Книга Двенадцать прикосновений к горизонту, страница 12 – Михаил Самарский

– Ну, и ты считаешь это нормальным? – язвительно спросил Фёдор.

– Нет, конечно, – нахмурился я. – Но… так вот вышло. Что теперь делать? Приеду, покаюсь.

– А не боишься, что отец всыпет? – спросил он.

– Ну, за такое может, наверное, и всыпать. Но вряд ли. Я думаю, отец поймёт меня. Нет, точно не всыпет. Я уверен. Но разговор, конечно, будет тяжёлым. – Я вдруг рассмеялся.

Шофёр посмотрел на меня изумлённо и сказал:

– Вот дурачок. Ну что с вами делать? Говорит, что будет разговор тяжёлым, а сам хохочет.

– Ну а что мне теперь делать? – развёл я руками. – Плакать? Мне сейчас главное – Машку увидеть. А потом будь что будет. В любом случае я не жалею, что поехал.

Шофёр, потянувшись за пачкой сигарет, спросил:

– Не балуешься?

– Нет, что вы, – смутился я.

– И не пробовал ни разу?

– Пробовал, но мне не понравилось.

– И правильно, – подмигнул мне водитель, – лучше и не начинай. Такая зараза, хрен потом отвяжешься.

– А вы зачем начали? – спросил я.

– Потому что дураком был, – хмыкнул Фёдор. – Всё скорее хотелось стать взрослым. И вот уже тридцать пять лет дымлю. Сам ненавижу эту гадость.

– Так, если ненавидите, бросьте, – рассмеялся я.

– Э-э-э, братко, было бы так просто, давно бы уже бросил. А тут ещё работа такая. Не будешь курить – уснёшь за рулём и нырнёшь в кювет.

– Это правда, что водитель может за рулём уснуть? – спросил я с удивлением. – Я слышал об этом, но думал, что это шутка.

– Правда, правда, Миха, – тяжело вздохнул он, видимо, что-то вспомнив. – Чистейшая правда.

– С вами такое случалось? – осторожно спросил я.

– Да, – кивнул водитель и снова вздохнул. – Однажды случилось.

– Расскажете?

– Расскажу, дорога длинная, – пообещал водитель.

В этот момент мы заметили на дороге двух голосующих женщин.

– Возьмём? – спросил шофёр. – Ты как?

– Да я-то не против, – говорю, – но вы тут хозяин, вам и решать.

– Давай подкинем, – сказал он и, нажав на тормоз, включил сигнал поворота.

Женщины подбежали к машине и наперебой стали объяснять, что им недалеко, всего километров тридцать-сорок.

– Ныряйте, – махнул головой водитель и, повернувшись ко мне, сказал: – Миха, а ты забирайся пока на спальник.

Я ловко скинул «ласты» и перебрался в «спальню». Женщины, забравшись в кабину, поблагодарили водителя и, смешно жестикулируя, заговорили между собой, видимо, продолжая начатый ещё на дороге разговор.

– Так вот, Люся, запомни: все эти разговоры – происки дьявола. Он постоянно пытается человека сбить с пути, суля ему при этом всякие земные радости. А думать-то нужно не о земных благах, а о жизни вечной.

– Клавдия, может, давай прекратим этот разговор? – предложила Люся. – Устала я…

– Хм, устала она. – Клавдия, сидевшая у двери, наклонилась через свою спутницу к водителю и спросила: – А вы, мужчина, верующий?

Фёдор, почесав затылок, улыбнулся:

– Да бог его знает, вроде как крещёный, но…

– Ну в церковь-то хоть ходите? – спросила женщина.

– Да когда мне в неё ходить? Я дома отоспаться не успеваю, какая мне ещё церковь.

– А вот это зря, очень даже зря. Вас как зовут?

– Фёдор, – буркнул водитель.

– На церковь, – не унималась женщина, – нужно время находить, тем более вам.

– Почему это тем более мне? – удивился он.

– Потому что профессия у вас больно опасная. Бог смотрит на вас, смотрит, а потом бах и свернёт вас в овраг…

– И что? – вспылила вторая женщина. – Ты это считаешь нормальным? Если человек не ходит в церковь, его нужно обязательно в овраг? А говоришь, что бог всех людей любит.

– Да, говорю! Он любит, но иногда и наказывает.

– За что? – спросила Люся.

– За лень, – отрезала Клавдия. – Это как отец детей. Их не наказывай, так они на голову залезут.

Женщина обернулась и, увидев меня, добавила:

– Вот скажи, мальчик, – она кивнула в сторону водителя, – тебя папа наказывает?

– Да это не мой сын, – вмешался Федя. – Попутчик.

– Какая разница, – продолжала Клава, обращаясь ко мне. – У тебя отец есть?

– Есть, – кивнул я.

– Наказывает тебя за проступки?

– Бывает, – говорю.

– Вот видишь! – Клавдия приблизила своё лицо к Люсе. – Родители должны наказывать своих детей. Так и бог.

– Наказание наказанию – рознь, – невозмутимо ответила Люся. – Он же его в кювет не бросает. Пожурит, поругает, но вред здоровью не наносит. А сбросить машину в овраг – верная смерть. Что это за наказание?

– Богу виднее, как наказывать, – процедила Клавдия. – Не тебе бога судить.

– Клава, прошу тебя, давай прекратим этот никчёмный разговор, я уже…

– Что? – перебила возмущённо женщина. – Никчёмный разговор? О боге для тебя разговор никчёмный?

– Да я…

– Бог тебя покарает за такие слова! Помяни моё слово.

Фёдор, видимо, чуя, что разговор может перерасти в скандал, резко одёрнул:

– Так, бабы, прекращаем этот базар, или обеих высажу на фиг.

– Ой, – закатила глаза Клавдия. – Напугал козла капустой. Высаживай! Подумаешь, король тут нашёлся. Ты что, тут один ездишь? Останови свою телегу, – вдруг потребовала она и перекрестилась. – Я сама выйду. Вижу, тут одни богохульники собрались. Останови, говорю!

– Нет проблем, – выпятил губу водитель и, усмехнувшись, добавил: – Баба с возу – кобыле легче.

Водитель остановил машину на обочине. Неугомонная пассажирка что-то буркнула на прощание и, выбравшись из кабины, с силой хлопнула дверью.

– Что это с ней? – тронувшись, спросил Федя у Люси.

– Раньше была нормальной, – пожала плечами женщина, – а сейчас стала какой-то невыносимой. Только о боге и говорит.

– По-моему, у неё крыша подтекает, – заключил мужчина.

– Что есть, то есть, – согласилась женщина. – Дочку у неё в прошлом году посадили. Ну, Клавка и вбила себе в голову, что это её бог за какие-то грехи покарал. Теперь всех в церковь тянет, креститься заставляет, книжки всякие раздаёт…

– Это называется «из крайности в крайность», – сказал Федя.

– Наверное, – уклончиво ответила Люся.

Весь оставшийся путь женщина ехала молча. Через полчаса, поблагодарив водителя, Люся вышла у поворота на свою деревню.