Онлайн книга «Восхождение Ганнибала»
Над резервуаром нависал цепной подъемник. Трупы, все с табличками, под своими номерами, каждый в специальной сбруе из тонкой цепочки, были прикреплены к продольному брусу, тянувшемуся по всему периметру резервуара. На стене висел большой вентилятор с покрытыми пылью лопастями. Ганнибал включил вентилятор и поднял тяжелые металлические створки люка в крышке. Прикрепил к телу табличку, заключил его в цепную сбрую и с помощью подъемника поднял тело над резервуаром и опустил его в формалин. – Вы приехали из Френа вместе с ним? – спросил он, когда от тела пошли пузыри. – Да. – Вы присутствовали при казни? – Да. – Зачем, господин инспектор? – Я его арестовывал. Раз уж я довел его до этого, мне следовало присутствовать. – Вопрос совести, господин инспектор? – Последствием того, что я делаю, является смерть. Я верю в последствия. Вы обещали Луи Ферра настойку опия? – Настойка опия приобретена законным образом. – Но рецепт не был выписан законным образом. – Это обычная практика в отношении осужденных. В обмен на разрешение использовать их тела. Я уверен, вы прекрасно об этом знаете. – Да. Но ему это не давайте. – Ферра тоже один из ваших клиентов? И вы предпочитаете, чтобы он умер в трезвом уме? – Да. – Вы хотите, чтобы он полностью прочувствовал все последствия, господин инспектор? Вы, может быть, попросите «месье Парижа» снять чехол с гильотины, чтобы он мог видеть лезвие ножа, видеть его трезвым взглядом, незамутненным взором? – Причины – мое личное дело. Вам всего лишь не следует давать ему настойку опия. Если я обнаружу, что он принял «микстуру», вам никогда не видать разрешения на врачебную практику во Франции. Взгляните на это незамутненным взором. Ганнибал уже видел, что это помещение совершенно не смущает Попиля. И наблюдал за тем, как чувство долга берет верх над инспектором. Попиль отвернулся от него и сказал: – Это было бы неправильно, потому что вы многообещающий студент. Я вас поздравляю с вашими замечательными оценками. Вы порадовали… ваша семья могла бы… нет, она просто гордится вами, очень гордится. Доброй ночи. – Доброй ночи, господин инспектор. И спасибо за билеты в оперу. 38
Вечер в Париже, легкий дождь, булыжник мостовой сверкает. Владельцы магазинов, закрываясь на ночь, с помощью свернутых в трубы обрезков ковров направляли потоки дождевой воды в сточных канавах в нужную им сторону. Маленький «дворник» на лобовом стекле фургона, принадлежащего медицинскому факультету, работал от компрессора, так что Ганнибалу по дороге в тюрьму «Санте» приходилось время от времени снимать ногу с педали газа, чтобы очистить стекло. Он сдал машину задним ходом в ворота и далее во двор. Холодные капли дождя упали ему сзади на шею, едва он высунул голову из окна фургона, чтобы оглянуться. Охранник, сидевший в будке у ворот, не собирался выходить и указывать ему дорогу. В главном коридоре «Санте» помощник «месье Парижа» поманил его в комнату, где стояла гильотина. На нем были клеенчатый фартук и клеенчатая же накидка, наброшенная поверх новенького котелка, надетого явно по сегодняшнему поводу. Он установил щиток напротив своего обычного места прямо перед лезвием, чтобы уберечь от кровавых брызг ботинки и манжеты брюк. Рядом с гильотиной стояла высокая плетеная корзина, облицованная изнутри оцинкованным железом и готовая принять в себя обезглавленное тело. – Никаких мешков, это приказ начальства, – заявил помощник. – Вам придется увезти его в корзине, потом привезете ее назад. Она войдет в ваш фургон? – Да. – Может, лучше ее обмерить? – Не надо. – Ну тогда заберете все вместе. Голову мы ему под мышку засунем. Он в соседней комнате. В беленной известью комнате с высокими забранными решеткой окнами на каталке лежал связанный Луи Ферра, освещенный жестким светом свисавших с потолка ламп. Под ним уже была опрокидывающаяся подставка гильотины, bascule. Из его руки торчал катетер для внутривенных инъекций. Над Луи Ферра стоял инспектор Попиль и что-то тихо ему говорил, заслоняя ему ладонью глаза от режущего света. Тюремный врач вставил в катетер шприц и ввел небольшое количество прозрачной жидкости. Когда Ганнибал вошел в комнату, Попиль даже не поднял глаз. – Вспомни, Луи, – продолжал он говорить, – я хочу, чтобы ты вспомнил. Вытаращенный глаз Луи сразу углядел Ганнибала. Тут и Попиль заметил Ганнибала и вытянул руку, чтобы не подпустить его ближе. Наклонившись над потным лицом Луи Ферра, он повторил снова: – Скажи же мне! – Я упрятал тело Сандрины в два мешка. Потом сунул туда для тяжести старые лемехи от плугов. Потом начались рифмы… – Да я не про Сандрину, Луи! Вспомни! Кто сообщил Клаусу Барбье [56], где спрятаны дети, чтобы тот мог их отправить на восток? Я хочу, чтобы ты вспомнил. – Я просил Сандрину, я ей сказал: не трогай! А она только смеялась, а потом начались рифмы… – Оставь Сандрину в покое, – сказал Попиль. – Кто сообщил нацистам, где прячутся дети? – У меня нет сил думать про это. – Соберись с силами еще разок. Это поможет тебе вспомнить. Врач ввел еще немного лекарства в вену Луи, помассировав ему руку, чтобы оно разошлось. – Луи, ты должен это помнить. Клаус Барбье отправлял детей в Аушвиц [57]. Кто сообщил ему, где прячутся дети? Это ты ему сообщил? Лицо Луи стало серым. – Гестапо поймало меня на подделке продуктовых карточек, – сказал он. – Когда они сломали мне пальцы, я выдал им Парду – Парду знал, где спрятаны эти сироты. Он и им услужил, и себе пальцы сберег. Он теперь мэр в Тран-ла-Форе. Я все это видел, но помочь им не мог. Они смотрели на меня из кузова грузовика. – Парду, значит. – Попиль кивнул. – Спасибо, Луи. Попиль уже отвернулся от него, когда Луи вдруг спросил: – Господин инспектор? – Да, Луи? – Когда наци забрасывали детей в грузовики, где тогда была полиция? Попиль на секунду прикрыл глаза, потом кивнул охраннику, который отворил дверь в комнату с гильотиной. Ганнибал заметил там священника и «месье Парижа», стоящих возле устройства. Помощник палача снял цепочку с крестиком с шеи Луи и сунул их ему в руку, привязанную к боку. Луи взглянул на Ганнибала. Приподнял голову и открыл рот. Ганнибал приблизился к нему, и Попиль не стал ему в этом препятствовать. |