Онлайн книга «Расколотый разум»
|
Блондинка стремительно пишет. – Эта история – какой прекрасный подарок. Дженнифер она понравится, когда она ее перечитает. Но я уже кое-что вижу. Не просто обрывки, а почти что цветной фильм. Вижу целыми отрывками. Он пробуждает все мои чувства. Я быстро говорю, пока все не исчезло: – Да. Ветчина с песком хрустит на зубах. Вино кислое. Электростанция нависает. Взрослые, может, чуть перебрали с выпивкой. Голоса звучат громче. Для смеха все больше причин. Мужчина постарше уже не пьет: он за рулем; но все равно продолжает наливать. Остальные пьют уже не ради удовольствия. Неискренне. Ради чего-то более первобытного. – Именно, – говорит мужчина. Он открывает рот, желая продолжить, но я ускоряюсь, прокручивая фильм в своей голове. Я чувствую жар полуденного солнца на своих обнаженных руках. Песок на бедрах. Слышу пение птиц-мутантов. – Начинает это все старшая женщина. Она спрашивает, не заметил ли чего нового в своей жене младший из мужчин. – В смысле нового? – Волосы. Одежда. Как она светится вся. – Не могу сказать, что что-то заметил. Она всегда отлично выглядит. – И нежно улыбается жене, жестом прося старшего долить ей еще вина. – Ты не думал, что ей, может быть, есть что праздновать? И произошло что-то для нее очень хорошее? Может, не каждой женщине понравятся такие новости. Но и она необычная женщина. Мужчина не пропускает пас. Он юрист с отличной репутацией. Именно так он выглядит в зале суда, в зале заседаний. Нет крученого мяча, который бы он не смог поймать, нет тайных связей, которые бы он не смог выявить заранее. – Моя жена не глупа. – Зато ты – очень даже, – говорит старшая женщина. Она отпивает вина, но не сводит с него глаз. – Не понимаю, о чем ты. – Сила – это странная штука. – Да. Но не знаю, при чем здесь она. – Говорится, что знание – сила. – А неведение – благо, – добавляет младшая с усмешкой. – Это значит, что ты хочешь закончить этот разговор? – Младший сомневается. – Нет. Хочу понять, куда ты клонишь. Встревает его жена: – И мне вообще-то тоже интересно. Только старший не вмешивается. А остальные в игре. Дети переругиваются из-за игрушек. Первым отваживается младший мужчина: – Итак, она знает. Я не был абсолютно уверен. Если б она спросила, я бы рассказал ей. Это не важно. Никто не сможет отнять то, что у нас есть. Его жена расслабляется. Ее успокоил его ответ, плечи опускаются. Она безразлично пожимает ими. – Я ни о чем не хотела спрашивать. Ничего нет хуже таких вот вопросов. Я сама все выяснила. Поняла то, что мне нужно было знать. Обычная интрижка, скоро закончится. Она уже подходила к концу. Муж улыбается ей в ответ странной, почти гордой улыбкой. – Да, наш брак не так уж и слаб. – Это уж точно. – Ага. Вот только речь не об обычном. Не в этот раз. Секс – это банальщина. Я не хотела говорить о сексе. Я хотела обсудить то, что сплачивает семьи или же, наоборот, разбивает их. Что-то более весомое, чем секс или даже любовь. Деньги. Младшая снова напрягается, черты ее лица становятся жесткими. – Не делай этого. Старшая же обращается к ее мужу: – Ты запираешь дверь своего кабинета. Ты запираешь ящик стола в запертой комнате. Ты даже жену туда не пускаешь. Почему? – Конечно же, из-за детей. Там лежат важные документы. Не хочу, чтобы на них красовались красные каракули от мелка. – Из-за детей? – Это стандартные правила, если выносишь важные бумаги из офиса. – А что. если кто-то прокрадется в твою запертую комнату и залезет в запертый ящик? Кто-то хорошо тебе знакомый, кто знает, где ты прячешь ключи. – Он не найдет ничего интересного для тех, кто не интересуется корпоративными финансовыми тяжбами. Старшая поднимает бровь. Очевидно, что это отработанный драматический жест, который обычно влияет на других людей. Вмешивается младшая: – Ну, это не совсем так. – Ей явно не понравился бескомпромиссный тон ее мужа. Он смотрит ей в глаза. – И что? – И что. Знание – сила. – И, видимо, ты этой силой поделилась. С твоими близкими друзьями. Какого черта ты вообще это сделала? – Его самообладание трещит по швам. – Видимо, да. И, видимо, по глупости. – Она не смотрит на собеседницу. – И? И что? Что ты собираешься делать? Выдашь меня? Это не в твоих интересах. Это точно. Я сомневалась, но решила не нарушать статус-кво. Не выступать против тебя. Это открытие – просто любопытство. Как и сказала моя подруга, – это сила. Это знание делает меня счастливее. – Это все для нас, а не только для меня. – Он отхлебывает вина. Тянется и забирает бутылку у опешившего товарища, наливает себе до краев. – Никто не заметит пропажи. Я все проверил. Я никому не навредил, не ограбил детей или сирот. Только учреждениям. Я переводил небольшие суммы. Все сходится. Никакого вреда людям. Это никогда не всплывет. Это для тебя, как и для меня. – Я верю. Верю, что ты и сам себе это внушил. – И для детей. – И этому я тоже верю. – Она поворачивается к девочке, смахивает песок с ее лба, приглаживает ей волосы. Мальчик все еще увлечен лопаткой и ведром. Он копает тоннель в Китай. Дискуссия завершилась, как только отвернулась женщина. Она готова идти дальше. Но старшая – нет. Она встает. – Это касается не только вас. Это вопрос морали. Эти… действия должны прекратиться. Здесь и сейчас. Больше никакого жонглирования бухгалтерскими книгами. Больше никаких преступлений без жертв. Никто не сомневается, что это приказ. И что последствия за неповиновение будут самые жесткие. Я ставлю фильм на паузу. Возвращаюсь в этот мир. Спрашиваю у старика: зачем Аманда это сделала? Какой у нее был мотив? Питеру не нравится, куда зашла беседа. – Кто же знает? С Амандой всегда было непросто. Месть? Обман? Может, она просто думала, что поступает верно: предотвращает серьезное преступление. Или спасает друзей от опасности быть пойманными, попасть за решетку. Но ты не закончила историю. Мне больше не нужен фильм. Остальное всплыло в моей голове. – Назад, на пляж, – говорю я. – Старик расстроен. Мир пошатнулся. – Извинись! Извинись за свое ужасное поведение. Мне плевать, насколько ты пьяна, нельзя просто так шутки ради ломать чужие жизни. Его перебивает младшая женщина: |