Онлайн книга «По закону меча. Мы от рода русского!»
|
Глухой стук, донесшийся со двора, мгновенно вывел его из задумчивости. – Ти-хо! – прошипел Турберн. Осторожные шаги на крыльце... Скрип двери... – Зарина? – Свистящий шепот проник из дверей. – Зарина, это я, Свирид... Дверь растворилась пошире, и в комнату вошел человек, закутанный в пыльный плащ, – пыль Олег учуял, аж в носу засвербило. Неслышной тенью Железнобокий метнулся к двери и спокойно сказал: – Ну, здравствуй, Свирид. Зять Чагода вскрикнул, резко обернулся, и меч Ивора вошел ему в печень. Заклекотав, Свирид упал на колени и рухнул на бок. – Зачем ты его заколол?! – свирепо зашипел Железнобокий. – Кто нам теперь скажет... – Он привел лошадей, – перебил его Пожиратель Смерти. Фудри выскользнул на улицу, следом выбрался Олег. Солнце уже зашло, полнеба пылало багрянцем, и этого кровавого освещения хватило, чтобы различить двух лошадей, понуро стоявших у коновязи. В их сумах лихорадочно рылся Москвич. – Ого, тут даже золото есть! – крикнул он придушенно. – Клянусь Воданом! Олег глянул на золотые предметы, подхваченные Москвичом. На закате золото отсвечивало кровью. * * * Усталый и раздраженный, Сухов вернулся со всеми в Вусегард. Халег, сын Ингоря, встретил его озабоченно и обрадовался, когда ему вернули Свиридову долю уворованной казны (о честно поделенных золотых монетах Турберн предпочел умолчать...). Кое-как устроив гнедка, Олег завалился спать рядом с конем, на сеновале, и продрых всю ночь. Ему снилась степь без конца и без края, горячий ветерок обвевал лицо и лохматил волосы, а на каждом кургане сверкали розовым мрамором изваяния – нагая Елена Мелиссина, застыв в камне, смутно улыбалась и манила приблизиться... Проснулся Олег ранним утром, но никакие туманы не прятали текучего блеску Непра – было очень тепло, и многие варяги уже открыли купальный сезон, окунаясь в речную воду, еще не прогретую солнцем. Полутролль купаться не стал, но умылся всласть, обливаясь водой, зачерпнутой с берега. Под ногой хрустели округлые ракушки с ладонь величиной, и скрипела галька. Мелкая волнишка плескала о сапоги... Хорошо! И тут же диссонансом прозвучал конский галоп – это мчался Инегельд. Копыта Драконя разбрасывали песок, а лицо у Клыка было мрачнее тучи. – Что опять не так? – громко задал вопрос Олег. Боевой Клык осадил коня и сообщил: – Халега убили! – Да ты что?! – в Олеговой памяти тотчас всплыл ножик-«заколка ». – Все то же... Ночью закололи. – Где он? – Да где и был, у себя. – А ты куда? – Надо князю сообщить... Про сына. – Не завидую тебе... – Да уж... Шлепнув Драконя, Инегельд припустил по дороге к Киеву, а Сухов поспешил в терем посадника. В опочивальне Халега, сына Ингоря, народу было как сельдей в бочке – Олег едва протолкался к деревянной кровати, где на дорогих покрывалах лежал, раскинув руки, княжич. Лежал одетым и обутым, даже не скинув плаща. Его бледное лицо было закинуто, мертвые глаза смотрели остекленело, а в шее торчал тот самый ножичек с изящной витой рукояткой. Сухов протиснулся к двери и понесся к конюшне. Спешно оседлав обрадованного гнедка, он вскочил на него верхом и поскакал самой прямой дорогой на юг, минуя Киев, к Витахольму. Олег запрещал себе думать о возлюбленной, его компасом была логика. Если Елена причастна к убийству (причастна, причастна!), то ждать у моря погоды она не станет и постарается исчезнуть из поля зрения мстительных русов как можно скорее. А путь из Киева один – вниз по Непру. Уходить в степь равнозначно сдаче в плен кочевникам. Все корабли, идущие на юг, в Херсонес или в Таматарху, никогда не следуют по опасной реке в одиночку, а собираются в караваны, по десять-пятнадцать судов, и вместе одолевают пороги, сообща отбиваются от степняков. Место сбора у них одно – у причалов Витахольма, варяжской крепости, поставленной в тридцати верстах к югу от Киева. И Олегу надо успеть увидеть Елену перед отплытием. Если она там... Вот в этом и следует убедиться. Сухов немного отпустил поводья, доверяя коню. Гнедок не плошал, по-прежнему не терял резвости. За Киевом потянулись сплошные дубравы, широкой лесополосой разгораживая реку и степь. Олег вывел коня на простор Дикого Поля, ехал и беспрестанно оглядывался. Земля, простор которой он сейчас преодолевал, находилась под властью князя киевского. Но кочевникам об этом забыли сообщить, и эти простодушные «доители кобылиц» сновали вдоль и поперек, то и дело наведываясь в пределы селений. Тащили все, что плохо лежит, воровали детей, уволакивали женщин, а мужчин или резали, или продавали в рабство. И какой из уделов печальней? Набитая тропа поднималась на склоны высоких холмов и спускалась под горку, вилась по оврагам. Раза два Олег давал гнедку роздых, слезая с седла, и пробегал с километр, держась за гриву. Утреннее солнце вкатилось на полуденную высоту, когда Сухов разглядел впереди высокий мыс, увенчанный крепостью. В укромной гавани скопилось несколько десятков судов – северных кнорров, южных хеландий. – Поднажмем, коняка! – попросил Олег, и гнедок поднажал. Попылив по голым склонам, Сухов выехал на пристань и огляделся. Больше дюжины хеландий собрались отдельной группкой, на них царила обычная суета – корабельщики-навклиры готовились отплыть. Успел вроде... Углядев степенного мужика славинского обличья, но обряженного в золототканый дивитиссий, полуплащ-полухалат ромейского покроя, Олег подъехал к нему и спросил: – Ты будешь старейшиной каравана ромеев? Мужик подозрительно посмотрел на Полутролля и буркнул: – Ну, допустим... – Мне нужно осмотреть корабли! Старейшина усмехнулся откровенно издевательски. – А больше ты ничего не хочешь? Олег положил ладонь на рукоятку меча и холодно сказал: – Убили сына князя киевского. Мы ищем виновника, а ты скрываешь душегубца?! Старейшина побледнел, губы его затряслись: – К-как убили?! Да не может быть! Мы тут ни при чем, клянусь тебе! – Новых людей набирали в Киеве? – Сухов говорил требовательно, с напором. – Гребцов, воинов, корабельщиков? Пассажиров брали? – Нет-нет, на хеландиях плывет только старый состав! А пассажиров всего двое – старый ромей духовного звания с дочерью. Сам подумай – могут ли они быть убийцами?! – Где они? – На борту «Святого Поликарпа»... – Проводи. Я должен убедиться лично. – Да-да, конечно... |