Книга 24 часа, страница 55 – Клэр Сибер

– Мы приехали в Вехер и увидели ваши имя, фамилию и адрес в книге.

– Какой книге? – Я продолжала с недоумением смотреть на нее.

– В гостевой книге. В том милом доме.

– В чьем доме? – смутилась я. – Вы имеете в виду дом Роберта?

Мне подумалось: «Не может быть, чтобы она имела в виду именно этот дом».

– Похоже, что да. И к тому моменту, когда Мэл увидел ваши имя и фамилию, уже… Ну, уже стало ясно, что у нас с ним ничего не получается, и я сказала ему в последний вечер нашего пребывания там, что не поеду домой вместе с ним. Мне уже предложили в банке перевод на другое место работы.

– Миссис О’Брайен…

– Сюзи.

– Сюзи. Мне не ясно, что вам, черт побери, нужно.

– Он увидел ваши имя и фамилию в гостевой книге в том чудесном доме в Испании. Он узнал их и начал разглагольствовать о вас, а затем… Ну, в общем…

Мне вспомнилось – хотя и смутно – о том, как Полли рисовала мороженое в гостевой книге Роберта и как она тщательно и с гордым видом скопировала туда наши имена и наш адрес, высунув язык от усердия.

Мне внезапно стало не по себе.

– Я поначалу не поняла, – продолжала Сьюзан. – Я вас, по правде говоря, почти не помнила. Ведь прошло уже много времени и произошло множество событий с тех пор, как мы встретили вас тогда. Но Мэл, он… Он затаил на вас злобу.

– Я окончательно запуталась, Сьюзан.

Все, что она говорила, теперь казалось мне странным.

– Я уже сняла квартиру в Стретеме ^[50], но он сказал, что будет всячески бороться со мной за право опеки, если я не соглашусь переехать к северу от Темзы. А мне очень не хотелось усложнять и дальше жизнь Леонарду, поскольку я чувствовала себя виноватой в расколе нашей семьи, и поэтому я согласилась.

Вот ее чувство вины как раз было вполне понятным.

– Итак… – Я посмотрела невидящим взглядом поверх ее головы на стенные часы. – Позвольте мне кое-что уточнить. Вы говорите, что вы с Мэлом ездили отдыхать туда же, куда и я, и что вы увидели где-то мои имя и фамилию, и что он поселился возле Тафнелл-Парка, чтобы… чтобы сделать что?

– Чтобы найти вас. – Она с торжествующим видом откинулась на спинку стула, и ее веснушчатые щеки слегка порозовели.

– Найти меня?

– Да. Вот почему он поселился там.

– И это не было совпадением?

Она поморщилась:

– А вы как думаете?

– Я вообще-то не умею быть откровенной. Ну так что?

– А то, что, по словам Мэла, вы разрушили его жизнь.

О господи!

И тут вдруг маленький червячок беспокойства, который грыз меня все утро, появился из дырки в яблоке.

Вехер. Вчера вечером у меня на кухне Мэл взглянул на фотографию Полли и догадался, что фотография сделана в Вехере, хотя я ничего ему на этот счет не говорила. Такой снимок вообще-то можно сделать где угодно: фотограф взял нас крупным планом, и церковь позади нас могла быть любой церковью на средиземноморском побережье. Как же он тогда догадался?.. Я с ужасом посмотрела на Сьюзан О’Брайен.

Он не мог об этом догадаться. Но он догадался.

Полночь

Я изо всех сил пытаюсь сдержать слезы, спрашивая у Линды, не могла бы она одолжить мне немного денег. Она охотно соглашается и поспешно идет, как она с торжественным видом объявляет, собрать для меня все «лишние» наличные деньги, которые только есть у нее и ее мужа Стэна в их прелестном маленьком доме. Она рада одолжить эти деньги мне – как будто это как-то компенсирует то, что она не знает, куда уехали моя мама и дочь. Стэн прячется на втором этаже за тюлевыми занавесками: он смотрит телевизор. У них, похоже, в каждой комнате по телевизору. Я слышу, как Линда и ее муж перебрасываются фразами, но ее муж так и не появляется.

К моему превеликому разочарованию, у Линды нет зарядки для телефона, но зато у нее есть номер мобильного моей мамы. Я вношу этот номер в свой новый телефон и затем звоню ей три раза, но каждый раз мне приходится иметь дело с автоответчиком.

Я звоню Сиду, но он тоже не отвечает на звонок. У меня вдруг появляется такое чувство, как будто я больше не могу дышать, как будто весь воздух из меня выдавили, и поэтому я, извинившись перед Линдой, иду в санузел. Там на стене висит кукла с жеманным выражением лица и в платье для фламенко, подол которого стыдливо прикрывает рулон туалетной бумаги. Я даю волю слезам. Я всхлипываю и, открывая рот, беззвучно кричу, пока не раздается осторожный стук в дверь.

– С вами все в порядке, Лори?

Голос у Линды робкий, и мне даже под таким сильным наплывом эмоций становится ужасно неловко из-за того, что я доставляю столько беспокойства этой женщине в ее собственном доме. Я вытираю глаза пушистым розовым полотенцем с вышитым в углу словом «леди» и – слишком поздно – замечаю, что от прикосновения к моему лицу на полотенце остаются следы грязи и крови.

– В порядке, спасибо. – Мой голос звучит хрипло. – Извините. Я выйду через секунду.

Когда я и в самом деле выхожу, но не через секунду, а через пять минут, Линда угощает меня чаем и джемовым тортиком торговой марки «Мистер Киплинг». Я не очень-то люблю джем, но тем не менее съедаю его, потому что Линда очень радуется этому и потому что я уже не помню, когда ела в последний раз.

– Спасибо за помощь, – говорю я. – Можно воспользоваться вашим телефоном? Я быстро.

Осталась одна вещь, которую мне необходимо сделать до того, как я уйду, и которую я все откладывала и откладывала сегодня с самого утра. От мыслей об этом мне становится тошно и стыдно.

Подержав в нерешительности руку над кнопками, я наконец-то звоню Пэм Саутерн, матери Эмили. К моему огромному облегчению, она не отвечает на звонок, но включается автоответчик, и он сообщает номер ее мобильного телефона. Я заношу его в опрятную записную книжку Линды. Пэм, наверное, сейчас едет в ту больницу – а может, она уже там. Глубоко вздохнув, я звоню ей на мобильный, но линия мертва.

Точь-в-точь как моя лучшая подруга.

Простит ли меня когда-нибудь Пэм за то, что я стала причиной гибели ее дочери? Простит ли она меня за то, что я все еще жива и что я выдавала себя за Эмили?

Думаю, время покажет.

Когда я кладу трубку, из-за двери появляется голова Линды.

– Я могу еще что-нибудь для вас сделать, милая? – спрашивает она, и я снова чувствую, что она очень рада помочь мне. Она, наверное, потом с удовольствием будет рассказывать об этом своим подружкам в каком-нибудь клубе.

Отрицательно покачав головой, я сажусь на ее диван и смотрю в телевизор, который работает в углу с приглушенным звуком. А затем на мой новый телефон звонит Сид. Поразмыслив долю секунды, я решаю ответить на звонок.