Книга Хафиз и пленница султана, страница 83 – Самид Агаев

– Я тебя слушаю.

– По вашему приказу был арестован вазир Табриза Шамс Туграи, его племянник Низам был убит, они не были виноваты, их оклеветал Шараф ал-Мулк.

Султан усмехнулся.

– Какие у тебя есть доказательства невиновности Шамса? И, почему я должен верить тебе, а не своему вазиру?

– У меня нет доказательств, но человек не должен доказывать свою невиновность, напротив, его вину надо доказывать.

– Хорошо сказано, – улыбнулся Джалал, – Ты не из судейских ли будешь?

– Я факих, закончил медресе в Табризе.

Оно и видно, – заметил Джалал. – Но что тебе за дело до Шамса Туграи, какое ты имеешь к нему отношение?

– Я его секретарь.

Султан кивнул.

– Лучшая вещь на свете, – сказал он, – преданность слуги. Мне даже завидно. Со мной сейчас тысяча моих гвардейцев, это все, что осталось от 50- тысячного войска.

– Вообще-то я не слуга ему, я работаю на него, работал, пока его не арестовали.

– Однако ты опоздал.

Али похолодел.

– С ним что-то случилось? – спросил он?

– Живет и здравствует в городе Табризе, причем, занимает свою прежнюю должность. Я его простил. – Довольно сказал султан. – А Шараф ал-Мулк казнен.

Али не верил своим ушам. – Как же так? – растерянно сказал он.

– Садись, – сказал Джалал ад-Дин, – Ты стал мне интересен. Налейте ему вина.

Гулям выполнил приказ.

– Этот Шамс оказался необычайно прытким стариком. – Продолжил султан. – Каким-то непостижимым образом он подделал документы и бежал из тюрьмы. Потом мне рассказали о том, что он во всеуслышание поклялся у черного камня Каабы в своей невиновности.

– Когда это произошло? – Спросил Али.

– В прошлом году. Рамадан я провел в Табризе. Воздвиг минбар прямо у себя во дворце. Каждый день один из тридцати имамов прибывших из разных областей, читали проповеди, а я сидел перед ними и слушал. Как раз в это время в город вернулась группа паломников из хаджа. Ко мне пришел амир ал-хадж и рассказал о поступке Шамса Туграи в Мекке. На меня это произвело впечатление. Одновременно с этим всплыли неблаговидные делишки моего вазира. И я понял, что это сходится. И поверил старику.

– Хвала милосердному Аллаху, какой силой обладает это святилище, – сказал Али. А ведь я иду от Табриза, потерял столько времени, и все напрасно, – сокрушенно сказал Али.

– Пей, – сказал султан. – В этом мире ничего не бывает напрасным.

Али взял чашу и, пожелав здоровья султану, выпил.

– Так, где же твой светловолосый товарищ, где тот наглец? – спросил султан.

– Он остался в Нахичевани, у него там сестра.

– Он славянин? – спросил Джалал.

– Урус.

– А сам ты кто?

– Азербайджанец. Из Байлакана.

– Родители живы?

– Монголы убили всех во время осады.

Джалал покачал головой.

– Мой отец тоже умер из-за монголов. Давай выпьем за родителей. Хочешь быть моим надимом?

– Это честь для меня, но. – Али замялся.

– Ты отказываешься, – нахмурился султан. – А знаешь ли ты о том, что отпрыски самых знатных семей мечтали бы о таком предложении. Во всяком случае, когда-то, – добавил Джалал.

– Я не пью вина, – солгал Али и покраснел, впрочем, краснеть было не за что, он пил только по случаю. Вот как сейчас.

– В это трудно поверить, – улыбнулся султан, кивая на чашу в руках Али.

– Звучит глупо, но это так. Кроме того, я должен вернуться в Табриз.

– Понимаю, – сказал султан, но было видно, что он задет.

– Я люблю одну девушку, в Табризе, я давно ее не видел.

– Случайно у Шамса нет дочери? – спросил султан.

– Султан прозорлив, – смутился Али.

– Ты же не пойдешь к ней ночью? – спросил Джалал.

– Пожалуй, нет, я очень устал.

– В таком случае прими мое предложение на эту ночь. Я не могу заснуть, скоротаем ее вместе, в беседе и веселье. Я пошлю сейчас за девицами. Раджаб, – распорядился султан, – Доставь сюда девушек.

– Государь, где девушек сейчас найти, ночь, спят все уже.

– А ты разбуди. Я же не сплю. Главное, не приводи девиц из порядочных семей. Жениться нам сейчас ни к чему, ни мне, ни ему.

Амир-джандар вышел.

Несколько лет назад, – заговорил султан. – Я хотел низложить халифа. Он снарядил против меня 20-тысячное войско под командованием мамлюка Куш-Темира, я разбил их, осадил Багдад, но потом передумал. Всем не объяснишь, за какие грехи я его арестовал. Но будут говорить, хорезмшах вероотступник, захватил самого халифа. Опустошил все его окрестности, но Багдад брать не стал. Мы возвращались через Курдистан. Я остановился возле одной крепости, принадлежащей малику туркмен ал-Йива. Я ехал налегке, без гарема, и послал к малику своего евнуха Сираджа с просьбой прислать мне невольницу, пригодную для ложа. Тот ответил, что, у него нет кого-либо достойного для султанского ложа, кроме его сестры. Делать было нечего, я согласился на заключение брака. На следующий день я двинулся дальше, оставив там ее. А через некоторое время ко мне прибыл слуга-евнух с сообщением, что она забеременела в ту же ночь. Я вызвал ее к себе, и она родила мне сына, Кайкамар-шаха. К сожалению, мальчик прожил всего три года, он умер в окрестностях Хилата… Да, его осада дорого обошлась мне.

Али с удивлением заметил, как лицо султана скривила гримаса, он пытался удержать слезу. – После долгой паузы Джалал спросил.

– Расскажи мне, как ты в Табризе оказался, бежал от монголов?

– Нет, я был уже там, когда они взяли Байлакан. Иначе я бы погиб вместе со своей семьей. Я учился в медресе, отец послал меня, чтобы я, вернувшись, помог ему растить детей от второго брака. Моя мама умерла при рождении. Но сам оказался без моей защиты. После медресе я по рекомендации попал в суд, работал катибом у Кавама Джидари.

– А как ты у Шамса оказался?

– Кавама уволили, отстранили от судейства, когда вы осадили Табриз, и я остался без работы.

– Я что-то не припоминаю, чтобы я отстранял кади Табриза.

– Малика-Хатун, жена Узбека, очень хотела выйти за вас замуж, но она была в действующем браке. Узбек не давал ей развода.

– Но я сам видел свидетельство.

– Оно было выдано другим судьей. Кавам отказался подтвердить развод, и тогда Малика отстранила его.

– Вот как – сказал султан. – Надо же было додуматься до такого. А может быть, это любовь, как ты думаешь?

– Может, – согласился Али, – Но зачем, в таком случае, она сбежала от вас впоследствии?