Онлайн книга «Звездные войны. Последствия»
– И кто же это тут у нас… – ухмыляется тот. Но Корвин знает правила игры и глупостей делать больше не собирается. Подцепив большим пальцем петлю куртки, он отодвигает ее полу назад, показывая изящный и смертоносный скорострельный бластер «ХайКор». При виде оружия верзила в лохмотьях что-то ворчит и уходит прочь в поисках другой добычи, которая не жалит и не кусается. Корвин, в свою очередь, отправляется на поиски бара. Бар представляет собой жалкое зрелище – сваренная из металлолома погнутая стойка в форме неровного полукруга под крышей, которая когда-то была куполом горнодобывающего комплекса «Рахман-323». Слышится шорох стучащих по тонкому металлу песка и пыли. Корвин придвигает ржавый табурет и садится рядом с похожим на живой скелет утутмой. Напоминающее череп лицо инородца, словно шарфом, обмотано цепью, закрывающей зубастую пасть. – Матин ва-ша ва-шо тах, – лопочет тот на своем языке. Не в силах понять, утверждение это или вопрос, Корвин подмигивает и показывает чужаку большой палец. Утутма продолжает таращиться на него пустыми глазницами. Из-за стойки раздается громкий горловой кашель, и Корвин поворачивается к бармену. Перед ним – гора заросших жиром мышц. Нос напоминает срубленное дерево. Вся правая сторона лица испещрена шрамами, в некоторых застряли обломки щебня и камня, один из которых, крупнее подушечки большого пальца Корвина, торчит из щеки, словно валун из сухой мертвой земли. – Что будешь? – А что есть? – Да, в общем-то, ничего, кроме нектара «Наповал», как его называют. – Если ничего больше нет, зачем спрашиваешь? – Народу нравится иллюзия выбора, – фыркнув, пожимает плечами бармен. – Хоть какое-то утешение в нынешние времена. – Ну тогда давай его, дружище. – Дружище… – бормочет бармен, наливая из старой банки из-под масла в другую, поменьше, и ставя ее перед Корвином. Так называемый нектар воняет тормозной жидкостью, и в нем плавают какие-то губчатые комочки. – Что это? – Я же уже сказал – нектар «Наповал». – Нет, в смысле… из чего он? – Гм… знаешь, я не спрашиваю. Мне его просто приносят. Вроде как соскребают лишайник с камней в мертвых холмах на юге, а потом, как я слышал, квасят его в бочках из-под топлива или что-то вроде того. – Опьянеть-то хоть от него можно? – От него и космический слизень опьянеет. Корвин пробует жидкость, напоминающую прокисшую слюну с привкусом машинного масла. Вскоре у него начинают неметь десны и болеть зубы. Что ж, и на том спасибо. – Матин бачи. Исс-та та-хвисс, – снова бормочет утутма. – Да пребудет и с тобой Сила, – отвечает Корвин охрипшим после единственного глотка «Наповала» голосом. Он смеется, и собственный смех кажется ему пустым и одиноким, словно это маленькое поселение. Словно вся эта планета. – Ты ведь не из местных? – спрашивает бармен. – С чего ты взял? – Тут немного местных. Большинство просто сбрасывают сюда, будто бесполезный груз. Выкидывают, словно мусор. Усмехнувшись, Корвин пожимает плечами и делает еще глоток. – Странный ты парень. Работу ищешь? – Возможно. А что тут могут предложить? – Ха… да, в общем, мало что. В основном в шахтах на дальней стороне, да и то работу там найти нелегко. У нас тут добывают магнетит, безорит, и говорят, будто возле Кратерного поселения открыли новые месторождения кезиевого газа, но, может, это просто слухи. Есть банды мусорщиков, есть гонки колесниц на севере. Можно еще дать обет и стать отшельником, но вряд ли тебе это подойдет. А еще ты вполне мог бы пойти в бармены, вот только место уже занято. – Спасибо, я подумаю. – Так как тебя сюда занесло? – не отстает от посетителя бармен. – Меня вовсе не «занесло». – Ты не местный. Тебя сюда не занесло. И как же ты оказался в баре Эргеля? – Это ты – Эргель? – Это я. – Что ж, Эргель, я просто сюда прилетел. – Прилетел? По собственной воле, и все такое? – По собственной воле, и все такое. Эргель таращится на него секунд десять, а потом громогласно хохочет, тряся щеками и животом. – Галактика большая, парень. Она распахнута во всю ширь, словно клыкастая пасть нексу. Звезд бесчисленное множество, а планеты, хоть их и конечное число, не посчитаешь по пальцам даже сотни рук. И из всех планет, форпостов, станций и космических кораблей… – он снова смеется, – ты выбрал эту? – Да, – кивает Корвин. – Почему? Мне просто интересно, что может заставить пойти на такое. – Матин вис-вис то хва-син, – говорит утутма. – Заткнись, Газвин, – ворчит Эргель. – Дай ты ему закончить. – Он снова поворачивается к Корвину. – Не обращай внимания на этого черепоголового. Мне просто интересно. Корвин несколько раз моргает, и каждый раз перед ним предстает случившееся тогда в его родном селении Мэборн на планете Мордал. Посреди улицы лежит его маленькая дочь. Грудь ее то вздымается, то опадает. На одном краю селения окопались имперцы. На другом – повстанцы. Корвин прячется в стороне за ящиками с провизией, вместе со своей женой Линнтой. Внезапно она вскакивает и бежит к девочке, и он тут же со всех ног с криком бросается за ней, пытаясь схватить за руку… Выстрелы из лазеров. С обеих сторон. Линнта падает, закинув назад голову. Корвин прыгает к ней… Выстрел в бок пронзает его насквозь. Он слышит шипение собственной плоти, чувствует, как по всему телу распространяется ударная волна, словно от взорвавшейся под водой бомбы. А потом он теряет сознание. Когда несколько недель спустя он приходит в себя в бакта-камере на вездеходе в окрестностях города, его семьи нет в живых, их уже похоронили. Ни одна из сторон не победила в схватке, и обе улетели по домам зализывать раны. – Война, – говорит Корвин. – Я устал от войны. – Ты не похож на имперца. Повстанец? – Нет, и не повстанец. Просто парень, который хочет спокойно жить со своей семьей. – Ты привез с собой семью? Да, – отвечает Корвин, но не объясняет, что привез их лишь в своем сердце и на спрятанном в ботинке изображении. – Я хотел забрать их как можно дальше от войны. Туда, где она никогда нас не найдет. На самую далекую планету, какую я только смогу отыскать на звездной карте. – Что ж, ты нашел ее, дружище. Дальше тебе уж точно не забраться. И войне нечего делать на этой каменной глыбе. |