Онлайн книга «Синий треугольник»
|
— Да?! — почему-то обрадовался он. — Мне туда же. Давайте помогу! — Буду весьма благодарен. А то и не знал, как быть… Давай мне под мышки эти журналы, а книги бери себе… — Уже уходишь? — сказала Сашке девочка. — Пора… — Приходи еще, мы тут всегда играем, — предложил юркий, похожий на мышонка мальчишка. — Ага… И мы пошли. Сашка шагал чуть сбоку и впереди. Тащил пачку книг перед собой, как охапку дров. Походка у него была с чуть заметным пританцовыванием. На незагорелой ноге темнела подсохшая царапина. — Мне тебя сама судьба послала, — сказал я. — Мы с тобой даже в одном вагоне ехали сюда. Он оглянулся: — В пилигримском? — Да… — Ну, тогда это не судьба, а контора «Пилигрима». Это они меня сюда направили. На дежурство… — Разговорчивый оказался мальчонка. — Что за дежурство? — спросил я, чтобы поддержать беседу. Да и в самом деле любопытно: какие дела у такого пацаненка с кооперативом? Было моему спутнику лет одиннадцать. Та пора, когда мальчик делает первый шажок к состоянию, которое называется неуклюжим и казенным словом «подросток». — Это работа такая, — отозвался Сашка. — Школа ее за летнюю практику считает… И деньги платят. — Ишь ты!.. Наверно, что-то купить задумал? — Ага. Велосипед «Стриж». С аккумулятором и моторчиком. Сперва крутишь, накапливаешь энергию, а потом на электричестве едешь… У него спицы так здорово блестят, и он стрекочет, будто стрекоза крыльями… Мне понравилось такое сравнение. И вообще нравился Сашка. И как он храбро отбивался, и как потом без всякой обиды по-приятельски сошелся с ребячьей компанией. И как мы сейчас дружно, в одном ритме шагали с увесистыми книгами. — Не тяжело? — Не-е… — Выручил ты меня… Он не оглянулся, но я почувствовал — улыбается. — Вы ведь меня тоже выручили. А то чуть до драки не дошло… Я сам виноват, перепугался… — Оно и понятно, раз не здешний… А что ты делаешь на своем дежурстве? — Вызова жду. Я проводник. — Какой проводник? В поезде? — Да нет, — засмеялся он. — Ну, с туристами. Вроде гида. — И получается? — Ага. Я уже прошлым летом водил студентов. И зимой… У меня хрустнуло в ноге, отдалось в затылке. Сразу затуманило голову. Ох как не вовремя! Неужели начинается?.. — Эй, проводничок! Давай-ка посидим… Мы сели на лавочку у приземистых ворот. Я затылком сильно надавил на забор. Чтобы боль от твердого дерева прогнала ту, внутреннюю. Сашка сбоку беспокойно глянул на меня. — У вас голова кружится, да? — Пустяки. Это бывает… Не страшно… «Ох, если бы „не страшно“…» Сашка смотрел очень внимательно. В глазах — смесь пепельного цвета с лимонным соком. И дрожащая капелька испуга. Светлые брови сошлись над коротенькой прямой переносицей. Мягкая, в дольках, как у мандарина, нижняя губа жалобно оттопырилась и шевелилась. — Ничего, — выдохнул я и улыбнулся. — Сейчас пройдет… И правда прошло. Боль угасла, тяжесть в темени растаяла, тошнота пропала. И я снова понял, какая хорошая улица Пустырная, какой славный город Овражки. Фиг вам, Артур Яковлевич, неделю я как-нибудь продержусь. — Просто устал немного. Посидим еще минуты две… — Ладно, — согласился Сашка. Провел пальцем по книжному корешку и спросил: — А что такое «Апокрифы»? — Это… Видишь ли, в древности написано довольно много книг о жизни Иисуса Христа. Называются «Евангелия». Но церковь признает лишь четыре из них… — Знаю! От Луки, от Иоанна… От этого… от Марка! И еще от Матвея… — От Матфея… — Ну да! У бабушки были… Я к ней ездил, когда она жива была, и читал… Правда, не все… Мне еще девять лет было… А кое-что она мне своими словами рассказывала. А вот эти… «Апокрифы», они, что ли, незаконные считаются? — Ученые богословы говорят, что в них очень много фантазии и мало реальных фактов… Ну и в самом деле! Скажем, Евангелие от Фомы о детстве Иисуса… В нем вроде бы и детали интересные, игры описаны, всякие житейские случаи, но непонятно делается: разве мог такой жестокий мальчишка, о котором там рассказывается, стать Учителем всеобщего добра? — А почему он жестокий… там? — Такие случаи приводятся… Толкнул его соседский мальчик — и умер. Пожаловались на него люди родителям — и ослепли. Ну и многое другое… Не вяжется это с тем, что было дальше… — А кто этот Фома? — Трудно сказать. Некоторые считают, что один из учеников Иисуса. Помнишь, был такой Фома Неверующий… Сашка шевельнул бровями. Подумал. — Выходит, он тоже предатель? Как Иуда? Раз написал такое… — И глянул требовательно, не по-детски даже. — Нет, что ты! Во-первых, скорее всего, автор — не он. Просто приписали ему это сочинение. А во-вторых… у автора своя задача стояла: показать, что Иисус с детства был грозным и всемогущим божеством… Конечно, здесь ничего общего с христианством. Но тем не менее «Фому» этого верующие читали. Потому что в официальных Евангелиях о детстве Иисуса очень мало. Из мальчишеских лет — один только эпизод: как в Иерусалиме отстал от родителей, увлекся беседой с мудрецами в храме… — Ага, я помню. — Ну вот… А людям-то все интересно было знать про Христа. И про то, как он маленький был, тоже… Сашка опять быстро глянул на меня. — А вам… тоже интересно, да? Мне хорошо было с Сашкой. Спокойно так, ласково и — никакой неловкости. И не казалось в тот момент странным, что говорю со случайно встреченным мальчишкой о таком вопросе. — Признаться, да, — сказал я. — Интересно. Очень… Как у мальчика в захолустном, выжженном солнцем городке просыпается мысль о необходимости Великого Служения людям. Желание спасти всех. И понимание, что сделать это можно ценой своей жизни… Знал ли он уже тогда, что его ждет?.. Была у меня даже нахальная мысль написать повесть «Мальчик из Назарета». Сашка выпрямился, вытянул шею, глянул на меня так, будто я в марсианина превратился. — А вы умеете?! — Что? — Ну, это… писать повести… — Приходилось, — признался я. Не хотелось выкручиваться, раз уж дернуло за язык. — Ёшкин свет, вот это да… — сказал он шепотом. — А вас… как зовут? — Игорь Петрович. — Ну… на книжках ведь так не пишут. — На книжках, — вздохнул я, — пишут «И. Решилов»… |