Книга Любимая для колдуна. Лёд, страница 78 – Елена Болотонь

— Твоя вещь и специальный эликсир. На рынках королевств всегда бойко торгуют разными магическими безделушками. Часть товаров к продаже запрещена, но их всё равно можно достать. Магию очень любят использовать знать, состоятельные люди и преступники. Прикрывать сферами молчания подлоги и важные сделки, прятать любовников под дымкой слепоты от ревнивых супругов… Люди пользуются порталами для быстрого пересечения пространства и превращаются в совершенно других людей даже под страхом смертной казни. Нет ничего недоступного. Деньги, связи и знание того, как использовать редкие товары, открывают любые двери.

— Что ж за магия такая, — удручённо спросила я, — которую колдуны не могут контролировать?

— Нам не нужен контроль, Ева, — самодовольно усмехнулся Вальд. — Люди не могут нам навредить, но в состоянии усложнить нашу жизнь. Потому часть магии находится под запретом. Мы, драконы, неуязвимы.

— Вы, может, и неуязвимы. Но ваши близкие — нет.

— Близкие? — Улыбка на лице Сирисского стала шире. — Здесь у нас нет близких, Ева. Пойми и прими это наконец.

Я замолчала. Последнее высказывание затронуло саднящее сердце. И хорошо. Чем быстрее перегорит, тем быстрее забудется. Разберётся или нет Ридерик с настоящей виновницей, уже не важно. Недоверие ко мне и тёплые слова к Алиа доказывали отсутствие его любви. А страдать из-за мужчины всю жизнь? Нет. Жизнь у меня одна. Глупо проживать её, ожидая взаимности в чувствах.

* * *

Леми как раз закончила разучивать очередное па, когда двери в музыкальный зал открылись. Девушка повернулась, с удивлением глядя на Дивейра. Начальник стражи зашёл в зал в сопровождении двух стражников. Хмурый вид Альда не сулил ничего хорошего, однако Леми вскинула подбородок, внимательно следя за приближающимися мужчинами.

— Леми Млисская, — произнёс Дивейр, остановившись напротив, — лорд Ледяной дракон Ридерик Альросский приказал препроводить вас в подземелье, где вы и останетесь до вынесения окончательного приговора.

— За что? — Леми вдруг икнула.

— Вы обвиняетесь в воровстве и подлоге. А также в незаконном использовании портальных сфер и магии преображения с целью подведения под казнь невинного.

— Чепуха! — засмеялась Леми. — Вы сами поняли, что сейчас сказали?

И прекратила смеяться, когда по обе стороны от неё встали стражники, ожидающие приказа.

— Дивейр! Ну какая из меня воровка? — возмутилась Леми. — А портальные сферы? Я даже не знаю, как они выглядят. Подведение под казнь! Кого?

— Следуйте за мной, Леми, — сухо отрезал мужчина.

— Я хочу поговорить с Ридериком и сообщить ему нечто важное!

— Не велено.

— Что значит — не велено? Я требую сопроводить меня к нему!

— Милорд распорядился на этот случай.

— И что же он сказал?

— Милорд не хочет вас видеть.

Леми остановилась, и слёзы хлынули у неё из глаз.

— Альд, миленький! — всхлипнула девушка и схватила начальника стражи за рукав. — Меня оболгали.

— Мне это неизвестно, — произнёс мужчина. Нахмурился в замешательстве.

— Дивейр… Пойду, куда скажешь. Даже в подземелье. — Леми ладошками вытирала слёзы с щёк. — Можно зайти к себе? Взять подарок Ридерика. Он согреет мне сердце. Милорд сильно ошибается! А я буду надеяться, что он поймёт это и всё наладится.

— Не велено.

— Прошу вас, — прошептала Леми и медленно опустилась на колени перед Альдом. Из-под полуопущенных ресниц она видела, как мужчина смутился, попав в столь щекотливое положение. — Вы! — с жаром заговорила она. — Только вы сейчас имеете власть надо мной.

— Встаньте, Леми, — вежливо попросил Альд и повернулся к стражникам: — Отведите её в камеру.

На плечо начальника стражи сел маленький пересмешник. Дивейр прищурился, получив послание, а затем быстрым шагом покинул зал.

Леми с облегчением выдохнула и… расплакалась ещё сильнее. Запустила пальцы в волосы, вытаскивая заколки. Парочка упала на пол. Волосы волной легли на плечи. Леми горевала и показывала всю свою боль.

Следующая заколка осталась в руке. Девушка слегка надавила на неё. С небольшой выемки в ладонь покатился маленький шарик. Леми встала с колен и повернулась к стражникам.

— Я готова, — сдавленно произнесла она. — Ведите.

Один мужчина вышел из комнаты. Второй шагнул к дверям. Он смотрел на Леми с лёгкой усмешкой, без тени сочувствия и, конечно, не ждал подвоха. Леми только и заметила, как вытягивается от удивления и страха его квадратное лицо, когда под её ногами засветился спасительный портал.

Млисская была готова к подобному повороту событий, поэтому старательно всё продумала. А с Евой… С ней она обязательно разберётся.

Попозже.

* * *

Сводчатый подземный коридор вывел нас в довольно светлый просторный дворец. Уж не знаю, каким образом менялось пространство в этих скалах, но шли мы не очень долго. По прямой, без уклона, никуда не сворачивая.

Вальд лишь посматривал на меня и посмеивался, когда я озиралась по сторонам, пытаясь сообразить, каким образом за столь короткий срок мы преодолели расстояние, равное многим километрам. Я прекрасно помнила, что ближайшая скалистая гряда Каменного находилась довольно далеко от дворца Альросского.

— Поужинаешь со мной? — спросил Вальд. — Или сразу открывать портал?

Я мягко отказалась от приглашения:

— Не хочу быть навязчивой.

— И не будешь, — усмехнулся Сирисский моему стремлению избавиться от его общества. — Очень хочется продлить общение с красивой девушкой.

Хм… Ну и зачем спрашивать, если моё желание всё равно проигнорировал? Скептически усмехнулась, принимая условия игры в вежливость.

Отсутствие окон во дворце восполняли тонкие каменные сталактиты разной длины, свисающие с потолка в неимоверных количествах. Они светились нежно-жёлтым и голубым, рассеивая темноту. Небольшая столовая со стенами из белого камня, в которых просматривались широкие фиолетовые прожилки, показалась очень уютной.

Несколько слуг быстро и бесшумно накрыли стол. Вальд помог мне удобнее разместиться в кресле, а затем сел напротив. Он продолжал изучать меня с любопытством, задумчиво почёсывая подбородок. Долго молчал. Может, пытался смутить, может, хотел, чтобы я первая начала разговор. Несмотря на то что с языка так и рвались вопросы, я смирно ждала, прислушиваясь к тишине.

— Спрашивай, Ева, — сказал Сирисский, угадав моё настроение. На его губах появилась лёгкая полуулыбка.

Разумеется, возможностью я воспользовалась незамедлительно.

— Что вам до этого мира? — мягко улыбнулась я. — Вам неизвестно сострадание. Вы агрессивны, жестоки, не умеете любить, — говорила я его собственными словами. — Бросили бы всё и ушли.