Книга Любимый плут, страница 46 – Дина Джеймс

В промежутке между этими двумя катастрофами Джек Ронси профессионально занимался боксом без перчаток. На ринге он выучился жестокому бою и всем видам ударов в голову и корпус. К несчастью, во время, приходящееся на пик его славы, его противники обнаружили, что точный удар в определенную точку челюсти вырубает его как минимум на час.

Теперь он предвкушающе ухмыльнулся при виде старого противника из числа тех, кто, по его мнению, вышиб его с ринга на покой. Джек сгорбился и сжал кулаки, глядя, как «святой» Питер, одетый в скромный черный костюм, забирает у почтальона утреннюю почту.

Пока дворецкий возвращался в дом, Джек свирепо свистнул ему вслед:

– Теперь ты одет как мальчик Нэнси, а, Пит? – окликнул он. – Я всегда считал, что ты гомик.

Питер уставился на хама. Его брови поднялись, а на лице проступила мрачная усмешка.

– Вали отсюда, Джек. Нечего здесь делать таким, как ты.

– Таким, как ты, здесь тоже делать нечего. Эта леди знает, кто на нее работает?

Питер выпятил нижнюю челюсть и расправил плечи.

– Она потому меня и наняла, что знает это, – высокомерно усмехнулся он. – Ей был нужен человек сильный и честный.

– Сильный! – Джек Ронси зашелся смехом. – Ты? Сильный? Ты нагло обманул ее. Я мог вышибить из тебя дух еще в то время, когда ты был в наилучшей форме.

Питер встряхнул головой, его крепкая шея побагровела, а большой кулак скомкал корреспонденцию.

– И честный! – заметив реакцию Питера, продолжал издеваться над ним Джек. – К счастью, она спит с зубами во рту – ты украл бы их, если бы они лежали рядом.

Питер сошел со ступенек. На краю тротуара он покачнулся, словно зацепившись за невидимую преграду.

– Проваливай отсюда, проклятый педик, или я позову полицию.

– Полицию, господин мой? Я так испугался, что надул в ботинки. Я бы тут же убежал отсюда, но у меня есть послание. Почему бы тебе не взобраться обратно на ступеньки и не передать его старой карге, на которую ты работаешь?

– Мне нечего передавать леди, на которую я работаю. Я знаю, что миссис Шайрс не захочет иметь дело с таким, как ты, – огрызнулся Питер.

– Ей лучше это знать. Я принес сообщение насчет пташки, которая у нее работает.

– Миссис Шайрс не знает никаких пташек.

– Она здесь работает. По крайней мере, она сказала, что работает здесь. Это Мария Торн.

– Мария Торн – леди, – надменно ответил Питер.

– Она – пташка, которой нужно подрезать крылышки.

В это мгновение из двери появилась миссис Шайрс, одетая для утренних визитов.

– Кто этот человек, Питер? – поинтересовалась она.

– Никто. Он сейчас уйдет.

Джек перешел улицу. Стараясь держась на приличном расстоянии от разъяренного Питера, он усмехнулся в лицо миссис Шайрс.

– Если вы хотите себе добра, леди, предупредите вашу пташку.

– Пташку?

– Мисс Торн, – пояснил Джек.

– Что вы имеете в виду?

Джек Ронси пошаркал ногой, словно размышляя, как лучше донести свое предупреждение.

– Дело в том, что она ищет сестру и сует при этом свой нос не туда, куда следует. Она не слушает никаких предупреждений, и это ее последний шанс. Скажите ей, что ее сестра не хочет, чтобы ее искали. Если она не бросит эту затею, мы можем прийти сюда и устроить вам кучу неприятностей.

Миссис Шайрс уставилась на него сквозь очки в оправе янтарного цвета.

– Вы не запугаете меня, сэр. Я встречала людей и похуже вас, но пока цела.

Джек Ронси выпятил грудь-бочонок.

– Прошу прощения, мэм. Хуже меня вы не встречали. Я здесь хуже всех, – гордо заявил он, презрительно сплюнув в морду каменного льва.

Питер с ревом напал на него.

Джек быстро, как пантера, отступил в сторону. Его нога взлетела в воздух и ловко подсекла дворецкого. Питер растянулся на тротуаре. Джек отскочил подальше, чтобы избежать захвата противника, а когда Питер стал подниматься на четвереньки, дал ему пинка в подбородок. Зубы Питера клацнули.

Когда Джек пнул поверженного в грудь, миссис Шайрс пронзительно закричала. Дворецкий рухнул, его голова ударилась о ступеньку.

– Питер! – миссис Шайрс бегом сбежала по ступенькам и подняла голову своего дворецкого. Кровь потекла по ее пальцам и закапала на тротуар. В шоке и ярости она подняла взгляд на Джека. – Кто вы такой? Почему вы это сделали?

Он приподнял перед ней шляпу:

– Просто скажите вашей пташке, чтобы она оставила это дело в покое.

– Уверяю вас, мы так не поступим, – глаза старой женщины блеснули гневом.

Джек рассмеялся.

– Лучше сделайте, что я сказал, бабуся, или вы еще наплачетесь.

Пригрозив ей, он удалился развязной походкой.

– Конечно, это не совсем то, к чему ты привыкла, – пробормотал Джоко.

Мария выжимала тряпку над бадьей холодной воды.

– Чем дольше я остаюсь с тобой, тем больше нового я узнаю. Ты знаешь способы расширить кругозор женщины.

– Я не собирался расширять его. В этой части Уайтчапела нет ничего, о чем следует знать леди.

– Леди нужно знать больше, чем они знали до сих пор. Девятнадцатый век на исходе. Скоро мы добьемся права голоса.

Она стала бережно вытирать с его волос засохшую кровь. Рана была неглубокой – скорее ссадина, чем порез, требующий наложения швов.

– Как твоя рука?

– Болит, – признался он, зажмурившись. – Дьявольски. Но я почти уверен, что она не сломана.

– А ребра?

– По-моему, они треснули. Но это ничего, с ними такое уже случалось, – Джоко сделал осторожный вдох, проверяя грудную клетку, и застонал. – Проклятые педики, – не успев подумать, ругнулся он и тут же открыл глаза, чтобы посмотреть, как эти слова подействовали на Марию.

– Да, они такие, – она усмехнулась и подмигнула ему.

Джоко закрыл глаза и расслабился, пока Мария обмывала его лицо и шею. Она опустила его правую руку в миску. Он стиснул зубы, когда холодная вода затекла в ссадины на костяшках его пальцев.

– Наверное, ты хорошо им всыпал, – сказала Мария, разглядывая ссадины.

– Я очень старался, – криво усмехнулся он. Она вытерла правую руку Джоко, а затем стала тряпочкой обмывать его поврежденную левую. Его лицо побледнело.

– А почему ты хочешь голосовать? – спросил он натянутым голосом.

Мария взглянула на него с некоторым удивлением: