.

— А на чем вы приехали?

— Одолжили машину у предка, — нехотя объяснил Евген. Судя по тому, с какой опаской он поглядывал на Вовика, ему было неохота снова вызывать гнев малолетки, и он предпочел «сотрудничать со следствием», честно отвечая на наши вопросы.

— Ага! Тоже, значит, угнали! — обрадовалась Каринка.

А мне вдруг пришла в голову еще одна интересная мысль.

— А зачем? И куда это вы ехали, когда встретили Лариску?

— В Питер, — процедил Евген.

— И с кем? — быстро добавила Каринка, но тут нам представилась возможность получить ответ, как говорится, из первых рук.

В зале, откуда ни возьмись, возникли две разряженные девицы с воздушными шариками в руках. На их лицах сияли кукольные улыбки, щечки алели, зубки блестели — ну просто две Барби-подружки спрыгнули с витрины детского магазина. Только одна из них была Барби-блондинка, а другая — Барби-шатенка.

— Сюрпри-и-из! — причудливо изогнувшись, жеманно прогнусавили они и помахали воздушными шариками.

Повисла мертвая тишина. Рядом с этими красотками мы с Каринкой почувствовали себя неуклюжими, маленькими и толстыми, а в подруге — 178 сантиметров роста, между прочим! Но где уж нам было угнаться за двумя тощими дылдами! Глупо хихикая, они, как кузнечики, попрыгали на высоченных каблуках в сторону Евгена с Петюней. Лишь когда «куколки» оказались рядом и бросились на шею парням (невзирая на все еще стекавшую с них воду), мы догадались, кто это такие — фотомодели с ногами от подбородка… Так вот на кого нас променяли! Сюрприз у девиц, как ни крути, все-таки получился.

— А что у вас тут такое? Вечеринка на раздевание? С купанием? — защебетали грации, во все глаза разглядывая нас.

Парни угрюмо молчали, уставившись в пол.

— Да отпустите вы их, девчонки, — сказал нам Гена. Он тяжело поднялся со стула, подошел ближе. — И эту пусть с собой забирают, — он махнул рукой на Лариску. Лицо ее стало похоже на наглухо застегнутый кошелек — ни искры чувств, ни проблеска мыслей.

— Ты больше не сердишься? — недоверчиво переспросила Каринка. Да и я никак не могла поверить — превращение Гены в нормального «чела» было слишком неожиданным.

— Нет, — Гена вздохнул и покачал головой. — На вас — нет.

Радоваться почему-то все равно не хотелось. На парня словно только что обрушилась бетонная плита. Кого-то он мне напоминал… Эти скорбно сомкнутые брови, глубокие складки на лбу, опущенные углы рта, покрасневшие веки… В погасшем взгляде — безнадежность и апатия. Господи, да это же я сама такой была вчера! В тот момент, когда получила смску от Петюни. Я была такой почти целые сутки, но все-таки выжила. А вот он умирал сейчас, наш Геночка, угасал от обиды и осознания предательства Лариски. Я вспомнила вдруг, как во время интервью с моими предками один известный профессор говорил, что многие болезни мужчины переносят тяжелее, чем женщины. Похоже, сейчас был как раз такой случай. Надо что-то придумать, и немедленно! Но что? Для начала — выпроводить посторонних.

Как всегда, Каринка поняла меня без слов.

— Вы хотите знать, где машина? Третье озеро направо, — гордо вскинула голову она, и я поняла, почему в классе ее прозвали «Боссом». — В десяти метрах от берега.