Онлайн книга «Черный»
Глядя на Ратникова, она не находила в нем былой любви. Перед ней сидел человек, которого слежка за ее мужем интересовала больше, чем она сама. Или он умело прятал истинные чувства под личиной деловитости. В конце концов, он исполняет ее же просьбу. «А какие клятвы давал! Как горели его глаза! — промелькнуло в ее уме. — Неужели когда-нибудь и Шаранов станет холодным, бесстрастным и… жестким? Мужчины остывают быстрее…» — Ты имеешь доступ к его документам? — спросил детектив. — Заглядывала в свидетельство о рождении? Ванда вздрогнула. — Нет… зачем? — Попробуй проверить, является ли твоя свекровь родной матерью мужа? * * * Шаранов еще до женитьбы установил в квартире встроенный в стену сейф. Там хранились бумаги и деньги на текущие расходы. Ванда брала столько, сколько ей было нужно. Ей не приходило в голову рыться в документах, хотя они открыто лежали на полочке. Она без труда обнаружила среди его и своих дипломов, сертификатов, договоров и справок свидетельство о рождении. Да, как она и предполагала, свекровь являлась родной матерью Михаила: ее имя, отчество и фамилия были указаны в надлежащей строке. Но это не успокоило Ванду. Ратников прав: метрические данные легко изменить. До обеда она несколько раз бралась за телефонную трубку — порывалась позвонить свекрови и поговорить с той начистоту. И тут же останавливала себя: первый же вопрос, который она задаст, положит конец их теплым родственным отношениям. После двух часов пополудни Ванду сморила усталость. Она прилегла и попыталась вздремнуть. Ее беспокоили мысли о муже. Вдруг он заметит слежку? Тревога и страх изматывали сильнее физической нагрузки. Казалось бы, чего ей бояться? Шаранов сам виноват, мог бы во всем признаться и… «Что «и»? — спросила она себя. — Все ужасно глупо! Я тоже хороша, побежала в детективное агентство! Как я объясню это Мише?» Вечером муж был чернее тучи. Он отказался от ужина, сослался на головную боль и улегся в гостиной. Ванда включила телевизор, но происходящее на экране не занимало ее. — Ты помнишь свою бабушку? — пристала она к Шаранову. — Да… она забирала меня на все лето в деревню… — неохотно буркнул он. — Она с чьей стороны, отца или матери? — Матери. — А маму твоего отца помнишь? — Что за допрос? — разозлился Михаил. — У меня голова раскалывается! Могу я отдохнуть после работы? Ванда обиделась. Впервые они спали в разных комнатах. Она полночи пролежала без сна, а утром сама позвонила Ратникову. Тот сбросил звонок. Прошло два или три часа — она потеряла счет времени. — Так больше не может продолжаться, я не выдержу, — пробормотала Ванда. — Поеду к родителям Шаранова, поговорю с ними. Или в офис, к свекру. Он-то в любом случае родной отец Миши! Старший Шаранов ее не ждал — удивился, но по-доброму. — Вчера в обед сын примчался, сам не свой. Задавал дурацкие вопросы. У меня аж сердце прихватило. Что с ним? Вы поссорились? — Нет! Просто с ним творится что-то непонятное. — Я заметил. Будто с цепи сорвался. Ванда внутренне готовилась к главному, за чем пришла. — Ты голодна? Мне сейчас принесут овсянку в кабинет. Заказать тебе? — Нет, спасибо… — Может, кофе с молоком? Ванда покачала головой. Ей сейчас кусок не полезет в горло. Кабинет свекра был в зеленоватых тонах, с речными пейзажами на стенах, с мягкой велюровой мебелью, с массивным столом на львиных ножках. Здесь все располагало к спокойствию, а Ванда явилась возмутить это спокойствие. Старший Шаранов смотрел на невестку с тревожной улыбкой. У нее не хватало духу вот так взять и брякнуть: «Куда подевалась родная мать Миши?» Или: «Как обстоят дела с вашей родной матерью, папа?» Пожалуй, свекор примет ее за ненормальную. Она начала издалека. — У вас есть братья или сестры? — Я один в семье… — Я тоже одна, — вздохнула Ванда. — Вы не завидовали другим детям, у которых были… — Не завидовал, — слишком поспешно ответил Шаранов. — Моя мама… в общем, я ее совсем не помню. Меня вырастил и воспитал отец. Он не женился второй раз, чтобы не приводить в дом мачеху. Наверное, это неправильно. Что с тобой? Ванда побледнела и прижала руки к груди. Ей стало трудно дышать. — Ничего… — Да ты белая как полотно! Воды дать? — Сейчас пройдет… Лицо свекра преобразилось. Складки на лбу разгладились, глаза засияли. Должно быть, невестка пришла порадовать старика. Ее дурнота — признак долгожданной беременности. — Мы с женой мечтаем о внуке… — Это не то, что вы подумали, — смутилась Ванда. — У меня просто… закружилась голова. Старший Шаранов ей не поверил. — Ладно, ладно, — замахал он рукой. — Ты приляг на диван, сразу полегчает. Чего тебе принести? Кисленького? Или солененького? Секретарша сунулась было в кабинет с подносом, уставленным тарелками. Он зашикал на нее, прогнал: — Иди с богом! После принесешь… — Остынет же… — Подогреешь! Я зачем микроволновку в подсобке установил? Иди, иди… Когда та закрыла за собой дверь, свекор вышел из-за стола, положил руку на плечо Ванды. Она вдруг заплакала навзрыд. — Что у вас стряслось? — испугался он. — Тебе нельзя нервничать… — А ваша жена, Нина Арсеньевна, родная мама Миши? — сквозь слезы выдавила она. — Родная, родная, какая же еще… — Вы меня не поняли, — взвилась Ванда. — Я серьезно спрашиваю. Я имею право знать! От этого зависит, будут у вас внуки или нет. Шаранов-старший потер пальцами переносицу, точь-в-точь как это делал Михаил. И внешне отец с сыном были похожи — их кровное родство не вызывало сомнений. — Вот ты о чем… Не пойму я вас, молодежь! Вроде бы здравомыслящие люди, а верите во всякий вздор, в забобоны! Неужели поступок дурной женщины нужно истолковывать каким-нибудь извращенным образом? Ну, ошибся я, взял в жены непутевую бабу, гулящую, у которой ветер в голове… Что же мне, всю жизнь теперь каяться? Перед всеми? Бросила она младенца в роддоме, а сама сбежала! И черт с ней! Ребенка я забрал, сначала няню нанял, а потом и женился на ней. Она к Мише привязалась, он ее мамой называл. — Ага-а, значит, ваша жена — не родная мать Миши? — А та, которая его крошечного оставила, — родная, по-твоему? Я ее даже не искал! Развелся и забыл. И Мише о ней не говорил. Его Нина вырастила как своего. Он считал ее родной… |